Дмитрий Брянцев - Первый Джин

Молодежь замолчала, наверняка переваривая в голове рассказ Глэдис. Вскоре молчание нарушил Джендри.

– Слушайте,– вдруг произнес он,– Я вспомнил. Вчера в музее Бейгеля было открытие нового выставочного зала. Помните, рассказывали в новостях о раскопках в долине Фараонов? Может, съездим?

– Я поеду!– тут же подняла руку Бэлла.

– Ну и мы тоже поедим!– откликнулся Феликс, посмотрев на Глэдис. Та кивнула, улыбнувшись головой.

– Я только за!

В музей согласились ехать еще двое. Девушка с длинными, русыми волосами и толстяк. Девушку звали Гретта, а толстяка Джефф. Остальные, сославшись на дела, покинули компанию.

Студенты дошли до остановки и стали ждать автобус. Минут через десять подъехал желтый фольксваген и молодёжь, весело переговариваясь между собой, заняла место в салоне. Феликс сел возле окна, вместе с Глэдис.

– Ты до этого был в музее?– спросила Глэдис.

– Знаешь, нет! Наши многие были. А мне вот не повезло. Болел.

Автобус остановился возле музея, и студенты высыпали на улицу.

– Ну, показывай, давай!– сказал Феликс своей подружке,– сегодня ты будешь вместо гида у меня.

Компания прошла мимо припаркованной у тротуара черной машины, в которой сидело двое мужчин, молча наблюдавшие за ними. Поднявшись по ступенькам, студенты вошли в раскрытые двери музея.

– С чего начнем?– спросил у всех Джендри и предложил сам,– будем ходить, смотреть все подряд или пойдем сразу на новую выставку?

– Мне, например все равно!– заявил толстяк,– Я бы все заново посмотрел.

– Я бы тоже!– поддержала его Гретта.

– А вы, с нами?– все вопросительно посмотрели на Феликса и Глэдис.

– Нет!– ответил Феликс,– Мы, наверное, по- своему пойдем. Вы идите. Если что, найдем вас потом.

Большую часть музея Бейгеля составляла живопись, картины старинных и современных мастеров – Клода Моне, Жюста, Кораваджо и многих других мастеров ранней и поздней эпохи возрождения.

– Никогда не понимал импрессионизм!– сказал Феликс, останавливаясь у картины французского художника.– Да и вообще, всех этих импрессионистов. Я больше отдаю предпочтение реалистичному направлению.

– Я тоже!– поддержала его Глэдис.

Они прошли в следующий зал, где в огромном количестве находились скульптуры античных героев и полуобнаженных рабынь. Геракл с атлетично сложенным торсом, Аполлон, богиня Венера – все это, собранное в разных местах и в разное время, поражало своим величием и красотой.

– С ума сойти, насколько все это хорошо сохранилось до наших дней,– Глэдис наслаждалась увиденным,– А вот смотри, какая тонкая работа,– она стояла пред витриной, под которой, на стеллаже, лежали золотые украшения.– А это,– она указала на огромный, резной, римский щит, принадлежащий, по всей видимости, какому то римскому военачальнику, расшитый серебром и со вставками из золота, в обрамлении драгоценных камней,– Ты посмотри, какие были мастера!

– Иди-ка сюда!– позвал ее Феликс,– смотри какая интересная резьба…

Но юноша не успел договорить. Его прервали раздавшиеся с улицы выстрелы. Он резко вздрогнул, запнувшись.

– Что это?– вскрикнула напуганная Глэдис. Она замерла на месте, вопросительно глядя на друга.– Выстрелы. Ты слышал?

– Да, Кто то…

Он опять не успел договорить. Выстрелы повторились снова и снова. Стреляли, по всей видимости, из автоматов. Потом один за другим раздались оглушительные взрывы, такие мощные, что стекла в музее задрожали, едва не разбившись.

– Господи, что происходит?– воскликнул растерянный Феликс. Он повернул голову туда, откуда они пришли, быстро соображая, что предпринять. Потом вдруг рванул к выходу, крикнув девушке, – Стой тут! Я посмотрю, что происходит.

Выстрелы не прекращались, а наоборот, казалось только, увеличивались.

– Я не останусь тут одна! – крикнула девушка и бросилась догонять Феликса.

Через секунду они оба оказались у выхода, где двое охранников, спрятавшись за толстыми дубовыми дверями, через вставленные в них толстые стекла, наблюдали за происходящим на улице. Возле них уже собралась толпа напуганных посетителей, так же желающих узнать, что стряслось. Почти одновременно с Феликсом и Глэдис, подбежали и их сокурсники.

– Что случилось?– еще, издалека крикнул Джендри.– Что за выстрелы?

–Что тут происходит?– спросила ошарашенная Гретта. Рядом с ней таращил обезумевшие глаза толстяк Джефф.

Охранники, вытянув вперед руки, стали отгонять напуганных людей подальше от дверей.

– Так. Отойдите все отсюда, пожалуйста, – резко выкрикнул один из них. – Тут стоять опасно. – А ну…

Люди отпрянули к стенам, а охранники повернулись, снова заняв свои позиции. Оба достали револьверы. На какое-то мгновение выстрелы прекратились. Но через секунду возобновились с новой силой и стали быстро приближаться к музею.

– Все прочь от выхода!– взбешенно закричал один из охранников,– Прячьтесь, все прячьтесь.

Сами охранники попытались запереть двери. Но не успели. Под чьим-то сильным напором те резко распахнулись, и охранников буквально откинуло в стороны. Один упал на пол, а второй, ударившись об стену головой, поскользнулся, присев на корточки.

В музей ворвались двое мужчин, в черных комбинезонах, с окровавленными лицами и с автоматами в руках. Оба тяжело дышали. Один из них прижимал руку к груди, из-под которой на пол капала кровь. Увидав их, посетители музея, кто куда, с криками, бросились врассыпную, ища спасения в многочисленных залах.

Упавший охранник, привстав с пола на одно колено, вскинул руку с пистолетом и попытался выстрелить. Но один из нападавших, не останавливаясь, прямо на ходу прострелил ему голову и бросился бежать дальше. Второй охранник в страхе бросил свое оружие и поднял вверх дрожащие руки.

– Все прочь!– крикнул раненный нападавший, стрельнув из автомата вверх. Его товарищ обернулся, прикрывая напарника, но не успел поднять оружие, как с улицы прогремело несколько выстрелов, и он замертво упал на мраморный пол музея.

БАЛЬФАГОР

В это же самый день, рано утром, на заброшенном старом заводе, не далеко от города, в километре от пролегающих трасс, собралось двенадцать человек. Три машины, с забрызганными грязью номерами стояли бок о бок, внутри цеха. Они въехали туда через распахнутые, огромные железные ворота и встали возле разобранных, ржавых станков. В большие, разбитые окна высоких, кирпичных стен лесообрабатывающего завода, прорывался теплый, весенний воздух.

Гангстеры Хью Батлера доставали из заранее приготовленных тайников завернутые в непромокаемый брезент оружие. Кто на капоте, кто на земле, а кто присев на какой нибудь старый ящик, все готовились, проверяя свое оружие.

– Ну вот, моя старушка готова!– любовно отозвался о своем автомате, здоровый верзила, по имени Джек Малыш. Малышом его назвали в шутку, за его большой рост. В бандитской среде часто было принято давать клички друг другу. Это выделяло их из общей среды и нравилось им самим. К примеру, еще один из них, Башмак. Свое прозвище он получил за свою чрезмерную любовь к красивой обуви, которую он менял практически каждый день. Сегодня, к примеру, он надел лакированные туфли, вчера мог надеть фирменные кроссовки. Огромная гардеробная его дома, была завалена модной обувью. Другой, садист по кличке Артист. Когда то он учился на актерских курсах, мечтая сниматься в кино. Смазливая внешность располагала к этому. Но после того, как он перерезал горло своему менеджеру, который пытался заставить его работать по его правилам, и отдавать большую часть заработанных денег, карьера Артиста на этом закончилась. Разыскиваемый полицией, он от безысходности решил податься в банду Хью Батлера.