Валентина Вануйто - Из плена тьмы. Если ты долго смотришь в бездну, то тьма поглощает тебя

– Продолжай. Мне просто интересно. Я послушаю, может, вместе попытаемся найти ответ. Правильно, все эти блага – смысл, мудрость, мораль, умение жить – не зависят от веры в Бога. Почему ты невзлюбила христианство?

– Мне как-то все равно, я просто не доверяю православной церкви. Священники, попы и вообще священнослужители лгут. В церкви смрад и полумрак. Море негатива. Я считаю, что Бога там нет. И какое-то у меня к ним отрицательное отношение. Не нравятся мне попы, которые ездят на дорогих джипах, и бабушки, которые не понимают, что современная церковь – это золотая жила для священников. Вот, например, не все верят, но ходят в церковь. Потому что, это модно. Главная цель тех, кто представляет церковь, – власть над обществом. Священники, как, впрочем, любая группа людей, стремятся к власти. Разве не так?

– Возможно. Однако любому человеку нужны доказательства, так? – произнес находящийся во тьме.

– А мне вот интересно, почему Бог так печется о душах, чтобы они в рай к нему попали? А зачем, интересно, ему нужны души крещенных? Скучно, что ли, ему там? Или еще для чего? – все более горячась, спросила я. – Почему я должна поверить в вашего Бога и его сына Иисуса?

– Мне нравятся твои вопросы и то, как ты их задаешь, – спокойно ответил невидимый собеседник, восхищаясь той порывистой искренностью, с которой говорила я, и все, более пленяясь блеском моих глаз. – Твоя горячность искрится, что говорит о том, что ты никак не можешь смириться со своим положением в Чистилище.

– Например, такой случай. – проигнорировала я о Чистилище, хотя мне так хотелось узнать, какие ждут испытания в нем. – Лежит человек на земле. У него инфаркт. Он умирает. Но люди предпочитают думать, что он пьян. Им удобней думать так. Они идут мимо и, брезгливо обходят лежащего. Никто не подошел, не спросил. А многие давили в себе вспыхивающие искры человеколюбия. А ведь, они как будто не знали, что каждый, кто проходит равнодушно мимо умирающего, становится его убийцей. А рядом с умирающим ходили девушки и старушки, которые уговаривали прохожих посетить церковь. Они не смотрели на мужчину, который умирал у их ног. А люди, не глядя, брали листовки и выбрасывали их в ближайшую урну. В это время человек умирал. Поэтому я не верю тем, кто часто бегает в церковь, чтобы отмолить свои грехи.

– Это слабый аргумент. Давай начнем с самого начала. Проанализируй свои мысли, как часто думаешь о Боге, как о Творце?

– Я о нем совершенно не думаю, – стала сопротивляться я. – Бездоказательная, слепая вера в Бога нужна не Богу, а церкви, священникам, попам, богословам. Я считаю, что это неверно, когда верующие думают то, что Бог простит все их грехи. Они заботятся лишь о том, как ублажить своего Бога, дабы он открыл врата рая для них после их смерти. Хотя, впрочем, если даже человек и прожил свою жизнь, не следуя законам своей веры, он может в последний час послать за священником и на смертном одре совершить последнее покаяние. Они считают, что священник «уладит» с Богом вопрос о пропуске в Царствие Небесное. Это совсем неверно. Да и крещение неправильное. Креститься человек должен в сознательном возрасте, поскольку крещение предполагает осознание взятого на себя бремени ответственности за свою жизнь. В вашей церкви слишком много ненужных ритуалов и лишних атрибутов, которые только отвлекают.

– Верить или не верить в существование Бога – это частное дело каждого человека, его выбор, которому нельзя мешать. Когда креститься – это тоже добровольный выбор.

– Я об этом и говорю. Любому грешнику надо дать шанс очиститься. Но мне ли не знать, что многие люди каются, чтобы грешить дальше. Сегодня можно частенько услышать от представителей христианства, что они рабы божьи и гордятся этим. Еще очень популярно говорить, что «на все воля божья». Все это бред, оправдывающий тупость и лень. Почему? Так все просто. Если человек чего-то не умеет и не хочет этому учиться, то проще всего сказать, что он раб некого бога, и все зависит от воли этого самого бога. Быть одним из баранов в стаде весьма удобно, не так ли? Кстати, у меня очень много вопросов, и на них нет ни одного ответа.

– Помнишь А. Шопенгауэра? Как он сказал? Религии подобны светлячкам: для того, чтобы светить, им нужна темнота.

– А вы сами-то верите в своего Бога?

Вдруг глубокий звучный смех разорвал тишину. Казалось, он разломает лед, сковавший жертвы. Смех становился громче! Громче! Он смеялся! Громко! Раскаты смеха слышались все реже, как удаляющаяся гроза. Даже бормочущий священник остановился, подняв пустые глазницы на князя Тьмы. Увидев его лик, он тут же стал креститься, упав ниц, и стал читать молитвы, которые еще помнил. Души блуждающие вокруг церкви разлетелись по кладбищу, словно его взгляд не достанет их.

– И что тут смешного? – воскликнула я, стараясь улыбнуться, но в моем голосе чувствовался страх.

Страх, что дух Тьмы разозлится за то, что вызывающе разговаривала с ним. Я злилась на себя за то, что слишком серьезно отнеслась к разговору. Мало мне стрессов и без этого? Все было бы проще, если бы я продолжала воспринимать испытания как обман, призванный выиграть для меня время.

– Вопросы у вас у всех одни и те же, – ответил он, перестав смеяться. – Понимаешь, вопросы не меняются у вас с детства. Вы не взрослеете умом. И сколько я живу в этой Вселенной, то слышу эти же вопросы, словно вас всех запрограммировали. Я еще тысячу лет буду слушать эти вопросы. Я уже знаю, какой вопрос последует. Но, все равно, я выслушаю тебя, возможно, и отвечу на твои вопросы.

– Я спросила: вы сами-то верите в своего Бога? – уже тихо спросила я, чтобы не разозлить собеседника.

– Я сам Бог и не могу поклоняться такому же равному себе.

– Ну вот, так и чувствовала. Только ты Бог Тьмы, да? Или православный Бог? – с сарказмом спросила я.

– Нет, я не православный Бог, но ближе к Тьме. У нас здесь все в основном Боги проживают и каждый выполняет свои функции.

– Вы жестоки, – тяжело дыша, укорила я. – Почему люди склонны верить в Бога, в сверхъестественные силы, а не искать объяснения возникающих явлений?

– Ответ на него достаточно прост, – улыбнулся во тьме собеседник. – Ты и сама можешь дать на него ответ.