Катя Лоренц - Сирена vs Дракон

– У тебя тоже, – смеюсь и краснею.

– Вот, значит, как! – поворачиваем голову, над нами возвышается Дарея. – Ты променял меня на эту убогую?

– Дарея, ты неправильно поняла, мы просто… – не успела договорить.

– Да, – говорит Кевин, ошарашенно смотрю на него. – Знакомься, моя девушка.

– Что?!

Дарея буквально закипает, ещё чуть-чуть и пар из ушей пойдёт.

– Ты врёшь! – она сузила глаза, сжала кулачки. Кевин притягивает меня к себе и шепчет на ухо: подыграй.

– Что ты так расстроилась, Дарея? Иди, тебя Крис утешит, а может, кто-то другой.

Топнув ногой и прошипев: «Ты ещё пожалеешь, Миди», Дарея развернулась и ушла.

– Что это было? – возмущенно смотрю на него.

– Я помогаю тебе, а ты мне. Не бойся, это всё понарошку. Мы просто друзья. Не воображай себе ничего такого.

– Больно нужно! – фыркнула.

Мы весь день провели вместе с Кевином, Дарея проходила мимо нас, делая вид, что не замечает нас.

Поздно ночью, когда все спали, хихикая, мы крались по коридору. Я остановилась возле кабинета директора.

– Ты хочешь залезть туда?

– Да.

– Зачем?

– Хочу уехать отсюда, как и все выпускники, – дергаю ручку двери, естественно, она закрыта. Достаю из кармана отмычки и ковыряюсь в замке.

– Долго ещё? – он воровато оглядывается по сторонам.

– Сейчас, почти, – он закатил глаза, забрал у меня отмычки, повернул несколько раз и дверь поддалась.

– Прошу, – с обворожительной улыбкой пропускает меня вперёд.

– Спасибо, – удивлено смотрю на него. – А ты полон сюрпризов.

Иду к столу директрисы, открываю ящик за ящиком.

– Что мы здесь ищем?

– Мои документы. Она не хочет меня отпускать, а без них я не смогу уехать.

– Конечно, не хочет, – язвительно заметил он, – где она ещё возьмёт такую рабсилу! – он присоединяется к поискам, обшариваем ящики.

– Миди, это кажется твоё, – он протягивает мне стопку писем. Направляю на них фонарик.

– Это письмо из академии, – упавшим голосом говорю я. Открываю первое попавшееся, пробегаю глазами по строчкам.

– Что там? – заглядывает через плечо.

– Тут говорится, что я принята ещё месяц назад! И они предоставляют мне общежитие, как сироте, и учебники, и форму! А главное: стипендию! Всё за счёт академии!

– Я же говорил! – он довольно улыбается, визжу от радости, меня в буквальном смысле распирает, обнимаю его.

– Спасибо тебе, Кевин, – вытираю слёзы. – Я так мечтала об этом, готовилась, занималась. Хотела на будущем году штурмовать академию.

– Мы теперь вместе будем учиться. И моя комната – соседняя. Так что, если у меня будут проблемы с теорией, я к тебе. За тобой должок, ты меня сделала воришкой, – в кабинете загорается свет, и я испуганно прижимаюсь к Кевину.

– И вы ответите за это! – в дверях стоит директриса, в бигуди, и в шелковом халате. – Вы незаконно проникли в мой кабинет!

Она подходит к нам, дёргает меня за руку и шипит, брызгаясь слюной:

– Ты! Маленькая дрянь! Всю жизнь будешь пахать на меня! Я сгною тебя здесь!

Кевин вырывает меня, задвигает за себя.

– Вы не посмеете! У вас нет такого права: силой удерживать воспитанников.

– Да? И что ты сделаешь?

– Напишу письмо Эдуарду Аманатидису, он не только профессор, но ещё председатель магического профсоюза. Он защищает всех магов, даже абитуриентов. Как, интересно он отнесется к тому, что вы удерживаете у себя и нещадно эксплуатируете будущую талантливый студентку?

Директриса побледнела, а я с благодарностью смотрела на Кевина, меня никто и никогда так не защищал.

– И мы забираем это, – он достает мои документы из ящика. Советую вам поискать другого скотника. Миди уезжает, как и все.

– Ну и пусть валит! Тварь неблагодарная! Когда её полуживую притащили из леса, я приняла её, выхаживала. И это твоя благодарность, Мидэя?

– Что, мне теперь пойти к вам в вечное рабство? Нет уж! Спасибо.

Кевин вывел меня из кабинета.

– Спасибо тебе, – не знаю, как его благодарить.

– Ничего сестрёнка, не дрейфь, прорвемся, – щелкнул меня по носу, обнял за плечи и проводил до комнаты.

Я еду! Я поступила! Прыгаю как сумасшедшая по комнате, не чувствуя никакой усталости.

Моей радости нет предела, наконец-то я получила шанс изменить свою жизнь, и зубами буду держаться за него.

Следующий день – сборы, но мои обязанности никто не отменял.

Я уже начала чистить, когда в сарай пришел Кевин.

– Привет. Сегодня я соответствующе оделся? – он покрутился вокруг себя. На нём старые джинсы, потертая футболках, кожаные сапоги.

– Да, в самый раз. Что пришёл?

– Как я брошу свою подругу? Тем более, Апрельке больше нравится, когда я её дою.

– С чего вдруг?

– Я умею находить путь к сердцу женщины, – достает из кармана морковку и кормит её. Предательница довольно хрумкает.

Вдвоём мы быстро всё переделали. Кевин нёс ведро с молоком.

– Ты не будешь скучать по своим зверям?

– Буду, конечно, но я хочу учиться, хочу чего-то добиться в жизни. Моя прабабушка в мои годы уже сражение выиграла. А я? Чего добилась? Виртуозно чищу сарай? – он рассмеялся.

– Какая ты смешная, Миди, – обнял меня.

Я уже не помню, как это, когда тебя обнимают, чувствовать чьё-то тепло, видеть, что кому-то нужен и важен.

Нет, я к нему отношусь не как к парню, влюбленности нет, он мне почти как брат.

– Какая идиллия! Два свинопаса! – Дарея похлопала в ладоши. – Отличная пара! – Крис рассмеялся.

– Да, я согласен. Пошли. – Кевин утянул меня за собой.

– Похоже, она ревнует. – смеясь сказала ему.

– Очень! Поэтому и кинулась утешаться в объятия Криса.

– Тебе она нравится?

– Теперь не особо. У меня есть девушка получше.

– И кто она?

– Ты. – Кевин внимательно посмотрел на моё вытянувшееся лицо, рассмеялся. – Я шучу! Что ты так перепугалась?

– Шуточки у тебя, однако.

Вечером собрала вещи. Я в предвкушении чего-то нового. Завтра моя жизнь круто изменится. Не знаю, в лучшую или худшую сторону.

Утром за мной зашёл Кевин. Его сумка была перекинута через плечо.

– Готова, красотка?

– Так уж и красотка?

– Конечно, – он взял мой чемодан, сумку перекинул через второе плечо.

– Пошли, автобус скоро приедет.

Мы стояли у ворот детского дома, я с тоской оглядывалась. Не думала, что буду скучать по этому месту, всё-таки я столько лет здесь провела. Дарея смотрела на нас, кривилась.

– Какие у тебя волосы шикарные, – он крутил в руках длинную кудрявую порядку.

– Белые! У всех сирен они золотые, только у меня белые.

– А мне нравится. А почему так?

– Из-за отца, гены.

– А да, я помню! Учили по магистории. Как тебе, кстати, когда говорят про твою семью?

– Ужасно. Они так сухо, обыденно рассказывают, про ужасную трагедию, – обернулась, к нам шла директриса.