Эдуард Вецбер - Однажды в Эст-Мориесе

– Выкладывай.

– Обратись к Гассу. Твой папа оставил его за главного в подмастерье, помнишь?

– Терпеть этого зудня?

– Или терпеть боль от проклятого кулона!

– Хорошо. – Согласилась я. – Дай мне время, я хочу переодеться.

– Бог мой, Мирена, этот след на шее…

– Похоже на раздражение.

– Это ожоги!!! Родная, поспешим.

Мы прошли пару улиц и остановились у старой швейной мастерской, нас привлекло сборище зевак за ее углом. Мы подошли ближе.

«Средь белого дня?», «Это же просто немыслимо. В нашем городе? Никогда!», «Ужасы какие…».

Мое любопытство заставило меня распихать толпу и поглядеть, что же там произошло. В городе был объявлен убийца, и его первой жертвой стала Вилья.

Никто не смог меня удержать, я вырвалась из рук горожан к телу своей подруги, слезы навернулись сами собой. Немного оправившись от смерти сестры, я вновь потеряла дорогого мне человека. Что со мной не так? В то время, я часто спрашивала себя «За что?».

У нее была вырвана глотка. Поверьте, это было ужасно!!! На ее груди я застала надпись на германском языке, вырезанная на коже кровавая отметина гласила: «Мы знаем», и багровый след от ладони…

Агнесс опустилась ко мне, и крепко к себе прижала. В тот день она плакала вместе со мной.

Мы похоронили Вилью на Каменных холмах, неподалеку от могилки моей сестры. Муж Вильи не устроил ей достойных похорон, он попросту собрал свои вещички и покинул Эст-Мориес.

Несколько дней мы никуда не выходили, нам было страшно. Я много рассуждала о случившимся, и пришла к доводу, что это убийство может лежать лишь за одним человеком – тем германце из кабака. Я поделилась мыслями с Агнесс, мы сидели на моей кровати в окружении затухающих свеч.

– Хорошо бы просить стражу о помощи, но, Мирена, у нас нет доказательств твоей версии. Пожалуйста, вернемся к этому разговору после того, как расколем треклятую цепочку.

Кулон медленно подступил к моей шее, вбирая в себя цепь.

– Он всегда так? – Взволновалась Агнесс.

– Только когда мы о нем говорим.

– Дьявольская штука.

– Я не хочу быть задушенной демоническим украшением, Агнесс. Я способна контролировать его желания, а он, как не странно, желает моей радости.

– Тогда почему ты не радуешься?

– Сложно выражать это чувство сейчас. Лучше, оставим этот разговор, и поговорим о важном? Я точно уверена, что смерть Эми и Вильи лежит за плечами того урода.

– Солнышко, перестань злиться, я тебя очень прошу, тебя совсем не узнать! Как добрая, жизнерадостная девушка, превратилась в холодный унылый комочек? Я очень за тебя переживаю.

– Спасибо, Агнесс, но твое переживание не вернет нам наших родных.

– О чем ты?

– Знаешь, больше всего я злюсь на своего папу. Как он смел бросить меня в такое сложное время? Я что, одна страдаю? Он не имел право думать только о себе, не в случае с Эми…

– Не плачь, родная, пожалуйста.

– Цепочка жжется…

– Успокойся, дыши глубоко.

– Фу-у-ух, все будет хорошо! Я, я не могу сидеть сложа руки. Убийца Эми говорил о какой-то «вещи», но я не знала…

– Я помню, ты рассказывала.

– Что если он искал этот кулон с цепочкой?

– Почему ты так решила?

– Потому что все в жизни не случайно!!! Судьба сыграла со мной злую шутку. Я могла спасти сестру, отдав ему кулон, я могла…

– Ты себе накручиваешь. – Возразила Агнесс. – Я не позволю тебе зарываться в землю. Ты ищешь повод, чтобы понять, и разумеется, все сводится к тому, что ты начинаешь винить себя, но ты не виновата, Мирена.

– Я не знаю, Агнесс… Я так от этого устала.

Я легла на ее колени, как и прежде, начала рыдать, закольцовывая себя в демоническое украшение.

– Тише, тише, ты сильная, родная моя, только сильный человек способен решать сложные вопросы, несмотря на горечь в груди, и все утраты… Ты, именно такая!!!

– Да. – Согласилась я, и поднялась с ее колен, рукавом вытирая слезы. – Я должна во всем разобраться, чтобы никто больше не умирал. Теперь послушай меня, на груди Вильи была вырезана надпись: «Мы знаем», и кровавый след от ладони – своего рода символ? Якобы мои руки в крови? Я здраво рассуждаю? Потому как здесь присутствует явный намек! Агнесс, ты была там, ты была со мной. Тот германец сказал, что если я откажусь от его грязного предложения, то сделаю больно своим близким! Не думаю, что это простое совпадение!

– У тебя просто потрясающая память. Но я не уверена в его причастности. Того засранца давно никто не видел.

– Он в розыске, а значит, действует удаленно.

– Это украшение на твоей шее – злодейское оружие против людей! Я думаю, он был кем-то утерян, а тебе просто не посчастливилось на него наткнуться!

– «Утерян». Ты думаешь, его потеряли? Эми сказала мне перед смертью, что за ней гнался бородатый мужик, значит, она гуляла на курганах, куда я категорически запретила ей ходить. Воспользовавшись моим отсутствием, она… она… что же там произошло? Я знаю свою сестренку: она была непослушной, задиристой, и могла своровать пару яиц из торгового прилавка. Я уверена, что Эми украла, или же нашла драгоценность, но ее на этом поймали, за ней гнались! Путь от курганов лежит через Айгор Шторм, теперь картина ясна!!! Почему я раньше не сообразила…

– Ты прирожденный следак! Ладно… – выдохнула она сомнение, – пусть будет так.

– Наймем рыцаря?

– Ты сумасшедшая!

– Пенни должно хватить.

– Ты всерьез решилась расследовать это?

– Хотя бы найти того душегуба, и привести под суд!

Внезапный грохот на первом этаже заставил нас струхнуть. Я подняла увесистый трехсвечник на случай защиты, Агнесс взяла метлу.

– Мирена, я боюсь!

– Я тоже…

Грохот повторился снова, а затем еще раз. Ночь стала жуткой, внизу послышались звуки ходьбы. Мы спустились на первый этаж, это заняло много времени из-за нерешительности. Умнее поступить – закрыться в комнате, и звать на помощь дозорных? Мы об этом не додумались…

– Агнесс, беги на улицу, и кричи. Сделай это, когда я скажу.

– А ты? Я тебя не оставлю!

– Я ответственна за то, что сейчас происходит, не спорь.

– Даже не пытайся меня отговорить. Думаешь, там грабитель?

– Точно не соседский кот. Я знаю, я просто знаю, там убийца!!!

Тихонько шагая по лестнице, мы достигли холла. Входная дверь была отворена, а щеколда сбита. Я осторожно выглянула из-за угла, затаив дыхание, сердце-колотушка отбивала в груди, пульсировало в ушах.

– Осторожно, солнышко, осторожно. – Шептала подруга за моей спиной. – Кто там? Кто там?

То, что я увидела… Невообразимое чувство вины вдруг нахлынуло так сильно, подступило к груди, и стала комом. Выбежав в обеденный зал, я бросилась к бездыханному телу Пэрл, бедняжка лежала у камина с перерезанным горлом.

Перепуганная Агнесс выбежала на улицу за помощью, она кричала что было сил.