Алан Банкер - Долина скорби

Покинув трапезную, королева направилась в Тайную комнату в сопровождении пары гвардейцев, на фоне которых казалась маленькой и хрупкой. Бордовые плащи с золотой каймой, шарообразные рифленые шлемы с заостренным забралом, покрашенные в королевские цвета, и полоски прорезной латуни, которыми были отделаны края доспехов, придавали гвардейцам поистине королевское великолепие. Великолепием отличались и длинные широкие мечи, эфесы которых были украшены гравировкой в виде рыбака, пронзающего рыбу копьем – то был древний знак рыбаков Срединного мира, весьма почитаемый в доме Бланчестеров. Находясь в западном крыле дворца, Тайная комната мало походила на место, в котором вершились судьбы королевства. В свете сине-желто-красных лучей солнца, просачивающихся сквозь узкие трехчастные витражи, она казалась мрачной и безликой. Синий цвет, в который были выкрашены стены, был настолько насыщенным, что звериный орнамент был еле уловим, особливо с наступлением сумерек. Темно-серые пилястры, разрывающие стены на неравные части, казались и вовсе не к месту, от чего могло сложиться впечатление, что мастер выполнил работу из рук вон плохо. Меблировка из черного стола, инкрустированного бирюзой и аметистами, и четырех кресел с широкими бронзовыми подлокотниками, обитых красным бархатом, казалась излишне громоздкой, ибо занимала добрую половину помещения. И, только потолочная фреска с изображением Великих королей, поражающая воображение яркостью образов и обилием цветов, могла спасти положение, но, по причине отсутствия света она терялась на общем фоне.

– Приветствую вас, Ваше Величество, – сказал лорд-канцлер Джон Чамберс, завидев королеву в дверях.

Тучный, неповоротливый, он с большим трудом поднялся и неуклюже поклонился Ее Величеству, чем вызвал улыбки у лорда-казначея Барнэби Аддерли и лорда-командующего Мердо Болларда.

«Добрый знак, – подумал Чамберс, заметив у королевы отсутствие живота. – Теперь Мердо не будет совать нос туда, куда его не просят».

– Лорд-канцлер, – улыбнулась королева.

– Ваше Величество! – чуть ли не хором произнесли Аддерли и Боллард, от чего уже наступил черед улыбаться Чамберсу. Поклонившись королеве, они схлестнулись взглядами и воротили

носы, будто на дух не выносили друг друга.

По традиции, заведенной все тем же королем Аргусом, первым короля приветствовал лорд-канцлер, и ему же принадлежало право открытия заседаний Королевского совета. Что до остальных двоих членов совета, то очередность в приветствии короля зависела от возраста. Лорд Аддерли был старше Болларда на десяток с лишним лет, и потому обладал правом второго приветствия. Но, Мердо в силу заносчивости и близости к телу Ее Величества это право не признавал.

– Господа, прошу садиться.

Усевшись во главе стола, королева откинулась на спинку кресла в предвкушении скучных речей, которыми по своему обыкновению отличались все заседания совета.

– Ваше Величество, господа, – начал лорд Чамберс, усаживаясь в кресло. – Должен начать заседание с печальной вести – хлеб на исходе…

– Как на исходе! – перебил Чамберса Мердо, выпучив серо-голубые глаза. – Насколько мне известно, мы ни с кем не ведем войну!

Пример рыцарской доблести, лорд Боллард обладал двумя достоинствами – верностью короне и мужеством в бою. Первое он проявлял в постели Ее Величества, а второе доказывал в схватках с ракушниками и степняками. Правда, злые языки поговаривали, что «разбойники не те враги, победами над которыми стоит восторгаться, тем более, такому безупречному рыцарю, коим является лорд Боллард». Не меньше говорили о его заносчивости и несдержанности в словах, напоминающей горный поток, безудержно бегущий по ущелью.

– Все верно, лорд Боллард, мы не с кем не воюем, и, с вашего позволения, я продолжу. Как я и сказал, запасы хлеба на исходе, и тому виновники крестьяне. Одни бегут в столицу, другие к побережью… есть и такие, что остаются на местах и возводят частоколы.

– Зачем?

– Не иначе, лорд Боллард, как против демонов.

– Это те, про которых говорится в пророчестве?

– Те самые. Еще говорят, что против змей, которыми южные

окраины просто кишат.

– И вы верите в эту брехню?

Оглядев присутствующих, Мердо от души рассмеялся, проведя

рукой по каштановым волосам, и замолк, не получив поддержки.

– Вера здесь не причем, – вклинился в разговор лорд Аддерли, поглаживая окладистую бороду. – Пророчество, как нам того не хочется, уже сбывается. Мои люди донесли, что накануне на кладбище попадали надгробья, а годом ранее, как мы знаем, произошло нашествие саранчи. Теперь вот змеи. Какие тебе еще нужны знаки, чтобы поверить в пророчество?

Поправ правила этикета, он смотрел на командующего смеющимся взглядом, ожидая ответной реакции. Как и Чамберс, он на дух не выносил Мердо, называя его за глаза не иначе, как смотрителем королевских покоев.

– Это не знак, это ребятня балует! А что до змей и саранчи, так про то в пророчестве ни слова.

– Вижу, Мердо, у тебя со слухом плохо?

– А я вижу перед собой глупца, верящего в глупое пророчество!

– Не будь здесь Ее Величества, я бы тебе показал глупца, – сказал Аддерли с таким ледяным спокойствием в голосе, что в его словах можно было усомниться, если не знать того, кто их сказал.

– Угрожаешь?

– Как можно угрожать тому, чья храбрость беспримерна, как беспримерна отвага разбойников, бегающих быстрее ветра!

Не зная, чем крыть, Мердо покраснел и приподнялся с места, вперив в казначея испепеляющий взгляд. Таким взглядом он обычно награждал толпу, когда слышал за спиной смешки и выкрики вроде того, что «лорд-командующий тот еще удалец – если справляется с разбойниками одной рукой, то с хирамцами справится и одним мизинцем!»

– Господа, успокойтесь, – вмешалась королева. – Здесь вам не поле битвы! А вы, лорд Чамберс, прошу, продолжайте.

Кашлянув, Чамберс заерзал в кресле, будто в его зад попала заноза: улыбка, с которой он смотрел на склоку оппонентов, сползла с лица, уступив место серьезной мине.

– Ваше Величество, господа, – продолжил Чамберс. – То, что

запасы зерна на исходе, это полбеды. Мои источники сообщают, что с месяц тому назад появилось некое братство Князя Тьмы, члены которого мнят себя людьми общества любви и справедливости. Они говорят, что в нем не будет ни войн, ни гнета, ничего того, чем полон наш с вами мир, господа. Их прозывают потрошителями…

– Вот же словечко удумали, – ухмыльнулся Мердо.

– Ибо воруют и разбрасывают по столице распотрошенных петухов, – продолжил Чамберс, не обратив внимания на несдержанность командующего.

– И что с того?

– А вам, лорд Боллард, разве непонятно, чем это чревато?