Алан Банкер - Долина скорби

– О, Боги! – воскликнул Арьен, махнув рукой на Храм. – Ты посмотри, старый пенек еще живой!

У подножия Храма, на бронзовом троне восседал почтенный старец в белом каскадообразном одеянии с пурпурной каймой. То был привратник Храма Хептосида – горбатый, лысый старик с изрезанным глубокими морщинами широким лицом, напоминающим поле, вспаханное пьяным крестьянином. Тяжелые черты лица не вязались с тонким аристократическим носом и широкой нижней губой, выпячивающейся наружу. Держа на коленях железный посох, он смотрел вперед не мигающим взглядом светло-серых глаз, в которых сквозила пустота. Если бы не ветер, треплющий полы одеяния и кустистые брови старика, то его можно было принять за истукана.

– Не переживай за него, он нас с тобой еще переживет, – заметил Анри.

– А я и не переживаю, просто говорю – жрать, да спать, чем не жизнь, а, брат!?

Подойдя к Храму, они предстали перед привратником, но, тот и бровью не повел.

– Ваше Святейшество, – обратился Анри к привратнику. – Скажите, где нынче дары принимают?

Не получив ответа, он нагнулся и узрел взгляд привратника, пронизывающий его насквозь. То, что он спал, в том не было никаких сомнений.

– Эй, старый пенек! – не удержался Арьен. – Отвечай, когда тебя спрашивают!

Нагнувшись вслед за братом, он махнул рукой перед лицом

привратника, как через мгновение другое вздрогнул и отскочил назад, побледнев от испуга.

Зайдясь кашлем, привратник заморгал глазами, точно в них попал песок. Прогибаясь то вперед, то откидываясь на спинку трона, он дергался как в лихорадке, брызгая слюной. Впрочем, приступ кашля продолжался недолго, закончившись также внезапно, как и начавшись.

– А ты наглец, – сказал привратник, скосив взгляд на младшего из братьев.

Вот уже неделю как он не сходил с места, не обращая внимания ни на жару, ни на крики, доносившиеся со стороны суконного рынка, ни на пыль, клубящуюся под его ногами. Его занимала только одна мысль – грядущие выборы. Он понимал, что ему не светит шестой срок, ибо за полвека пребывания в привратниках изрядно всем поднадоел. Нравоучения вроде того, что жрец должен быть примером скромности, а Божий дом – это жилище Богов, а не место для торгашей, были многим не по нраву. Но, больше всего раздражало его упорное нежелание признавать лорда Ислэнда богохульником, а Гланвилл 28 28 Гланвилл – Чистая область; лорд-наместничество Срединного королевства на одноименном острове в Знойном море. – островком измены. Он был единственной преградой на пути сторонников войны с Гланвиллом, уподобляясь плотине, стоящей на пути буйной воды. Правда, с каждым годом его голос слабел, а голос сторонников войны все больше и больше крепчал.

– Ваше Святейшество, извиняйте за моего братца, он не ведает, что говорит. Так что, где дары принимают?

Переведя взгляд на Анри, привратник ничего не ответил и уронил голову на грудь.

– Эй, старик, мать твою!

– Братец, не гони лошадей.

Привратник, имевший привычку засыпать на ходу, снова встрепенулся и закашлял, брызгая слюнями в разные стороны.

– Видать, – сказал он. – Вы давно не посещали Бога, раз не ведаете, где принимают дары.

– Виноваты, Ваше Святейшество, не спорю. Но, мы готовы искупить вину, если скажете, где принимают дары.

– Ступайте в Дом жрецов, там вам все и скажут, – сказал привратник и кивнул в сторону здания, примыкающего к суконному

рынку.

– Благодарствую, Ваше Святейшество, – сказал Анри и побрел в сторону Дома жрецов, как прозывали Дом Коллегии жрецов.

Дом жрецов, покоящийся на семи ступенчатом основании, поражал простотой и незатейливостью форм, мало походя на великолепные Божьи дома. Первый этаж Дома жрецов, фасад которого был выложен серым необожженным кирпичом, не имел ни единого окна, а вход в здание предваряла круглая арка. Второй и третий этажи, стены которых были выложены все из того же серого кирпича, имели узкие окна, больше напоминающие бойницы, ибо имели ширину не больше фута и вдавались глубоко в стену. Не радовала глаз и крыша здания, украшенная невзрачными статуями воинов, от обилия которых рябило в глазах. Завершали унылую картину Дома жрецов Западный и Восточный портики, первый из которых был обращен в сторону Юго-Западных ворот, а второй в сторону суконного рынка. Никаких излишеств, вроде героического барельефа или статуй Великих королей портики не имели. Выдаваясь вперед на дюжину футов, они несли на себе безликие перекрытия, двускатные карнизы и фронтоны, увенчанные венками из высохших трав и цветов.

– Вход чужакам воспрещен, – сказал служитель в мешкоподобном одеянии, преградив братьям Савьер вход в Дом жрецов.

Играясь палкой, он имел грозный вид, будто стоял на страже границ королевства. Сердитый взгляд вкупе с нахмуренными бровями и большими кулаками выдавали в нем человека основательного, способного на большой подвиг. Правда, всю картину портили двойной подбородок, огромный живот, поддерживаемый кожаным ремнем, да багровый цвет лица, будто его припирала к стенке нужда.

– Мое почтение, – поприветствовал Анри служителя. – Скажи мне, где дары принимают?

– В Западном портике, – ответил служитель, указав рукой на портик, примыкающий к западному крылу здания. – Увидите тощего старика, это брат Аррунци, он-то вам и нужен.

– Благодарствую.

Сойдя со ступенек, Анри направился с братом к Западному портику.

– Ты видел, какую морду отъел? – спросил Арьен.

– О, да, – хохотнул Анри. – Дармоед на дармоеде!

– Ух, я бы их в один мешок, и в море на корм рыбам!

Ничего не ответив, Анри только ухмыльнулся и подтолкнул брата в спину. Подойдя к портику, они узрели троих служителей, носившихся взад-вперед, затаскивая дары горожан внутрь Дома жрецов.

– Любезный, – обратился Анри к служителю-коротышке. – Не скажешь, где найти брата Аррунцо?

– Да вот же он! – воскликнул служитель, кивнув на тощего старика, находящегося в глубине портика.

Поднявшись по лестнице, братья обнаружили старика, восседающего за столом, заставленным чернильницей, толстой книгой, кувшином и миской с сыром и пшеничным хлебом. Бросая строгие взгляды на служителей, мелькавших перед его глазами, он шевелил губами и чиркал в книге гусиным пером, издающим неприятный скрип.

– Брат Аррунцо? – спросил Анри, подойдя к старику.

– Приветствую вас, – ответил старик с равнодушием в голосе, не бросив в их сторону и взгляда. – Как с дарами, так и без оных, ибо всяк входящий в Дом Божий уже на верном пути.

– Так ты брат Аррунцо?

– Да, я брат Аррунцо, – ответил старик, удостоив братьев беглым взглядом.

– Скажи, брат Аррунцо, не видел ли ты сегодня двоих мужчин с младенцем? Один благородного вида, востроглазый и в черном плаще, другой же могучего телосложения, которому позавидует и бык.