Влад Миронов - По ту сторону штор

Домой мы вернулись часов в шесть вечера, и вернулись чертовски уставшими. Домой, да. Квартира, что являлась для меня сейчас – и скоро станет для мамы – домом, была довольно большой, имела две спальни, одну гостиную – или зал, – кухню, ванную комнату, туалет, а также коридор. Досталась она нам по наследству от уже покойной маминой сестры, которая не имела прямых наследников (единственный её сын погиб в автокатастрофе). Мама мне рассказывала, что они с ней раньше были очень близки, но их связь нарушилась сразу после того, как сестра переехала жить в город. Мы сейчас поступаем точно так же, и мне в голову по этому поводу пару раз пролезала странная мысль: мама заняла место тёти. Довольно жутко на самом деле, особенно если учитывать, сколько смертей, так или иначе связанных с этой квартирой, произошло за довольно короткий промежуток времени.

После приготовлений на завтрашний день я наконец вернулся в свою постель, с которой так жестоко расстался этим утром, чтобы погрузиться с головой в пучину сновидений. Нужно выспаться, завтра тяжёлый день. Завтра снова меня ждёт учёба в колледже вместе с остальной рутиной будних дней. Да, нужно выспаться.

***

Первое, что пришло, – это боль. Сильнейшая головная боль, которая волной нахлынула на меня. Затем, через секунду, вернулся слух, но я в тот момент, наверное, всё бы отдал, чтобы он не возвращался, так как по ушам тут же ударил женский крик:

– Дени-и-и-ис!!!

Я резко сбросил с себя одеяло и приподнялся на локтях.

– А?! Что? – пробормотал я, не понимая, что происходит.

Глаза отказывались открываться, но, через силу всё-таки заставив их это сделать, я увидел, что справа от моей кровати стояла мама и смотрела на меня безумными красными глазами. Чёрные волосы её были взъерошены, что придавало ей вид самой настоящей колдуньи.

– Мама, ты чего? – потирая глаза, спросил я, а затем посмотрел в окно. За ним, что удивительно, было ещё темно. – Не рано ли вставать? Темень же ещё!

Она молчала, продолжая смотреть на меня так, будто я в чём-то провинился, и под гнётом этого взгляда мне стало неловко. А вдруг я на самом деле сделал что-то вчера, о чём сейчас не могу вспомнить?

Пауза затягивалась. Я уже было хотел прервать молчание хоть каким-то вопросом, но мама меня опередила:

– Куда пора? – крикнула она. – Как я вообще здесь оказалась?

Сонливость моментально прошла, глаза раскрылись шире, сердце застучало чаще. Я понял всё моментально – у неё приступ.

«Не зря у меня какое-то странное чувство возникло, когда мы гуляли», – подумал я.

Я вскочил с кровати и принялся надевать на ноги носки, которые, пока я их не схватил, валялись на полу. Руки дрожали, так что вышло у меня это не очень удачно – на правой ноге пятка носка ушла в сторону.

– Мам, послушай, – начал я и выставил руки вперёд. – У… у тебя снова приступ, т-ты снова забыла последние несколько дней. Ты помнишь про свою болезнь? Ты про неё помнишь?

И вдруг мамин взгляд изменился, возбуждённость мигом прошла, и на её место встала… отрешённость. Она перестала обращать внимание как на меня, так и на мои слова. Вместо этого мама стала обходить заворожённым взглядом мою комнату. Выглядело так, будто она первый раз видит человеческую спальню в принципе.

– Да… помню, – почти шёпотом сказала она, затем продолжила чуть громче: – Но… я давно уже вылечилась, и… у меня какое-то странное чувство, – мама зажмурилась и, кажется, попыталась сконцентрироваться на своих чувствах. – Знаешь, такое чувство… безмятежности.

И тут её глаза раскрылись шире, её вновь возбуждённый взгляд направился на меня.

– Я поняла. Поняла, что это. Это… всего лишь сон…

Я глубоко вздохнул, затем тяжело выдохнул.

– Нет, мама, это не сон. Тебе просто кажется, что это сон. После приступа всегда так!

Однако мама не обратила на мои слова никакого внимания и продолжила:

– Это сон. И… я будто… сама не своя.

Наступило молчание. Через несколько секунд мама медленно перевела взгляд с пола на меня и… улыбнулась. Улыбнулась так зловеще – но при этом и завораживающе, – что я испугался не на шутку и отступил на шаг. Мурашки пробежали по всему моему телу, я начал дрожать. И вдруг произошло то, чего я никак не ожидал: мама, смеясь, накинулась на меня, вытянув руки вперёд и шевеля пальцами, будто желая меня защекотать. Я уклонился вправо – мама упала на кровать, – а затем подошёл к распахнутой двери, чтобы было куда отступать, и вновь повернулся к маме лицом.

«Что с ней такое? Мама бы себя никогда так не повела… даже в забывчивости. Я уверен», – подумал я, после чего сказал:

– Мам… ты больна, понимаешь? Тебе нужно успокоиться, я сейчас…

– Я… теряю контроль над собой, – сказал она, перебив меня. – Я держалась, крепко держалась, но сейчас мне не за что ухватиться, и чьи-то цепкие лапы утаскивают меня прямо во тьму, – она встала с постели, пошла на меня. – Я… больше не могу, хи-хи, сопротивляться, и из тьмы мне шепчут… что я могу спасти тебя. Я могу… вернуть тебя под своё крыло и спасти, но для этого… я должна убить твой образ. Я должна убить твой образ… во сне.

Её слова повергли меня в шок. Что происходит? После приступа… такого не должно происходить. Мама бы… ни за что такое не сказала.

– Мам… Т-ты… ч-чего это? Это же я, твой сын! – произнёс я.

– Мама? – произнесла она, после чего остановилась, и её рот вновь растянулся в зловещей улыбке. – Поздно мамкать, сопляк. Я её отражение в разбитом зеркале. Хочешь поиграть, Денис? Я любила играть в детстве в салки!

После этого по моей голове и по моему сердцу тут же ударила нахлынувшая волна адреналина… и я побежал. Побежал так, как не бегал никогда. Сзади раздавался зловещий смех, который с каждой секундой становился всё громче и громче.

«Она меня догонит! Я не смогу…» – пронеслось у меня в голове.

Было так страшно, что иногда хотелось просто взять и остановиться, чтобы покончить со всем этим и не испытывать больше страха. Но вместо это я переборол отчаяние в себе и все свои оставшиеся силы потратил на последний рывок в зал. Забежав в комнату, я тут же запер за собой дверь и отступил на два шага.

– Открывай, чёрт тебя дери! Открывай, тебе говорят! – кричала мать, стуча со страшной силой в дверь.

Сердце пыталось вырваться из груди, а виски пульсировали так учащенно, что, казалось, готовы были порваться.

– Ты думаешь, что сможешь избежать наказания, крысёныш? Тебе всё равно не сбежать от меня!

Мама начала царапать дверь ногтями, и по моим ушам ударили неприятные, режущие слух звуки. Секунд через пять мама зловеще рассмеялась и произнесла:

– Это всего лишь вопрос времени, когда ты окажешься у меня в руках! Всего лишь вопрос времени! А когда я тебя поймаю, о-хо-хо, ты за всё заплатишь, мелкий паршивец! Да-а-а, за всё-ё-ё!