Роман Ратковский - Арканум. Том 1

– Если прольется еще хоть одна капля крови, то вы будете лично плакать над могилой своего капитана! – рявкнул Авитус на весь корабль.

Пираты замерли в ожидании, они окоченели и позабыли про разбой.

–Да что ты сделаешь ему, ты, совершенно безоружный! Капитан тебя просто раздавит! – рассмеялся один из пиратов, вся толпа его дружно поддержала.

Стоит только надавить и целительный сока хватит вдоль.

Авитус почувствовал, как капитан старается высвободится, поэтому стянул его горло еще сильнее.

Риодольф сделал еще одну попытку, он почти смог ослабить хватку Авитуса.

На коленях перед тобой, лишь вкуси сладостный дар…

Данмерионец начал выходить из себя, на его коже проявились вены, и без того опухшие глаза засверкали багровым. Сердце стучало, как молот по наковальне, искры разлетались и оседали на теплой зелени. Сознание постепенно опускалось на запретную глубину.

Пираты умолкли от увиденного зрелища и пошатнулись. У них в голове заиграло давно позабытое чувство, побуждающее отступать.

Лиссандра выбежала из трюма и увидела состояние своего напарника.

– Нет, Авитус!

– Заткнись, кицунэ! – рыкнул Авитус.

Все сомнения отпряли, звон в ушах придушил остальные чувства, лишь где-то вдали, на неприступном островке, здравый рассудок молил о помощи.

Я помогу – подумала Лиссандра. Она сосредоточилась на Риодольфе и постаралась отыскать ключ от нового сознания. Замок был крепкий, но каждая дверь рано или поздно сдавалась.

Риодольф кашлянул, подобно утопающему, и непривычно высоким тоном позвал Авитуса.

– Доверься мне, Авитус, я хочу помочь.

Аэтернумец покосил изголодавшийся взгляд на Лиссандру и решительно отошел назад, позволив Риодольфу вырваться.

Капитан пиратов метнулся на свою команду и навалился на небольшую группу, переломав им шеи. Команда разбойников недоумевала от увиденного, но все быстро спохватились и стали сопротивляться обезумевшего капитана.

Авитус немного успокоился, его дыхание выровнялось, а опьяняющий зов стих. Он подозвал Лиссандру к себе и попросил ее перетащить раненых.

– Неси всех на пиратский фрегат, сейчас там вряд ли кто-то есть. Мы воспользуемся суматохой и украдем их судно.

Риодольф крушил своих подчиненных, напоминая безумную гориллу, ломая им кости и разрывая суставы. Кто-то из пиратов вонзил ему лезвие меча под ребра, но оно ощущалось лишь как крохотная заноза.

Авитус переправил нескольких раненых на Шепот Глубин, за ним поспевала Лиссандра. На вражеском судне оказалось несколько стерегущих разбойников. Кицунэ тотчас спохватилась, обратив группу в летаргический сон.

Когда очередную группу моряков была спасена, то Лиссандра начала терять контроль над Риодольфом. Струйки сознания потихоньку просачивались через дверную щелку.

Пираты, наконец, справились с напастью, Риодольфу отрубили голову, оставив хлестать кровью прямо на палубе.

Кицунэ заметила шестерых выживших матросов, лежавших без сознания по уши в крови, она чувствовала их сердцебиение, знала, что они живы.

– Там еще остались люди! – крикнула Лиссандра, собравшись перелезть обратно на баркентину, но Авитус оттащил ее.

– Ты не справишься с ними одна!

– Но там же невинные люди, которых мы еще можем спасти! – Лиссандра отчаянно противостояла, но сил ее было недостаточно.

– Спасти их можно только одним путем и тебе он придется не по душе. – мрачно ответил Авитус.

– Там мой брат, мы не можем его оставить! – крикнул один из раненных моряков.

Авитус оглядел толпу выживших. В его груди билось сердце, чаще обычного, оно было готово вырваться наружу. Авитуса терзали сомнения. Он знал, что нельзя рисковать и подвергать жизни людей еще большей опасности, когда у них появился шанс на спасение, но мысль о том, что остальные обречены на жестокую смерть… не сильно то должна его волновать.

Пока Авитус размышлял, что-то засвистело в воздухе, металлическое щебетание. Наконечник стрелы пронзил кому-то грудь, но Авитус еще не успел ничего осознать. Он обернулся. На палубе лежал моряк, корчащийся от боли. Его ребра будто рассыпались в прах, оставляя бордовые пятна на досках. Авитус не смог пошевелиться, он оцепенел. Все звуки будто погрузились глубоко под воду, приглушились, отдалились.

Один из моряков приказал избавиться от крюков, удерживающих их на месте. Изнуренные мореплаватели принялись рубить канаты. Отдавший приказ, скоро взобрался на капитанский мостик и взялся за штурвал. Он развернул фрегат, приказав поднять паруса.

Над головой пробудился хор щебетаний. Град снарядов покрыл палубу, усеяв ее еще парой трупов. Одна из стрел порвала ткань паруса, оставив чернеющее отверстие.

Авитус осмотрелся, все расплывалось, становилось пузырным. Аэтернумец сделал два шага, на третьем он упал и все померкло.

***

Кто-то напевал нежную мелодию. Такую, как мамы поют своим детям на ночь. Авитус раскрыл глаза. Он лежал в каюте, укрытый пледом. Рядом за столом сидела Лиссандра, распевая столь знакомый с ранних лет мотив.

Данмерионец попытался встать, скрипнув брусьями откуда-то из-под кровати. Лиссандра заметила, что ее спутник проснулся. Она отложила расческу и присела на корточки рядом с кроватью.

– Как ты себя чувствуешь? – щеки девушки порозовели.

– Что случилось?

– Похоже, что ты лишился сознания.

– Так и есть. – согласился Авитус. Он и сам это знал, но захотел лишний раз убедиться.

– Кажется, болезнь тебя здорово изматывает. Сопротивление убивает тебя.

– Сопротивление чему?

Лиссандра печально улыбнулась и опустила голову, спрятав свои стеклянные глаза.

– Я протяну еще какое-то время. – слабо усмехнулся Авитус.

– Мне не очень хочется… терять тебя. Я буду помогать как только смогу, обещаю! – Лиссандра схватила Авитуса за руку, но вовремя опомнилась и одернулась.

Авитус покачал головой. Он сбросил покрывало и вскочил с кровати.

– Сколько я проспал?

– Двое суток.

Авитус чертыхнулся, ухватился рукой за голову и стиснул зубы:

– Неужто так долго.

– Тебе были нужны силы на восстановление. Ты… часто кричал во сне, но я… я была рядом.

Авитус вновь промолчал. Он подошел к иллюминатору. На улице царствовала дремучая ночь. За ленивыми облаками не было видно даже луны, что успокаивало Авитуса, лишь ее лучи слегка пробивались, отражаясь на морской глади. Еле доносился плеск волн.

Горела лишь одна газовая лампа, окутывая каюту полусветом. Авитус подошел к письменному столу. На нем располагались бумаги, аккуратно сложенные в стопку, чернильница, а рядом лежало перо, черное с позолотой. Авитус сел за стол, достал из сумки смятую книжку с ремешком и смочил перо.