Натали Якобсон - Кинотеатр дьявола

– Давай играть!

– Но мы и так играем.

– Давай играть в шарады. Только в необычные шарады. Я предположу, а ты скажи, что я предположила неверно, и в конце нас обоих все равно будет ждать сюрприз. Вот, что думаю я: ты кинозвезда, но никто не знает, что ты еще и потомок проклятой семьи, ты приехал в поместье Розье и забыл о съемках, засев за шахматы с демоном.

– Но ты не демон. Ты крылатая красотка. Крылья тебе идут. На моей киностудии таких костюмов шить еще не научились.

А вот когти ей не шли. Она процарапала ими доску. Как только они крепятся к такой изящной руке.

– Корделия?

– Я не из них. Когда я ушла, меня предупреждали… но теперь у меня есть темная сестра.

Даниил не понял, какой смысл в этих фразах. Она все еще играет в шарады? Он заметил у Корделии за спиной что-то, похожее на черные крылья. Что это? Декорация? Такое ощущение, что когда девушка говорит, она читает текст какой-то роли.

Он концентрировал взгляд на игре, разложенной на столике, и в голове вдруг что-то закрутилось, как кадры старого черно-белого фильма. Вначале какие-то жуткие существа ползают рядом, а потом ангелы в кинотеатре. Бобина крутится где-то рядом. Пленка связана с падением. Ощущение такое, будто и он падает. В кадрах мелькает что-то о падении Денницы… Он чуть не рехнулся, а Корделия сделала ему знак молчать.

– Это оптический обман! Не смотри слишком пристально на доску.

– Она что волшебная, – он с трудом приходил в себя, отведя глаза от золотисто-белых полей на доске. – И все эти статуи в кинотеатре. Сфинксы, фонтан… Для чего все это?

– Ты знаешь, что лотос это священное растение? – Корделия продолжала играть в игру с золотыми то ли фишками, то ли шариками уже одна. Как такая игра называется?

– Она древнеегипетская.

– Никогда о такой не слышал.

– А что ты вообще знаешь о Древнем Египте. Ты же актер. Историю никогда не изучал.

Кроме тех моментов, когда читал сценарии исторических фильмов, хотел деловито поправить он, но осекся. Что-то подсказывало ему, что от такого признания девушка над ним бы еще громче рассмеялась. Она любила злословить.

Ее подруга возникла внезапно, как из люка в полу и вместо приветствия усмехнулась так хищно, что Даниилу стало не по себе.

– Неферт, – представилась она.

Любопытно ее ли это имя или так зовут героиню, которую она готовится сыграть. Костюм на девушке напоминал о царских модах Древнего Египта. Даниил часто видел подобные наряды с золочеными вставками в костюмерных киностудий. Но ни разу он еще не отмечал, чтобы актриса, одетая так, выглядела неким мифическим персонажем.

Еще не успев присоединиться к игре, Неферт как бы случайно коснулась его рукой и сильно оцарапала. Ну и ногти у нее! Скорее когти. И, наверняка, накладные. Ей, должно быть с ними тяжело. Они такие длинные и сверкающие, что каждый напоминает миниатюрную косу. А царапается она просто по-кошачьи, при этом не прилагая даже никаких усилий. Просто провела рукой по щеке, а из щеки уже течет кровь. Даниил поморщился от боли.

– Скорее Бастет, чем Неферт, – пошутил он.

– О, – она изумленно подняла подведенные золотой краской круглые брови. – А ты о нас кое-что знаешь.

Это шутка? Даниил стирал кровь со щеки и думал о выговоре, который получит, вернувшись на съемки. Вероятно, из-за травмы съемки теперь вообще отменят. Вряд ли грим сможет скрыть такие глубокие царапины. А он в кадре должен выглядеть красавчиком. Лишь за внешность его и наняли.

О чем он только думает? Ведь пришел сюда только для того, чтобы поддаться суициду. А стоило увидеть тут двух хищных красавиц и мысли о самоубийстве вдруг куда-то исчезли. Приятная компания подействовала на него, куда более целительно, чем долгие беседы с все понимающим психологом.

Странная игра с золотыми волчками, как оказалось, предназначена для троих. А вначале ему показалось, что только для двоих или вообще для одного. Когда он вошел, он точно видел, что Корделия играет одна, если только с ней не сидел призрак.

– А вы сестры? Ну, хотя бы кузины? – он заметил, что подруги очень похожи, лишь цвет волос у них разный. Неферт – брюнетка, Корделия – шатенка. И обе они точно не в париках. Хотя при современной технике окрашивания волос и бровей, сменить цвет просто.

– Здесь никто не связан обычным родством, – осекла его Корделия. Волчок под ее пальцами крутился сам, источая вихрь золотистых блесток. Чем-то это напоминало миниатюрный ураган в пустыне.

– И наверняка едва смоете красящий мусс, обе окажетесь блондинками, – пошутил Даниил.

– Я была блондинкой, – призналась Корделия, – но с тех пор, как попала сюда, волосы начали темнеть.

– То есть, ты покрасила их, чтобы получить роль в каком-то местном проекте?

Она посмотрела на него, как на недоумка.

– Ну, да, чтобы получить роль, – нехотя подтвердила она вслух, хотя в ее тоне явно угадывалась издевка.

– А ты, как и все, пришел на сеанс?

– Какой сеанс? Ведь кинотеатр давно не функционирует. Разве я ошибаюсь, что последний раз, здесь прокатывали фильмы годы тому назад? – парень переводил удивленный взгляд с одного кукольного лица на другое, но ни Корделия, ни Неферт не спешили отвечать. А игра с золотым вихрем и волчками на доске продолжала вестись сама собой.

– Здесь до сих пор показывают один фильм, который публика находит небезынтересным. Этот фильм многие называют шедевром мирового кинематографа, но он не предназначен для показа зрителем с низким культурным уровнем. На сеансы приглашают лишь избранных, которые способны понять сюжет и оценить спецэффекты.

– То есть, местные кинозалы официально закрыты, но по секрету относятся к местной VIP-зоне. Ты это мне хочешь сказать?

Корделия лукаво кивнула. У нее ресницы и черты лица, как у большой фарфоровой куклы, отметил он про себя. Наверное, грим на кожу нанесен очень умело. Девушка выглядит, как существо, из бьющегося фарфора.

Разглядеть бы получше макияж Неферт. Он тоже должен быть чем-то примечателен. Но вторая девушка упорно держалась в тени, стоя за спиной сидящей на тумбе Корделии. Единственное, что бросалось в глаза это светящиеся золотом брови и ресницы, а также причудливые сияющие детали египетского костюма. Неферт напоминала призрак царицы или хотя бы царевны. Вероятно, такая роль ей и досталась. Даниил не удивился бы, увидя он здесь еще и саркофаг.

Хотя что за абсурд лезет ему в голову? В кинотеатрах фильмы обычно прокатывают, а не снимают. Ну, кроме редких случаев, когда в сценариях затронуты сцены, происходящие в кинозале. По крайней мере, в его практике было так. Но нельзя исключать, что кто-то действует иначе. У разных стран или студий могут быть свои приемы съемок.

– Так посетишь сеанс? – из раздумий его вывел напевный голос Корделии.