Коллектив авторов - Сказки Смерти. Сборник 2. Сквозь Космос

– Я все же попробую снова…

– В пятнадцатый раз? Зачем ты прокладываешь маршрут без капли горючего на борту?

– Чтобы не переубивать окружающих, конечно, – Гордон нервно хихикнул.

В повисшей тишине мягко шелестели шлепки.

Запись 426.

К моему удивлению, лемминги полностью отказались от предложенной еды. Танатос заслонил даже самые примитивные потребности животных! К счастью, я догадался изучить ресурсы памяти попавшегося мне лемминга. Удивительно, но в целом примитивное мышление зверьков базируется на сложном материнском инстинкте. Похоже, гиперразвитая забота о потомстве нужна для того, чтобы хоть кто – то из леммингов дожил до репродуктивного возраста. Попробую замедлить развитие Танатоса с помощью этого мощного защитного механизма.

Мысли в голове зудели, как огромные мухи. Гордон с тоской посмотрел на идеально разобранный стол, перепроверенные чертежи и перечитанные предписания. Пальцы его в пятый выбивали несложный мотив одной и той же песенки. В кармане лежал идеально протертый гаечный ключ, три обломка карандаша и ни одной соринки.

Смерть не страшна сама по себе. Страшно её ждать.

Гордон вздохнул и начал рассуждать снова:

– Эти твари пытаются сломить наш разум, чтобы мы сами открыли им дверь. О чем это говорит? О том, что снаружи…

– Младенцы.

Дик увлечённо разглядывал что – то в иллюминаторе.

– Там снаружи целая куча младенцев. И все как один голубоглазые.

Он отошёл от иллюминатора, открывая обзор.

Ракету облепляли дети. Одинаково розовые и пухлые, с немигающими голубыми глазами, они мило перебирали ножками, сжимали кулачки, переползали с места на место и непрерывно, постоянно улыбались. Некоторые задорно смеялись, но вакуум поглощал любые звуки.

Гордон хотел что-то сказать, но из горла вырвался только сдавленный писк.

Дик усмехнулся:

– По крайней мере, мы не можем похвастаться отсутствием развлечений перед смертью. Сиди себе, дожидайся, пока кончится воздух, и любуйся детишками. Или чем – то похожим на детишек.

– Я не хочу так.

Смех Дика весело и жутко застучал по стенкам корабля.

– Друг, иногда события внешнего мира надо принять как должное. Наслаждайся видом из окна.

Гордон отвернулся. Его дрожащие пальцы зашуршали бумагой, перебирая схемы и предписания. Где – то точно должно быть нужное руководство. Хоть одно верное слово. Хоть что – то, чему можно следовать, не принимая самостоятельных решений. Не слушая то, что сидит внутри.

Взгляд Гордона на миг остановился на лежащем на столе ключе. Нет, господи, нет. Даже думать о таком нельзя.

Дик по – прежнему наблюдал за происходящим снаружи. В его бледной руке блестела весёлым зелёным огоньком бутылка.

– Ты вытребовал алкоголь у бортового повара? – не поверил своим глазам Гордон. Дик на миг оторвался от окна.

– Я с ним договорился. Жаль, что эта штука не умеет делать уран. Мы не можем улететь, зато в нашем распоряжении есть любая запрещённая гадость по твоему усмотрению. Абсент?

– Лучше виски, – Гордон смотрел, как Дик весело, чуть не насвистывая, копается во внутренностях компьютера.

Скорее в его мозгах.

Гордона передернуло от этой мысли. Пытаясь совладать с собой, он взглянул в иллюминатор.

Посреди медленно расползавшихся детей живым студнем лежал пришелец. Его гладкая упругая поверхность поблескивала в тусклом свете звёзд, единственный глаз, плавающий в жидкости вместе с другими органами, смотрел прямо на Гордона.

– Давно он здесь торчит?

Дик обернулся.

– Кто? Ах, этот… Уже двадцать минут. Я играл с ним в крестики – нолики, но он постоянно проигрывает. Смотри.

Дик подышал на стекло и быстро нарисовал на нем сеточку. Тварь по ту сторону оживилась. Медленно переползла ближе к иллюминатору, отпихивая с пути зазевавшихся детей, как надоедливых собачонок. Кусочек прозрачного желе ткнулся в угол решётки. Макс послушно нарисовал крестик на указанном месте, дополнив рисунок ноликом. Он выиграл в четыре хода.

Гордон опрокидывал в себя бокал за бокалом, наблюдая за этой дикой игрой. Разве можно оставаться нормальным, когда мир вокруг тебя сумасшедший?

Он неловко смахнул со стола виски.

– Похоже, мне хватит.

Компаньон, не ответив, помутнел и раздвоился. Усилием воли Гордон собрал Диков обратно. На этом корабле достаточно и одного заторможенного механика. Почему он так спокоен?

Это ненормально.

Ненормально для человека.

Кто может сказать, как думает пришелец?

Могильный холод прошил сердце Гордона, заморозил желудок, прошил невидимой нитью губы, не дав сорваться отчаянному крику. Обезумев от ужаса, он во все глаза смотрел на нечто, улыбающееся по ту сторону стола пьяной, до боли знакомой улыбкой. Что – то из космоса подменило его напарника, влезло в его кожу, вытянув тонкие живые внутренности.

– Старик, ты бы прилёг отдохнуть. Видок у тебя неважный.

Тело напротив него улыбалось оскалом мертвеца.

Смерть никогда не была за дверью. Она ждала его здесь.

Рука Дика медленно сдала в кармане холодный металл. Весь странный мир отвернулся от него. Лишь гаечный ключ оставался по – прежнему верен своему хозяину.

Тварь возле иллюминатора шевельнулась. Приклеенная улыбка сползла с его исказившейся морды.

– Ты чего…

Ключ просвистел в сантиметре от отшатнувшегося Дика. Тот отпрыгнул неловко, будто замешкавшись, задел собой стол. Металлические стаканы рассыпались по полу с медным дребезжанием, уворачиваясь от шаркающих шагов Гордона. Он выбросит их наружу вместе с телом. Мало ли чем можно заразиться от неведомой инопланетной пакости.

Размахивая ключом, Гордон теснил тварь к стене. Шаг, другой. За Макса, за воздух, за страх, за инструкцию, которой не было и не могло быть на корабле. Чудовище пыталось увернуться, металось из стороны в сторону. Ярко – голубые глаза напряжённо следили за каждым движением ключа.

– Последнее желание… – весело шепнул им Гордон.

Дик посмотрел куда – то за его спину, и его бесцветные губы тронула улыбка.

– Оно исполнено.

Гордон не хотел поворачиваться. Что – то внутри повернулось помимо его воли.

Там, за тонким стеклом, в неровном свете звёзд танцевали самые чарующие существа на свете. Лёгкие, почти прозрачные тела манили к себе, ловко покачивая бёдрами, стыдливо прикрываясь длинными волосами, белыми, как лунный камень, рыжими, как сопло ракеты, черными, как сама тьма космоса. Их глаза сверкали ярче звёзд, а губы приоткрывались в неслышной песне.

Что-то с силой стукнуло Гордона по затылку. Он успел сделать ещё пару шагов, прежде чем пол вдруг ушёл из-под его ног, заслонив собой дочерей Вселенной.

Не выпуская бутылки из рук, Дик опустился на колени у его тела. Минуту постоял, пытаясь нащупать пульс.