Наталья Любимова - Наследство старого аптекаря

Закончила свой рассказ женщина.

– Я слышал, что у вас в селе еще одна девушка пропала? – внимательно слушал Антонов, рассказ хозяйки.

– Ну, так Алёнка Пашутина и пропала, перед самой Пасхой. Вышла вечером к девчатам. На немножко у матери попросилась. Та пускать не хотела, стряпалась, да яйца к Пасхе красила. Но уж так слезно она ее уговаривала. И уговорила… – Снова дрогнул голос женщины, и она уткнулась лицом в края платка.

Всхлипнув несколько раз она вытерла глаза и продолжила:

– Девчата сидели у березы на резной скамейке, пели песни. Алёнка прошла мимо, кто-то окликнул ее «мол куда ты?», та отшутилась, «не скучайте, скоро вернусь», ушла и так до сих пор не вернулась… Снова ходили искать всем селом, по соседним селам узнавали, но никто ничего не знает, не видел. Не нашли… – Тяжело вздохнула женщина.

Пробыв в этом селе несколько дней, удостоверившись, что его пациенты пошли на поправку, Антонов отправился к Бурову. Вез его на той же телеге по грязной дороге все тот же пожилой мужичок. Светило яркое солнце, слепило глаза. Роман закрыл их, и сам не заметил, как уснул.

Во сне он видел Рябинина, которого несла в своем грязном, рваном подоле его Недоля. Она опиралась костлявой рукой на клюку и громко скрипела зубами:

– Х-х-ч! Х-х-ц-ч! Х-х-ч-ц! Х-ц…

Внезапно телега резко перекосилась и звук прекратился. Антонов услышал:

– Вот, холера! Язви тебя возьми! Чтоб тебе пусто было!

Он открыл глаза и увидел, что колесо на телеге отвалилось, а его извозчик мягко говоря негодует.

– Надолго застряли? – спросил Антонов пожилого мужичонку.

– Надолго! – ответил тот. – Назад в село надо, тут помощи не дождешься. Ты это паря, хочешь здесь подожди на телеге полежи, а я на лошади туда-обратно смотаюсь. А не хочешь сам пойди помощь приведи, а тебя здесь ждать буду.

– Нет, – ответил Роман. – Давай, ты пойдешь в свое село, за помощью. А я пойду в свое село. К вечеру доберусь. Может подвезет кто-нибудь по пути.

– Ну, как знаешь, – согласился с ним мужичонка. – Только давай телегу в кусты уберем, а то вдруг кто позариться?

Убрали телегу в кусты. Сверху набросали еловых лап, чтобы с дороги ее не было видно. Мужичок отцепил лошадь, по-молодецки вскочил на нее и прощаясь с Антоновым наказал тому:

– Иди прямо не сворачивай, на третьем перекрестке повернешь направо, там такой большой калиновый куст растет, пройдешь версты три, повернешь налево, там ручей, иди вдоль того ручья, ручей в озеро впадает. Но ты к озеру не ходи, а держись левее, еще версты три-четыре и село свое увидишь.

– Спасибо, – поблагодарил Антонов своего извозчика и пошел в указанном направлении.

– Эй! – Окликнул его мужичок на лошади. – Ты это, в отрубу не ходи, стороной держись.

– Куда? – Не понял Антонов.

– В отрубу, в старый хутор. Там говорят нечистая сила водиться. – Но! Пошла! – пришпорил он лошадь и стал быстро удаляться.

Глава 12

«При загадочных обстоятельствах»

Два дня лил не переставая дождь. И поездка в Латуринск задерживалась. Егор Рябинин отоспался, вдоволь наелся деревенской незамысловатой еды. И уже весь изнемогал от безделья. Еще никогда в жизни у него не было таких длинных полноценных выходных. Даже в отпуске его дергали то на работу, то к матери на дачу, то по магазинам с женой. В свободные от поездок дни у него начинался ремонт: шкафчиков, полочек, дверок или бытовой техники, включая автомобиль. В воскресные дни его тянули то в кино, то в гости, то просто на прогулку. И вот теперь он два дня был предоставлен сам себе. Никто никуда его не звал, не тянул, не заставлял заниматься ремонтом. Его сытно и вкусно кормили, дали вдоволь выспаться без телефонных звонков, без тошнотворных сериалов по телевизору снятых с одними и теми же актерами, на один и тот же манер. По мнению Рябинина, у большинства актеров менялись лишь амплуа, если в одном фильме актер был положительным героем, то в другом становился отрицательным, а иногда и амплуа не менялось на протяжении нескольких картин: герой-любовник, мент, бандит, подлец, мент-подлец накрепко закрепились за одним актером, что Рябинин путался в содержании. Он вообще бы их не смотрел, если бы не жена, которая была полностью в них погружена, и всегда хотела обсудить с ним увиденное.

Сейчас он лежал на мягкой перине и смотрел в окно на красивейший пейзаж. Голубое небо, белые облака, яркое солнце, синюю реку, бегущую за горизонт, и желтую листву. У печки тихонько возилась жена Ивана Еремеева, пахло топленым молоком и свежим хлебом. На улице запрягали лошадь и грузили что-то в телегу. Вдалеке лаяла собака.

– Ну, что Егор Лександрович, поехали. Все готово . – вошел в дом хозяин.

– Куды это, не поевши ? – спохватилась его жена. – Я мигом! – стала она накрывать на стол.

– Чё дура кудыкаешь? Разве не знаешь, что дальнюю дорогу не закудыкивают, – прикрикнул на нее муж.

На столе появились блины, сметана и мед. В кружки налили парного молока.

– Угощайтесь! Егор Лександрович , – хлопотала хозяйка за столом, намазывая блины растопленным сливочным маслом. – Только с пылу, с жару.

Егор с удовольствием позавтракал, выпил молока и поблагодарил хозяйку:

– Если бы не служба остался бы у вас на веки. Спасибо вам за хлеб за соль. Все было очень вкусно.

– Я вам тут в дорогу гостинцев собрала , – протянула она Рябинину корзинку с продуктами. – Заезжайте, коли будите в наших краях. Гостям мы всегда рады.

– Спасибо. Если доведется обязательно заеду, – пообещал Рябинин, вышел во двор где его уже ждал Иван, и запрыгнул в телегу.

Поздним вечером въехали в небольшую деревеньку. Остановились на постой у родственника Ивана, отца Захария, тот оказался священником.

Когда заходили в хату, выяснилось, что в телеге с ними приехал и рыжий кот. Он нагло и чинно переступил порог дома раньше людей. Отец Захарий очень удивился, но четвероного гостя не прогнал. Выяснилось, что священнослужитель живет один и обслуживает три близлежащие деревеньки.

– А вы были женаты? – спросил отца Захария Рябинин, после скромного ужина. Который заключался из морковного чая без сахара и куске черствого черного хлеба.

– Не положено. – Ответил отец Захарий, выделяя все звуки «о» в словах. – Я иеромонах.

Глядя на то, как отец Захарий угощает кота кусочком заветренной домашней колбасы, Рябинин с улыбкой просил:

– А почему коту повезло больше чем нам?

– Ну, во-первых, он Тварь Божья, живущая по законам природы. Он не человек, но всё же гость мой. А потому ему лучший кусок положен. А вы люди, должны жить по законам христианским. Сегодня пятница – постный день. А потому вам скоромного вкушать не положено, – спокойно объяснил ему священник. Во-вторых, так уверенно и дерзко могут входить в избу с иконами твари избранные. Видать он кот не простой, а приближенный.