Елена Хуторная - Душа моя

Всех, включая саму Иву, это всегда несколько коробило, – не так рисовалась в воображении счастливая семейная жизнь. Ладно еще, пока они дружили, а пошли бы дети, и что? Так и продолжать общаться, словно через стенку, вежливо и официально? Поездки к маме, на семейные праздники, на свадьбы – и все через уговоры, через скандалы? Да и вообще Ива к тому времени начала уже сомневаться, что хочет ездить с ним куда-то – чувства выцвели, и всегда словно чего-то не хватало. Было, конечно, и такое, из-за чего с ним жаль было расставаться, но в какой-то момент негатив все-таки перевесил, и тут она как раз с Альбертом и познакомилась.

Внешне он был не настолько привлекателен, как Савва, но так, похоже, думала только Ива, потому что и маме, и сестре Альберт нравился гораздо больше. Спору нет, он умел произвести хорошее впечатление, был элегантен и обходителен, мог к месту сказать комплимент, рассказать анекдот, интересно поговорить на разные темы. Он и Иве нравился именно этим – таким вот единением с миром, своей расположенностью к окружающим, своими манерами и умением подать себя.

Хотя по части внешности ему особо нечем было похвастаться. Взять Савву – тот при всей своей аккуратности выглядел намного проще, чем Альберт, но когда он оказывался дома в одних шортах, а то и вовсе без одежды, Ива не могла не смотреть на него, не наслаждаться им. Он был хорошо сложен, у него были в меру мускулистые руки, плечи, живот, красивая спина, попа, ноги. И Иве нравились его ступни, их всегда хотелось касаться, хотя она никогда этого и не делала. Его хотелось касаться вообще всего – руками, губами, телом. Гладить, целовать – чувствовать.

Альберт же, когда оказывался без одежды, терял все свое очарование. Пока Ива была с ним, она стала по-другому смотреть на мужчин. Бывает ведь, что привлечет внимание кто-то харизматичный, статусный, с шиком одетый, блестяще, с тонким юмором выражающий свои мысли, и все это зачастую пробуждает сексуальное влечение, вызывает порыв завладеть таким мужчиной, сделать его своим. Однако сексуальное влечение это секс, но каков же этот сексуальный мужчина под красивым костюмом, дорогими часами, обаятельными речами? Приглядишься так и видишь круглый волосатый животик, покатые плечи, тяжелый зад. Прыщики на спине, растяжки на пояснице. Может, он сходил утром в душ, а может, не мылся уже несколько дней. Можно как угодно относиться к мужчине как к человеку, но секс есть секс – это только отчасти мысли, шарм и обаяние, но в большой степени это также тело и ощущения от него.

Альберт был рыжеволос и бледен, как все натурально рыжие люди. Под одеждой его руки, плечи, спина были покрыты веснушками и завитками рыжих волос. Он был худощав, но это была не та поджарая мускулистая худощавость, что была присуща Савве и Паше – это была некрасивая, безвольная худоба человека, который не привык утруждать себя физически. Ива знала, что ей никогда не будет нравиться его тело само по себе

Конечно, невозможно иметь все и сразу – Ива это понимала. Опять же ей было не шестнадцать лет, чтобы придавать слишком большое значение внешности. Очень хотелось надеяться, что обаяния и шарма Альберта хватит на то, чтобы постоянно подогревать сексуальное влечение между ними. Казалось, что он вполне способен на это, да и сама Ива готова была делать все от нее зависящее, чтобы строить их отношения, поддерживать их, согревать и оживлять, ведь она знала уже, что само собой это не происходит, отношения требуют вложения усилий и работы над ними. Она готова была работать и вкладываться и согласна была компенсировать что-то одно чем-то другим.

Первое время все было прекрасно. Она получала настоящее удовольствие от того, что Альберт был рядом, от того, как ладно между ними все складывалось. Он всегда хорошо выглядел, всегда аккуратно подстрижен, причесан, ухоженные руки, ноги и прочие немаловажные в интимных отношениях места. Он всегда умел и любил красиво, элегантно, даже с шиком одеться, даже когда у него не было много денег. От него всегда приятно пахло – мылом, кремами, лосьонами после бритья, парфюмом. Савелий почти не пользовался косметическими средствами, даже туалетную воду использовал только в особых случаях, так что по сравнению с ним близкое присутствие Альберта всегда казалось настоящим праздником уже благодаря одним только запахам.

Альберт быстро перезнакомился и сошелся со всеми ее родственниками, друзьями. С ним нестрашно, а наоборот, даже приятно было случайно встретить бывших одноклассников или сокурсников, коллег по работе. Он со всеми мог и разговор поддержать, и пошутить, и в адрес Ивы сказать что-то приятное, так что сразу становилось понятно, как он любит и дорожит ею.

Но со временем ей стали открываться и некоторые его недостатки. Или даже не столько открываться, сколько обращать на себя все больше внимания, ведь понятно, что и в начале отношений замечаешь в человеке то, что тебе не очень нравится, просто сначала это полностью перекрывается положительными чувствами, которые вызывает влюбленность. Но постепенно восторги начинают идти на спад, и те черты в человеке, что с самого начала были не по душе, становятся все явственней и начинают вызывать все большее неприятие.

Самое интересное, что и то, что нравилось в человеке, тоже вдруг обнаруживает свою негативную сторону. В какой-то момент Иву вдруг стало раздражать, что Альберт столько внимания уделяет своей внешности, что способен расстраиваться и нервничать, если, к примеру, дома нет горячей воды и он не может полноценно помыться, или если оказалась испорчена стиркой его любимая рубашка. С одной стороны, Ива понимала его, ведь она сама любила чистоту и свои вещи, и все-таки ей казалось, что это слишком – то, сколько значения он придает таким моментам.

При этом ей никогда не нравилось, насколько потребительски, бездушно он относился даже к любимым своим вещам. Пока вещь могла быть полезной, он ценил ее, заботился о ней, но чуть только она оказывалась испорчена или не нужна, как тут же без всяких сожалений избавлялся от нее. С одной стороны, это было вроде бы и правильно – ну что еще делать с вещью, которая стала бесполезна или не может больше служить тебе так, как служила ранее? Но с другой, казалось очень странной такая способность мгновенно избавляться от того, чем ты долгое время дорожил. Выходит, не дорожил, а просто пользовался?

Как раньше Иве нравилось, что Альберт общается со всеми ее родственниками и друзьями, так в какой-то момент ее стало это напрягать. Он мог пересекаться с кем-то из них, заезжал к маме или встречался с кем-то из ее друзей по делу или просто по случаю и ничего не говорил об этом ей, Иве. Потом она узнавала об этом от мамы или друзей, и они так удивлялись, что Альберт ничего ей не сказал, да и сама Ива удивлялась – неужели так сложно было? Могло сложиться впечатление, что они вовсе не общаются друг с другом, ведь это так естественно – встретиться вечером, обменяться новостями, впечатлениями, именно в такие моменты так уместно передать приветы от родни или общих друзей.