Владислав Богуславский - Проклятые

Во сне она увидела свою детскую комнату. Впрочем, это была та же комната, где и сейчас спит девушка. Просто раньше она была обустроена по-другому. В комнату вошла её мама, Леночка, как ласково называла её в детстве Соня. Мать подошла к кроватке и спросила: «Золушка, как тебе спится?» Дочь ответила, что никак не может уснуть. Мама присела возле неё, и стала напевать нежным, тонким голоском. София сквозь сон услышала этот голос и растаяла под его пение.

Мама напевала какую-то легкую, детскую песенку, под которую дочь легко засыпала. Сон ложился так мягко на маленькие глазки, что казалось, будто она улетает.

Вдруг, из-за двери послышался крик. Соню резко подкинуло на диване. За дверьми орали её родители. Они выясняли, кто больше выпил за неделю. Отец утверждал, что это мать транжирит семейный бюджет, мама же – что отец.

Девочка подогнула под себя ноги. Вдруг, через какое-то мгновение сонного забвения, её осенило – это был не просто сон. Это было с ней на самом деле! Только давно. Годика три тогда только исполнилось девочке. Мама каждый раз на ночь читала ей сказки, пела песенки. И Сонечка моментально отключалась. Точно же! Это все было не во сне! А наяву, только много лет назад.

Вы скажете, такого не может быть. Мол, не может ребенок вспомнить, что с ним происходило в таком раннем возрасте. Но она этого не вспомнила сознательно. Ей это приснилось!

Соня вспоминала: мама Леночка читала ей разные сказки – о Золушке, об Али-Бабе, о Снегурочке на новый год, и тому подобное. Однажды, когда девочка была еще очень маленькая, мама пришла в слезах. Она успокаивалась, когда видела доченьку. Начинала петь песенки, но снова пускалась в плач. Она говорила Соне, как ей плохо. Что София – единственная, кому она может выговориться. О том, что постоянно не хватает денег, отец пьет. Скорее всего, девочка такие подробности вспомнить не смогла бы, даже включив подсознание. Просто совместила одно с другим. В последовательности расположив события одно за другим.

Мама говорила, поглаживая дочь по головке: «Ты моя ценность! Мое золотце!» Соня запомнила бы это в любом случае, ведь тогда она, слыша слово «золото» или «золотце» сразу же выдавала: «Цепочка!» Мамочка же нежно отвечала дочери: «Да, моя хорошая, цепочка! Ты смысл моей жизни! Ты моя цепочка драгоценная! Ты мое все!»

И ведь мама Лена придавала этим словам огромный смысл. Родив Соню, они с её отцом расписались. Затем он, как будто завороженный, потянулся к бутылке. И все пошло по наклонной. Рюмка раз – долг по коммуналке. Рюмка два – дочке не хватает на садик. За третьей рюмкой мама, к сожалению, для отца, поехала делать УЗИ. Оказалось, что мама беременна во второй раз. Он был в ярости. «Как ты посмела! Воспользовалась, мразь, тем, что я выпил лишнего! Ненавижу! Я вас всех не прокормлю!» И все в таком роде.

Мама готова была уже лезть в петлю. Если бы не дочурка. Это было её все! Синеглазка, как она её называла. Мама Лена любила свое счастье всем сердцем. Всей душой! Постоянно обнимала, гладила по головке. Говорила, какая она умница. Однажды, после сказки, она даже сказала, что если бы не она, и её брат или сестричка, она бы уже давно уехала жить к бабушке. Имелось в виду, что маму останавливали лишь только её детки! Драгоценности! Если бы их не было, она бы уже давно удавилась из-за тех неурядиц, в которых её жизнь тогда утонула.

Какое счастье было у них с мамой, когда последняя узнала, что беременна двойней! Мама танцевала с Соней, носила её на руках. Даже успела показать на игрушках, как правильно носить маленьких деток. Соня вспомнила, что когда мама дочитывала ей сказку, она говорила: «Спокойной ночи, мои любимые, драгоценные детки!» Хотя в кроватке спала она одна.

Мать так сильно привязалась к своим детям, что даже говорила с ними, будучи в полном одиночестве, как вспоминала девушка. А отец постоянно пил. Не просыхая.

Когда пришел день родов, Соню взяли с собой. Она помнила лишь то, что к папе вышел врач в коридор и спросил: «Маму, или деток?» Дочь запомнила этот вопрос отчетливо. Скорее всего, из-за того, что через время, приблизительно около полчаса, на весь коридор раздался истерический крик мамы. Затем, из операционной вынесли что-то на большой железной тарелке. Девочка успела заметить лишь маленькую синюю ручку. Мать, при этом, кричала не от боли в животе, не из-за головы. Обеих детей пришлось вырезать мертвыми, чтобы спасти мать.

Это была катастрофа. Соня была еще маленькая. Только сейчас, уже будучи взрослой, она смогла понять это. Мама не могла прийти в себя. Она читала им сказки, пела песни. Называла их по имени, как в сказке. Кай и Герда. Ведь именно так она собиралась назвать их, если родится именно девочка и мальчик. И если врачи не сделали ошибку в УЗИ. Соня любила эту сказку. В отличие от всех остальных сказок, эту Сонечка всегда дослушивала до конца. Но не после роддома.

Мама замкнулась в себе. Она могла несколько суток, лишь на одной воде, пялится в потолок. Она во сне шептала их имена, ласково называла их. Девочке, однажды, стало очень жалко маму. Она подошла, как обычно, поцеловала мамочку, обняла, и сказала, что все понимает. В ответ прозвучало: «Отвали! Что ты понимаешь, маленькая дрянь!» Девочка, услышав ярость в маминых словах, тут же бросилась назад в свою комнату. И больше не рисковала так подходить.

Хотя, нет. Прошу прощенья. Обманываю вас, дорогие. Бывало, что Соня, уже лет в 11 – 12 подходила к своей маме, которая к тому уже была изрядно выпившая, обнимала, целовала. Говорила, как она её любит. Но в ответ то же самое.

Именно тогда, после похорон, мать и запила. Е ё подсадил отец. Мол, «давай выпьем» или «сразу полегчает». Так и понеслось.

На этом воспоминания девушки закончились слезами. Соня сидела, и рыдала. По обеим щекам текли чистые, как изумрудные, слезы.

«За что все так? Почему?»

Плача, Соня взяла в руки свой плеер. Она вспомнила весь ужас, который пережила с того момента, как мама стала пить. Её охватила еще большая досада, сердце стало все чаще биться, а душу сжимала все новая и новая боль. Девушка нашла свою любимую песню. Включив её, она разревелась еще больше, и, всхлипывая, стала подпевать.

«За что вы бросили меня? За что?»

«Где мой очаг? Где мой ночлег?»

«Не признаете вы мое родство!»

«А я ваш брат…»

За окном, в унисон, пошел дождь. Ночные тучи сгустились так, что капли начали стучать об оконные рамы. Дождь усиливался, казалось, с тем, как Соня все больше грустила и думала о своей маме. Вдуматься только, ведь когда-то она была для Софии самым ценным и любимым человеком.

Дождь встретил не только Софьины слезы. Но и расстроенные чувства её возлюбленного. Кирилл в это время сидел на диване, читая какую-то книгу. Скорее всего, об астрономии, которую так хвалил юноша. «Наука всех наук! Без процессов, которые происходят с каждой секундой в нашей вселенной и космоса наша планетка теряет всякий вес и смысл, и жизнь на ней тоже!», ‒ восклицал он раньше. Сейчас же, парень сидел перед открытой книгой, не читая её. Кирилл все думал о прошлой ночи, и о том, как Соня отнеслась ко всему. Ему стало немного страшно.