Тальяна Орлова - Аверс и реверс

– Таша… Я видела… – задыхаясь, пыталась объяснить. – Там…

Она обернулась, но возле двери уже зияла привычная полумрачная пустота. Но соседка хотя бы вняла – перестала кричать и вырываться, сама села поближе ко мне:

– Что видела?.. Тайсона?

От ее шепота накатило новой волной ужаса. Какое счастье, что она сама в это верит – я не выгляжу полной идиоткой! Хотя бы для нее – а она сейчас самый важный человек на планете.

– Я… я не знаю… Это были человеческие глаза… одни глаза…

Она прижалась ко мне, теперь вдвоем под одеялом трястись было намного легче.

– Может, приснилось? – через некоторое время с надеждой спросила она.

– Может.

Я на самом деле вдруг захотела в это поверить. Ну, а что, приснилось, а потом я собственного крика испугалась, перепутав сон с явью! Да точно ведь! Даже дышать легче стало. После всех их баек несложно представить именно такие выкрутасы мозга.

Таша будто тоже немного успокоилась:

– Наверняка приснилось! Но ты это… Лорен, ты только из комнаты моей не выезжай. Я теперь здесь одна уснуть не смогу.

– Не стану, – я была уверена в ответе. А вдруг меня поселят тоже одну?

– И ругаться на тебя больше не буду. Я Тайсона боюсь сильнее, чем Стивенсона!

– Да ведь приснилось просто, Таша!

– Это точно! А у него веревки на шее не было?

От таких разговоров успокоиться сложно.

– Не было. Да это вообще не Тайсон приснился – я ведь его не знала!

– Ну ты и истеричка, Лорен!

Уснули мы рядом, никому как-то в голову не пришло, что кровать узкая и не очень удобно.

Утром же вскочили по будильнику и сразу отшатнулись друг от друга – надо же, до чего перепугались! Рассмеялись вместе. Ночное происшествие уже даже происшествием назвать было нельзя. При дневном свете я и вообразить не сумела этих самых глаз. Да и как вообще могут выглядеть глаза без всего остального? Почему именно глаза, а не узкие лепестки с красными огоньками, например? Лепестки совсем нестрашные, если уж сравнивать с глазами.

По расписанию мне надо было только ко второй лекции, а Таша собиралась на первую. Но мне почему-то очень не захотелось оставаться в комнате одной. Потому решила прогуляться. Теплое, солнечное утро, да и свежий воздух полезен для здоровья.

На центральном корпусе сбоку я разглядела металлическую пожарную лестницу. Без труда поднялась по ней на крышу. Уселась с краю, свесив ноги наружу и положив подбородок на перила. Небольшой средневековый городок, с лужайками и фонтанчиками – сверху еще красивее. Студенты, спешащие на первую пару. Вон там Стивенсон что-то требует от сутулого паренька. А вот эти девчонки, хоть и на последнем курсе, но посещают вместе со мной факультатив по философии. Я не знаю их имен, но они просто бесконечно хихикают, оттого и запомнились. Вздрогнула, услышав шум за спиной – это остатки ночного напряжения выливаются повышенной эмоциональностью. Улыбнулась подходившей Кэти – она со мной в одной группе, значит, тоже не спешит.

Девушка уселась со мной рядом и, как всегда, была чрезвычайно приветлива. Она довольно симпатична, приехала сюда из Нью-Йорка. Ее отец, крупный бизнесмен, сам когда-то учился в Ноксвилльском колледже, и потому был только рад выбору дочери. Я со смехом слушала ее истории, что местные байки о призраках гуляли по корпусам еще во времена учебы отца Кэти. Просто место тут такое – слишком уединенное, чтобы не обзавестись собственной мифологией. Так что самоубийство Тайсона вовсе ни при чем.

Еще мы поговорили с Кэти о моей стипендии. Я ей честно выложила, как все получилось, теперь уже платницей не притворишься. Она же только обиженно ответила, что я напрасно врала – как если бы всех считала безмозглыми дебилами а-ля Стивенсон. Я так не считала, но теперь понимала, что заработала разглашением такой ненужной информации себе множество проблем. И Кэти подтвердила: стипендиаты будут ненавидеть меня за то, что я получила место не за прокачанные скиллы, а некоторые платники – за стипендию. Я победитель по всем фронтам! Но «нормальных людей», как сама она выразилась, тут намного больше. С этим я согласиться не могла.

К концу первой лекции тишина внизу снова сменилась на голоса и смех – это студенты, идущие на вторую пару. Обратила внимание на стоянку, к которой сворачивала весьма впечатляющая машина. Хоть я и не разбираюсь в марках, но новенького немца от простых смертных автомобилей отличу. Тем более такого черного и слишком дорогого, чтобы ехать, а не торчать на рекламном баннере.

Из машины вышли знакомые, я почему-то даже не удивилась.

– Кэти! – я указала на стоянку. – Харрисы живут не в общежитии?

– Нет. В Ноксвилле. Многие студенты купили или снимают там квартиры. А что?

– Кто их родители?

Она говорила задумчиво, тоже водрузив подбородок на перекладину:

– Слушай, я даже не знаю… Наверняка какие-нибудь местные шишки. Но я только сейчас задумалась, что не уверена – местные они или нет.

– Никогда не было интересно?

– Почему же… как раз очень интересно. Потому и странно. Но они – ты и сама видишь – не такие, кто будет отвечать на вопросы, если не хотят.

Я смотрела на белую и черную макушки. Братья вдруг одновременно подняли головы и глянули на нас. Мне уже надоело вздрагивать, но опять само собой вышло. Они тем не менее ничуть шага не сбавили и через пару секунд скрылись от наших взглядов. Скоро и нам нужно будет спускаться, потому надо говорить быстрее, пока разговор идет на утоление любопытства:

– Они конфликтные или просто особняком держатся?

Кэти на меня посмотрела удивленно:

– Ни то, ни другое. Просто… просто им не хочется задавать вопросов.

Совсем уж непонятный ответ. Или надо спрашивать более конкретно?

– Я правильно поняла, что Кейн часто создает неприятности другим, а Дастин, наоборот, выруливает.

– Правда, – окончательно огорошила она. – Но они друг за друга, это факт. И потому даже если Кейн устроит что-то совсем невообразимое, Дастин все равно будет рядом. Тут такие слухи ходили, когда я приехала… Даже не знаю, что правда, а что придумали. Мол, Кейн вообще людей убивает. Четвертый год здесь учится и четвертый год убивает… Дастин об этом знает, но покрывает его.

Это, конечно, перебор, но слухи в этом месте очень живучи и являются основной темой почти всех бесед.

– Может быть, вы из-за страха не задаете им вопросов?

– Не знаю… Да ведь это полная чепуха! Кейн, конечно, не сахар, на многое способен. Но вряд ли на убийство.

– А как же Тайсон? Все говорят, он из-за него повесился!

– Все так говорят… – она вдруг бодро вскочила на ноги. – Все говорят, да никто наверняка не знает! Пойдем, а то опоздаем!

Я быстро ее догнала, спросила с улыбкой:

– Так, Кэти, последний вопрос: а ты в каком лагере?