Денис Игнашов - Memento Finis. Волосок Ангела

– Нисколько, ― с усмешкой отозвался тот. ― Я шёл к тебе и абсолютно случайно услышал ваш с Неархом разговор. ― Лисимах посмотрел на критянина, сидевшего в углу.

– Так это ты убил послов? ― спросил Антигон.

– Да, я, ― совершенно не смущаясь, откровенно признался Лисимах.

Вместо гнева на лице Антигона вдруг изобразилось хмурое недовольство и недоумение. Вероятно, печальная судьба македонских послов, предательски умерщвлённых своим же товарищем, его нисколько не взволновала; Антигон хотел понять причину такого поступка.

– Зачем ты это сделал? ― спросил он.

– Тир должен был сдаться, ― сказал Лисимах.

– Но ведь этого мы и добивались!

– Александр бы пощадил тирян. А я хочу наказать их.

– За что?

– Они забыли своего бога, они забыли Молоха, ― с тихой злостью ответил Лисимах. ― Они стали поклоняться образу получеловека, какому-то жалкому Мелькарту и заслужили жестокую кару.

Антигон рассмеялся.

– Ах, вот в чём дело… Уязвлённое самолюбие! ― воскликнул он. ― Когда ты, наконец, избавишься от этой разрушительной ненависти к человеческому роду? Люди ― это наш материал, это слуги нашего мира, без которых невозможна наша власть. Их надо использовать, но не уничтожать. Ты требовал кровавых жертв, мой дорогой Молох, воспитывая покорность ужасом. Но такая покорность немногого стоит, она совершенно не надёжна. Неудивительно, что люди отвернулись от тебя, выбрав своим богом получеловека-полубога Геракла. Служение героической мужественности куда привлекательнее служения ужасу; героика справедливой силы сплачивает народ, она создаёт устойчивую общность. ― Антигон погладил своё опухшее плечо, снова вытер руки о хитон, и повернулся к Неарху. ― А ты как думаешь, Айшма?

– Мне жаль этот город, ― печально ответил Неарх. ― Он будет уничтожен абсолютно зря.

– Удивительное сопереживание! ― возгласил с ухмылкой Антигон. ― Впрочем, я и забыл, что тебя с этим городом связывают давние отношения… Ты ведь, Айшма, долгое время жил в Тире, когда существовал в образе Адонирама, брата царя Соломона. Старые привязанности?

– Доводы рассудка. В любом случае живые жители Тира полезнее мёртвых.

Антигон с сомнением пожал плечами.

– Готов с тобой поспорить, ― сказал он. ― Сейчас Александру нужен кровавый и наглядный пример, благодаря которому все поймут, что, имея дело с македонской армией, они имеют дело с судьбой, противиться которой бесполезно, а лучше безропотно подчиниться. Самая мощная и неприступная крепость Востока падёт завтра, население города будет предано смерти. Это лишний раз продемонстрирует нашу силу и принципиальность: тот, кто покорится нам, будет жить и процветать, а тот, кто окажет сопротивление, будет уничтожен. Героическая судьба тяжёлой поступью шагает по восточным землям, мир меняется, железом и кровью сплавляя Запад и Восток в единое целое. У любого человека есть выбор: он может встать в строй и идти вместе с Александром к новому будущему или умереть.

– Александр может и проиграть эту войну, ― скептически заметил Неарх.

Антигон поморщился:

– Это совершенно не важно. Не он, так другой завоюет земной мир, превратив этот бессмысленный хаос человеческой жизни в органичное и могущественное целое, способное бросить вызов самому Богу. Если это не удастся Александру, он станет образцом для многих других, тех, кто идёт за ним. Идея избранности, героики войны и мирового господства уже поселилась в умах человечества, она будет снова и снова провоцировать великое объединение, которое не считается ни с какими жертвами. Эту идею, идею сверхчеловечества уже не убьёшь никогда. ― Антигон опять погладил своё больное плечо. ― И для воплощения этой идеи наша помощь, помощь демонов, совершенно необходима. Главное в нашей работе сейчас ― не потерять рычаги управления этой идеей.

– О каком управлении человеческими идеями ты говоришь?! ― в ярости воскликнул Лисимах. ― Мы, свободные духи, ангелы Утренней звезды, своим лучезарным сиянием могли затмить свет Бога, став хозяевами Неба, но проиграли и теперь должны подчиняться воле Александра, этого капризного мальчишки, который владеет перстнем Повелителей! Он собрал нас вместе и заставил работать, словно слуг, завоёвывая для него мир! Для этого ли мы были созданы, об этом ли мы мечтали, пытаясь в Небесной битве обрести свободу? ― Лисимах повернулся лицом к Неарху, ― Скажи, Айшма, легат грозного шестого легиона, могучий демон Асмодей, имя которого люди страшатся даже произнести, скажи, так ли приятно тебе, приняв облик критянина Неарха, гнуть свою шею в поклонах этому македонскому недорослю, отдавая тому свои силу и умения? ― Лисимах перевёл свой взгляд на Антигона. ― А ты, могущественнейший Вельзевул, ты, второй по силе после нашего князя Люцифера и первый полководец восставших ангелов, зачем ты стал одноглазым Антигоном и служишь этому выскочке, старательно выполняя все его поручения? ― Лицо Лисимаха раскраснелось от гнева. ― Молчите?.. Я отвечу за вас. Вы стали рабами людей вместо того, чтобы стать их богами! И если мы не возродимся в своём господстве и не накажем этого глупое животное по имени человек, мы будем изгоями не только на Небе, но и здесь, на Земле. ― Лисимах резко махнул рукой. ― Людей надо уничтожать! ― громогласно объявил он.

Антигон осклабился, показав зубы.

– Ты перегрелся сегодня на солнце, Молох, кипишь ненавистью, и это лишает тебя рассудка, ― спокойно ответил он. ― Ты же знаешь, мы не можем не подчиняться Повелителю с перстнем ― таково вечное проклятие нашего Ниспровергателя.

– Надо попытаться с помощью людей, завистников царя, убить Александра, взять перстень, ― прошипел Лисимах, ― и вернуть себе свободу, навсегда покончив с нашей слабостью.

– Ещё не время, мой дорогой Молох, ― ответил Антигон, ― ещё не время… Александр делает то, что нужно нам, он растит новый мир, он готовит почву нашей власти. И пока он идёт в правильном направлении, стерпев обиду и принимая его жалкие потуги на право божественности, надо ему служить и помогать… Александр, сам того не подозревая, сделал великое дело ― он объединил нас, прекратив наши распри. Он наш объединяющий стержень и этим очень важен сейчас. Но когда Александр нам будет не нужен, мы уберём его, принеся в жертву великой истории. Поверьте, в памяти потомков он навсегда останется молодым и сильным, он будем ярким примером могущества человеческого, химерой своего вечного образа привлекая неуёмное желание власти. Александр ― это наш авангард, мощью своей воли прокладывающий нам путь в души человеческие. Придёт время и наша слабость станет нашей силой. Змея пока дремлет, но она не упустить своего момента ужалить.

Лисимах насупился и недовольно промолвил: