Антон Тихонов - Грани саморазвития на пике познания. Прозрение

В его голову почти всегда лезли всякие мысли: проблемы, проблемы, проблемы. Он прекрасно знал себя и знал, что, пока не ляжет спать, проблемы не дадут ему покоя. Это мука. Мука жить так, как живёт он последние два года. Какой-нибудь ушлый психоаналитик на случае этого парня уже давно бы сделал карьеру и вдобавок ещё и книгу написал «О том, как нельзя…, и что для этого можно…».

Егор – самый «обычный необычный» человек. Почему «обычный необычный»? Ну тут всё просто. Более неприспособленного для жизни человека нужно ещё поискать. Дело в том, что, когда все идут налево, он уверенной поступью идет направо, в моменты, когда его знакомые и незнакомые зарабатывают деньги, он находит тысячу и один способ прогореть. Если он что-то задумал, будьте уверены, дело гиблое. К гадалке не ходи. Глядя на него, невольно создавалось впечатление, будто он существует где-то впереди, что ли. Или, наоборот, плетётся на пару десятков лет сзади? В общем, пока он заучивает слово «гоп», все остальные уже перепрыгнули. Патология!? «Синдром принятия неверного решения»!? У Егора, похоже, им поражены все внутренние органы.

«Скоро, скоро мой уютный домик, – бубнил он себе под нос, он всегда что-то тихо бормотал про себя или напевал что-нибудь вслух под стать моменту. – Прохожу по узкому прогону между улиц, сворачиваю направо. Холодно. Когда я уже куплю себе зонт? Вот и дом. Большие решётчатые окна согревают своим добрым светом. Горят все семь. Дом дышит жизнью и теплом. Я иду к тебе, моя обитель, моя крепость».

Когда идти оставалось ещё около тридцати метров, Егор обратил внимание на чей-то силуэт, видневшийся наполовину из-за трёх высоких можжевельников, прижившихся на альпийской горке возле крыльца. Чуть замедлив шаг, через пару метров он и вовсе остановился. Но спустя секунду всё же продолжил идти, опустив голову, прокручивая в уме все варианты того, кто бы это мог быть. Силуэт незнакомца кого-то сильно напомнил ему, да так сильно, что ноги Егора напрочь отказывались идти дальше и, кажется, даже сделали попытку пойти в обратном направлении. Незнакомец, увидев его, оживился и, перестав разглядывать свои ботинки, уставился на него в упор.

Холод и страх заставили передёрнуться все тело Егора. Глаза расширились. Язык онемел. Мысли? Все мысли покинули его многострадальную уставшую голову. То, что он увидел в следующий момент, перечеркнуло всё увиденное и пережитое им за всю жизнь.

Подойдя вплотную к крыльцу, он поднял глаза на гостя и остолбенел. Перед ним стоял не кто иной, как он сам. Он! В той же одежде, с той же причёской, с теми же грустными от природы глазами, всегда выдававшими его усталость, поникшими верхними веками. Те же манеры, мимика, жесты, вся сущность. Легкая ехидная улыбка и всё остальное, что там ещё к нему прилагалось. Он!

Это был он…

Егор почувствовал, как бешено вдруг застучало его сердце, дыхание перекрылось, а всё тело перестало слушаться. Голова его подалась назад, рот приоткрылся. Признаться, любопытство и удивление не овладели им в эту минуту, им управляли два с огромным трудом преодолимые желания: или «втащить» своему двойнику кулаком в челюсть, а потом уже решать, что делать со всем этим дальше, либо сбежать отсюда метров на двести вниз по улице и там, стоя за деревом, набираться смелости и осмысливать происходящее. Других мыслей в голову не приходило, а общее оцепенение не позволяло привести ни один из планов в действие.

Двое зачарованных моментом мужчин.

Они стояли в оцепенении друг напротив друга. Холодный осенний дождь проблёскивал в свете фонарей, скатываясь по их лицам. Ветер развивал полы одежды и окутывал всё вокруг в леденящий ужас ситуации. Пронизывающий дождь холодными стрелами вонзался в землю, в камни и крыши домов, протыкал насквозь лапы голубых елей в городском парке.

«Молчестояние» на крыльце небольшого дома на окраине города сопровождалось вспышками фар от проезжающих мимо автомобилей, шорохом шин по мокрому асфальту и шипением луж под ними. Где-то на соседней улице были слышны лай собак и крики пьяных людей, что-то выясняющих между собой. Всё как всегда. Всё, как и завтра.

Егор от неожиданности и необъяснимости увиденного вдруг облокотился на стену дома и, опустив изумлённые глаза, начал нервно искать сигареты, постукивая ладонями по карманам пальто. На его лице сквозь усталость и отрешённость медленно и неумолимо проступала нотка удивления, страха и необъяснимого ужаса. Увиденное в эту минуту явно очень сильно потрясло молодого человека, в связи с чем он потерял дар речи, способность соображать и некоторые двигательные функции. Да и что он должен был говорить в этот момент, о чём? Может быть, что-то из разряда «Приветствую тебя, пришелец, на нашей планете… не убивай меня… и не высасывай мой мозг». Что говорят в таких случаях? Не каждый день мы становимся свидетелями чуда или чего-то из ряда вон выходящего, не вмещающегося в рамки типичного сознания. Егор попросту не знал, как должен был реагировать.

«Чёрт… Где же сигареты?» – буркнул он себе под нос.

Незнакомец при этом выглядел более уверенно, и на его лице просматривалась лёгкая улыбка. Впрочем, через секунду и она сменилась выражением восторга и неожиданности. Но мимика его лица и свободное положение рук всё же говорили о его готовности к этой встрече.

На крыльце то загорался, то снова гас управляемый датчиком движения фонарь. Длинные тени от его лампы расползались по саду, оставляя вокруг замысловатые очертания и образы.

Парочка продолжала смотреть друг на друга, не сходя со своих мест. Двойник Егора слегка приподнял кисть правой руки, но тут же опустил её, чем разрядил ситуацию и вывел его из ступора.

– Как… как это может быть? – выдавил из себя Егор, подойдя на один шаг ближе и робко коснувшись пальцами плеча стоявшего напротив человека, сопровождая взглядом движение своей руки.

– Говорят, это не сложнее, чем сходить в магазин за хлебом, – продолжая пристально разглядывать собеседника, ответила его копия.

Его спокойствию не было границ. В то время как Егору вовсе было не по себе, да и мысль о побеге, кстати, он припрятал, видимо, не далеко. Вдруг всё-таки пригодится.

– Этого не может быть… не может, – проведя по своим мокрым волосам рукой, прошептал он.

Дождь не утихал. Будто кто-то проковырял в небе огромную дыру, и оно из благодарности низвергало потоки сильнейшего на планете растворителя на головы её обитателей.

Дождь усиливался. Подхватываемый пронизывающими порывами, он больно стегал мостовую, голые деревья пустых аллей и двух людей, окружённых темнотой, время от времени разрываемой вспышками света. Пауза затягивалась. Молодые люди продолжали стоять друг против друга, не предпринимая никаких новых действий.