Андрей Мерзляков - Только через мой труп

– Ты как бы у меня в хате, а кто сюда заходит, мы играем в игры. Ты любишь прятки?

Я отрицательно мотнул головой, сжав револьвер в руке еще сильнее, дав понять, что со мной его шуточки не пройдут. Я часто посещал тир, думаю, пуля летит быстрее, чем он двигается. Правда, патронов-то не было, но он-то не знал об этом.

– Мне нужен Хирург.

– А мне нужна баба, – съязвил псих с трубой.

– Может, без головы тебе будешь лучше?! – я чуть ли не заорал на него.

– Хирурга здесь нет. Здесь только я. Я один. Наверху есть что похавать. Ты жрать хочешь? Я вижу, что да.

Первый человек, которого при встрече я не застрелил, не повернул ему голову на сто восемьдесят градусов. Хотя еще не вечер.

Незнакомец убрал трубу в рюкзак за спиной. Я заметил, что на руке у него не было пальца или даже двух, и такое ощущение, что он лишился их совсем недавно – кровь на обмотанной вокруг ладони тряпке еще не засохла. Я опустил пистолет. Мачете все-таки держал наготове.

– Есть что выпить? Еще бы это… иглу надо. Есть?

– Ты вмазаться чтоль? С этим здесь херово, мужик. – Парень повернулся и махнул мне головой, указывая на путь по коридору.

– Мне надо залататься, – уверенно ответил я, стараясь не показывать слабости и усталости.

Незнакомец повернулся в пол оборота в пролете, перед лестницей на второй этаж.

– Есть игла, леска. Еще консервы наверху. Бухла нет. Была когда-то бутылка довоенного шнапса, кончилась. Ты не похож ни на местного, ни на военного.

Парень с рюкзаком поднимался по запыленным ступенькам, кое-как успевая, я двигался за ним, оставляя еле видные капельки крови на полу.

– Я ищу девочку, лет двенадцати.

– Здесь?! – незнакомец замедлил ходьбу. – Да здесь одни мужики. Баб отродясь не было, сколько себя помню.

Видимо он и правда ничего не знал. Нужно будет разузнать про Драговича, если получиться. Мы поднялись на второй этаж, я успел краем глаза оглядеть, что когда-то здесь был пожар, все вокруг выглядело опаленным, стены покрылись сажей, а от единственного стола остался черный пепельный каркас. Незнакомец, не останавливаясь, двинулся выше – на третий. Я не мог доверять человеку в городе убийц, мачете все еще была наготове.

Третий этаж был просторен, более менее чист. На полу лежал спальный мешок, тлели бруски, аккуратно обложенные потрескавшимися кирпичами, рядом валялись банки из-под фасоли и не понять какого еще пайка. В углу стояла керосиновая лампа, достаточно озарявшая комнату. Здесь было тепло, я снял куртку. Незнакомец обошел кусок ламината, положенный на парты: это видимо был стол. По нему раскиданы какие-то бумаги, выцветшая покерная колода, пустая банка кофе, окурки от сигарет в пачке. Парень нагнулся, проходя под натянутой от края до края комнаты веревкой, на которой развешаны вещи для сушки, и присел рядом с костром, взяв со стола забычкованную сигарету. Поджег ее от огня, наклонившись. Сейчас он не выглядел как отморозок, был похож на того, кто просто пытается здесь выжить.

– Я Бен, – он протянул руку без пальцев.

– Коннор, – осторожно пожал ему в ответ руку я.

Сняв рубаху и пропитавшуюся повязку-жгут с плеча, увидел глубокий разрез. Рана была на вид чиста, кожа будто разошлась небольшими волнами в разные стороны, образовав канал, где сочилась кровь. Выглядело хуже, чем я предполагал, но не смертельно. Бен снял рюкзак, бросив его у парты, которая держала ламинат, и направился в темный дальний угол комнаты. Вернулся ровно через секунду назад, с крошечной иглой, мотком лески, и бутылкой с прозрачной жидкостью.

– Что это? – удивился я.

– Чача, я сам раньше делал на спирту, когда еще были компоненты.

Я смутился.

– У тебя ж нет выпивки? Разве ты не так сказал?

– Это не для тебя. – Бен начал продевать леску в ушко иглы, предварительно облив оба предмета своей настойкой.

– Для кого же?

– Для твоей раны.

Я проспал столько, будто не спал вообще. Усталость просто выключила мой организм из розетки. Когда открыл глаза, мне на секунду показалось, что боли от ран не было совсем. Только приподнимаясь, я почувствовал, что плечо ломит, хотя ладонь перестала болеть вообще. Бена рядом не оказалось. Я выглянул в щель у заколоченного с внутренней стороны окна. На улице моросил дождь, небо затянуло, а капли еле слышно барабанили по крыше. Справа от окна тоненькая струйка сбегала в емкость, похожую на ведерко, из трещины в кровле крыши. Я еще раз огляделся, никого. У моего матраса лежал лук Бена с тремя стрелами. Я думал позаимствовать его, а то с пустым револьвером, как с голой жопой на поле. Странно. Рюкзак его стоял в углу комнаты, среди пустых консервных банок и прочего мусора на полу. Я потянулся, и медленно, направился в дальний край комнаты. На парте в углу я заметил, что-то блестящее, когда молния озарила на секунду комнату. Похоже на брошь. Я подошел. Это был кулон… цепочки не было. Я видел его раньше, всегда, когда видел Софию. Его Лоран подарила дочери, когда ей стало десять, в тот же день она перестала отмечать мелом рост девочки на дверном косяке в детской. Какого черта?! Я убью этого сукиного сына!

Я был готов разнести все на своем пути. Злость, адреналин и еще хрен знает, что ударило в голову так сильно, что мне казалось, кулаки сами начнут крошить близстоящую стену. Я метнулся к рюкзаку Бена, вытряхнул его, перевернув. Нихера, кроме банок с фасолью и репой. Скотобаза!

Когда человек, который вчера мне помог, начал подниматься наверх, я бросился на него. Вцепился со всей дури в его грязную шею, думал, что сейчас сломаю его нахрен. Я орал, спрашивал, где девочка, откуда он взял кулон.

– Девка?! Она откусила мне палец, сука, представляешь, как эта чертовка напугана!? Я хотел ей помочь, клянусь!

Я слышал, как голос Бена начал уже хрипеть от моей хватки, слова ему давались с трудом. Я ослабил руки.

– Где ты ее нашел?! Ты че мне на уши вешаешь? Я спрашивал у тебя про девочку, забыл?!

– Я хотел тебе рассказать, но вчера ты отрубился, прости, мужик.

– Что-то не особо внушают доверие твои извинения, – моя рука потянулась за мачете на всякий пожарный.

– Она пряталась в траве под окном, потом зашла в школу, видимо в поисках убежища. Грязная, как свинья, мне вообще показалось сначала, что это пацан. Она плакала, говорила, что за ней охотятся, что держали ее в плену, но она смылась. Как девочка сюда попала? Я понимаю, стволы, наркота, но девчонка… как!?

– За бабки можно все. Слышал про Драговича? Я надеюсь найти эту падаль здесь.

– Говорят, он обосновался в черте города, за лесом. Иди к старой мельнице, думаю, дома ты сам увидишь, только там не дичье….