Арман Цыбульский - Цыганка во тьме

– Девки в зале приберут, а ты на кухне помоги, пожалуйста, – попросила женщина, позвавшая Тамару.

– Хорошо.

Когда новые порции горячего были разложены по новым тарелкам, а кружки наполнены новым чаем или кофе, Тамара освободилась и пошла проведать своего ребёнка. Она вновь вошла в комнату с детьми, но Саши там не было.

– А где Саша? – с напряжением в голосе спросила она у детей. Кто-то ответил ей:

– А его позвал какой-то дядя!

Тамару второй раз словно окатили кипятком.

– Какой ещё дядя? Романо чаво (Романо чаво цыг. – цыган.)? – Да. – это немного успокоило, но лишь на первую секунду. С какой стати некто его куда-то позвал? Для чего кому-то из мужчин звать куда-то маленького ребёнка?

Тамара побежала в зал, но Сашеньку там не увидела. Она спросила у женщин, сначала у тех, что стояли у входа, потом за столом, не видел ли кто её ребёнка. Но ей ответили, что в зале его не было. Она выбежала на улицу, на крыльцо, и спросила у куривших там мужчин. Но те уверенно сказали, что ребёнок не выходил. Она заглянула даже в одну из спален хозяев, но там его тоже не было.

Внезапно ей пришла мысль посмотреть в комнате, где находился покойник. По коридору она вбежала в неё и не поверила своим глазам. В углу комнаты стоял гроб, а посреди неё старая ведьма прижала к себе её сына и что-то шептала ему на ухо. Внутри всё сжалось. Тамара почувствовала, как волосы на её затылке зашевелились.

– Отпусти его, Тётка! – чуть ли не закричала она. Одним прыжком Тамара оказалась около них с желанием вцепиться в волосы старой цыганке, но сдержалась и за руку выхватила сына из её объятий – Как ты посмела подойти к моему сыну?

Тётка молча посмотрела на неё блестящими от слёз глазами, но это не вызвало жалости у Тамары. Она не верила ни её словам, ни слезам. Больше того, когда человек не верит настолько, как не верила Тётке Тамара, каждое проявление каких-то чувств вызывает презрение и отвращение. Так и сейчас Тамара испытала презрение к «сомнительному актёрскому мастерству» Тётки. Но пока ещё не понимала, для чего ей это. Видимо, причина была. Что-то понадобилось.

– Мама, я здесь… – произнёс мальчик, глядя на Тётку. Тамара не поняла, что он хотел сказать и переспросила.

– Не выгоняй бабушку… – сказал ей ребёнок. Лицо Тамары на мгновение застыло с приоткрытым ртом. Она не поняла, не знала, что имел ввиду ребёнок. Чувства внутри неё заметались из стороны в сторону в поисках виноватого.

– Что? – еле слышно произнесла она. – А откуда ты знаешь, что это твоя бабушка, малыш?

– Я знаю… – ответ ребёнка ещё больше всё запутал. Тамара выпрямилась, взяла сына за руку и ещё раз, словно пытаясь напоследок запечатлеть факты у себя в памяти, взглянула на Тётку, поднимающуюся с колен. Девушка молча вышла из комнаты, даже не задумываясь о том, оставаться ли на поминках дальше. Она направилась к шкафам с одеждой. Сначала достала курточку Саши и, одевая его, спросила:

– Это она тебе сказала?

– Нет.

– А кто тебя привёл к ней? Сам пришёл?

– Нет, – ответил мальчик, – Папа привёл.

4

Липы ещё благоухали, хотя цвет их, превратившись в засохшие, жёлтые лепестки, уже облетел с веток. Они выстроились ровными рядами вдоль аллеи и бережно прикрывали от палящего солнца молодую цыганку, придерживающую под руку своего молодого мужа. Девушка выглядела очень ярко. Дело было не в одежде или стиле. Бывают люди, которых очень сложно запомнить в лицо, потому что они похожи на всех, а бывают такие, как эта цыганка, увидев которых мельком один раз, запомнишь надолго, если не навсегда. Девушку звали Тамара.

Родственников у неё не осталось, кроме одной сестры, которая была старше на 10 лет. Такая разница в возрасте была очень неудачной. Она практически обрекала сестёр быть далёкими друг другу, ведь они не могли быть подругами из-за разницы интересов, но и опека со стороны старшей тоже не вписывалась в их отношения – не так уж была велика разница в возрасте.

Только теперь, когда родителей не было в живых, сёстры пытались сблизиться, понимая, что остались самыми родными друг для друга, но сблизиться полноценно не получалось. Чувствовалось это сближение как-то лицемерно. Внешне. Как соседи, которые хотят хороших отношений: ради улыбки в дверях и приятного разговора мимоходом. Не было внутреннего понимания и теплоты. Каждая была занята собственной жизнью, а судьба сестры интересовала поверхностно.

Впрочем, и этого было достаточно, чтобы участвовать в особо важных жизненных событиях друг друга. Когда пришло время отпраздновать свадьбу Тамары, старшая сестра, как полагается у цыган, отлично сыграла роль попечительницы, заменившей мать. Она без особой горячности подошла к выбору сестры: «Ты считаешь, что он хороший парень? Тебе виднее. Главное, чтобы жили счастливо!».

Возможно, родная мать поволновалась бы за дочь, ведь она собралась замуж за одного из сыновей известного и влиятельного цыгана. Мать бы обратила внимание на разницу в положении жениха и невесты и, возможно, постаралась бы внушить дочери свою волю. Ради её же счастья. Но у Тамары уже не было матери. Впрочем, неизвестно нашла бы девушка для себя лучшую партию. Несмотря на то, что муж молодой цыганки рос в достатке, а сама она не имела ничего, кроме привлекательной внешности, скромной натуры и чистой души, жизнь их складывалась хорошо. В первую очередь потому, что они оба хотели просто жить вместе долго и счастливо. Им не нужны были пылкая страсть и романтика, они хотели не быть одинокими, поэтому ценили семейные узы.

Их знакомство было на первый взгляд совсем обычное для цыган – они встретились у кого-то на свадьбе. В конце празднества, когда официальные части уже были проведены, а выпившие гости начали нарушать традиции и подсаживаться за столы противоположного пола, будущего мужа Тамары подозвала присесть рядом её сестра, пылкая до общения. Особенно навеселе. После нескольких вопросов о родителях молодого человека она отошла, оставив их с Тамарой за столом наедине. Может быть, она сделала это специально, как говорила в последствии, но Тамара не верила ей. Она была убеждена, что всё получилось случайно.

Парню было неловко тут же выйти из-за стола. На самом деле, он уже давно заприметил Тамару и рад бы был познакомиться, но скромность и страх чуть не вытолкнули его прочь. Свою роль сыграло воспитание. Бежать было некрасиво, пришлось завести разговор.

Но и это знакомство могло бы остаться без продолжения, потому что сделать какие-то более откровенные шаги к началу отношений молодой человек так и не посмел. Оно могло бы остаться без продолжения, но не осталось. Воистину: браки свершаются на небесах. Через три дня он с братьями пошёл погулять в торгово-развлекательном центре и приобрести что-то из вещей. ТРЦ состоял из трёх корпусов, соединенных между собой. Ребята гуляли по магазинчикам в прекрасном настроении. Смеялись, шутили. Когда вдруг внезапно под ногами пол подпрыгнул так, что все вокруг попадали на четвереньки. Ещё через мгновение громкий хлопок прокатился по галереям, заставив потрескаться пару витрин. Всё затихло. Ребята, как и все остальные покупатели, оглядывались, пытаясь понять, что происходит. Ясность внесла вдруг завизжавшая по громкой связи сирена, и испуганный голос, призывающий всех покинуть помещение в связи с тем, что в одном из корпусов центра было подорвано взрывное устройство. Народ, опасающийся повторного взрыва, со всех галерей ринулся к выходу. Теракты, протесты, народные волнения случались всё чаще к началу третьей мировой войны. Люди знали, что ожидать можно чего угодно. Образовалась толпа, охваченная паникой. Молодой цыган огляделся и не увидел рядом своих братьев. Зато взгляд его через стекло витрины упал на девушку внутри одного из магазинчиков, сидящую на коленях, испуганную и молящуюся. Издалека он, словно родную, узнал Тамару. И в это же самое мгновение он понял, что второго взрыва не будет. Вся эта ситуация словно создана для того, чтобы он мог сейчас вернуться за ней.