Владимир Болховских - Тропами тайного. Приключения мистика

– Это семь – шестьдесят две, с трёхлинейки.

Дальше под кустом выкопали серп без ручки – это подтверждало, что здесь был огородик.

– Дыш, надо копать под кустами – под ними больше чего может быть, туда всё бросали.

Так и сделали. Пляжник снова запищал под кустом тёрна. Дыш, наметив место лопатой, ударил ею крест-на-крест и начал вырубать дёрн. Попав лопатой по железяке, Дыш откинул вырубленный квадратом дёрн. Контра стоял рядом, покуривая, смотрел. И вдруг, в следующий момент Дыш нагнулся, судорожно подгрёб руками, затем встал и побледнел. Контра заглянув под куст, посмотрел на Дыша вопросительно.

– Немецкая противотанковая мина с детонатором, – прошептал Дыш – Видишь, сверху вкрученный?

Контре тоже стало не по себе, представив, что могло бы быть. Перекурив после стресса, косо поглядывая на куст с миной, пошли искать на поляну. У тропинки, идущей по полянке, металлоискатель опять заскрипел. Переглянувшись друг с другом, Дыш аккуратно стал копать, на этот раз из куска земли вывалилась заколка с разноцветными камнями. Подняли её, рассмотрели.

– Бронзовая, cо стекляшками, дешевая… Годов пятидесятых.

– Всё равно приятней, чем мина, – пробурчал Дыш.

Постояли, продолжая крутить в руках заколку.

– Дыш, сходи, посмотри, где Хирург? Он вроде куда-то за речку пошёл.

Перепрыгнув через речушку, Дыш пару раз громко позвал Хирурга, ничего не услышал в ответ, пошел дальше. Поднявшись на пригорок, остановился у огромного дуба. Снова заорал Хирурга. Посмотрел вокруг, его взгляд упал в большое дупло в дубе у самой земли. От увиденного побледнел, отскочил назад, схватился за сердце – на него из дупла смотрела голова, произнесла:

– Че орешь-то как раненый?!

Это был Хирург. Побродив, он увидел дупло, и, помня рассказы о кладах в дуплах, решил, покапать в нём. Выкидывал из него труху и, в итоге, зарылся в нём по шею.

– Я точно сегодня получу инфаркт, – заикаясь, сказал Дыш, продолжая держаться за сердце.

Рассказал Хирургу о мине. Пошли к Контре, Дыш рассказал ему про Хирурга, после чего наржались от души, выплеснув в наружу все стрессы.

Послышался звон колокольчиков – это оказались коровы, которые возвращались в соседнюю станицу с пастбища, пробираясь через кусты между деревьев. У мимо проходящей коровы Контра решил проверить бронзовый колокольчик металлоискателем. Пляжник мерзко захрипел, корова мотнув головой попала рогами в дырку катушки, вырвав его из рук Контры, и перепуганная пробежала дальше.

– Аааа, зараза рогатая! Ловите её, пацаны!

Корова стояла на полянке с металлоискателем на рогах. Тот висел и жалобно поскрипывал. Корова настороженно и внимательно смотрела, как её окружают. Затем, нагнув голову, мотнула ей в сторону, пляжник снова нудно заскрипел и, пролетая мимо Хирурга, упал в кусты. Корова, получив от Дыша корягой по заду, побежала дальше.

Осмотрев металлоискатель и попробовав его работу на дырявом ведре, мужики успокоились – всё работало. После чего выкопали ещё кусок гусеницы от трактора, зуб от плуга, серебряные пятнадцать копеек 1924 года и подкову. Видно, явно на удачу, так как всё ещё было впереди!

Контра вышел в море для погружения на сорокаметровую глубину к затонувшему кораблю, но при этом плюнул на все приметы морских волков и взял на борт женщину, надеясь на милость Нептуна. Эту женщину, его компаньона по авантюре, звали Лютик. Контре она нравилась, и он оказывал ей демонстративно всяческие знаки внимания, весело шутя и демонстрируя свое приподнятое от происходящего настроение.

Несмотря на тонкую душевную организацию и бесконечное обаяние Контры, мысль о том, что он женат, не давала Лютику ответить на его намеки. Роль напарника в поисках нравилась ей больше всего, несмотря на то, что этот мужчина ей нравился. Ей с ним было всегда легко, весело и комфортно.

Заглушив моторы в намеченном квадрате, Контра бросил якорь за борт катера. Проверил еще раз снаряжение, начали одевать его, помогая друг другу. В полном снаряжении они молча показали друг другу «о*кей» и перевалились за борт.

Контра опускался на глубину чуть ниже своей напарницы, больше поглядывая не в глубину, а на фигурку Лютика – гидрокостюм плотно обтягивал ее прелести. Фонари выхватили из темноты корму и винты судна, лежащего на дне на боку, погрузившись до половины корпуса в ил. Вид корабля вернул Контру «на землю», хотя он находился под водой. Это был эскадренный эсминец «Громкий». История его была такова:

25 апреля 1918 года. Германское командование предъявило советскому правительству ультиматум о сдаче Черноморского флота. Через 4 дня, 29 апреля 1918 г. эсминец вместе с другими кораблями ушел из Севастополя в Новороссийск, чтобы избежать захвата кайзеровскими войсками.

28 мая 1918 года была получена секретная директива, подписанная В. И. Лениным, о необходимости уничтожения кораблей Черноморского флота.

17 июня 1918 года эсминец «Громкий» был затоплен экипажем у Мысхако в точке 44°37"N 37°49"E на глубине 36—42 м.

Но кроме документальной хроники у корабля есть легенда. Она рассказывает о том, что на борту эсминца находилась часть золота Кубанской Рады, которое было затоплено вместе с кораблем. Зачем? Это было не понятно.

Но есть другая версия, более понятная: корабли стояли на якорной стоянке, на шлюпке доставили на борт несколько ящиков с ценными изделиями, вес был не большой, и два матроса свободно несли один ящик. Капитан, заполучив такой груз, естественно, не захотел топить эсминец – не будешь же у всех на глазах выгружать ящики в город, где красные. Ясно-понятно, кому они достанутся. Он привел корабль в боевую готовность, чего не ожидали другие корабли, иначе его бы потопили. Все подумали о патриотизме. Но капитан так не думал: вывел корабль в рейд в море, расправился с неугодными, перегрузили ящики в шлюпку и открыли кигстоны. Корабль стал медленно тонуть. Всё, нет свидетелей, нет корабля. Кому нужен капитан без корабля? А, значит, свободен – не за красных, не за белых, за границу, и, естественно, не на шлюпке.

Их подобрал английский корабль. С капитаном английского корабля, естественно, поделились, после чего он «на чистом глазу» утверждал, что ящиков никаких не было и ничего не перегружали.

Контра показал Лютику рукой направление и двинулся вдоль борта корабля. Освоившись, он решил покуражиться: увидев рулевую рубку, он направился к ней, Лютик тоже последовала за ним. Контра залез по пояс в оконный проем и сделал вид, что застрял. Лютик тут же пришла ему на помощь, выдернув за ногу, при этом порвав ему гидрокостюм об осколок торчащего стекла. Огорчению Контры не было предела – он только месяц назад отвалил за него восемь штук в рублях, конечно. Теперь Лютик плыла впереди и чуть ниже Контры в луче его фонаря под пристальным вниманием. Узкие заиленные проемы почти не давали никаких шансов, проникнуть во внутрь эсминца, да и не стоило рисковать, – наверняка там ничего нет, а если и есть, то захоронено глубоко в иле.