Алексей Исаев - Пока ангелы спали

Наверное, только чудом он опять не потерял сознание.

– Умерь свой пыл. Поверь, моё терпение на исходе. Я задам тебе вопрос, а ты, коротко и ясно на него ответишь, если не хочешь быстро подохнуть. Понял?

Писатель еле заметно кивнул в знак согласия.

– Какого чёрта тебе вздумалось писать об "Охотнике"?

– Я… Я случайно заговорил о нём с моим другом. Тот рассказал, что его девушка написала статью об этом маньяке. И теперь какой-то придурок хочет перенять его эстафету. Меня заинтересовала тема убийцы, и я решил попробовать написать книгу, – медленно, часто сбиваясь и делая длинные паузы, пояснил писатель.

– Сколько времени тебе понадобилось для написания романа? – Ярославу, уже не терпелось продолжить расспрос.

– Полторы недели. Я работал день и ночь напролёт. Ещё через семь дней произведение напечатали самиздатом.

– Как зовут твоего друга? – спросил мужчина в маске.

Для пленника, этот вопрос оказался неожиданным, в то же время, его стали терзать смутные опасения.

– Зачем тебе? – непонимающе вопросил Станислав.

В ход снова вступил охотничий нож. На этот раз лезвие полоснуло левое бедро. Не обращая внимания на боль, отразившуюся на лице писателя, мучитель спокойно заявил:

– Давай так. Пока ты в сознании, будешь жить, потеряешь, назад уже не вернёшься.

Поэтому отвечай как следует, и проживёшь дольше.

– Эдуард. А подружка его – журналистка Ася Соболева, – сквозь слёзы прошипел Стас.

– Уже лучше, начинаешь импровизировать, раскрыл личность его пассии. Впрочем, её, я и так узнал, когда ты подметил про статью об "Охотнике". Боже мой, ты истекаешь кровью, – кривляясь, Ярослав с мнимым сочувствием закачал головой, глядя, как из ран, не прекращая, сочилась красная жидкость.

– Ты – больной, сукин сын, ещё хуже, чем "Охотник", тот хотя бы перед убийством не издевался над жертвами, – на короткое время Станислав перестал теребить себя мыслями о ближайшей кончине. Напоследок он решил достойно взглянуть в глаза смерти.

– Много ты знаешь, писака, – с презрением отозвался мучитель и продолжил: – знаешь, где находится сейчас "Охотник"? Вот здесь, – человек в хоккейной маске указательным пальцем постучал по своему черепу.

– Мать твою, ты точно шизофреник, – из-за шепелявости последнее слово у Стаса в другой ситуации прозвучало бы комично. Однако ни тому, ни другому в этот момент было не до смеха.

– Называй меня Джейсон. Если вздумаешь обратиться как-нибудь по-другому, я отрежу твой поганый язык, – Ярослав, приставил лезвие к горлу пленника и, глядя в упор, продолжил: – У меня к тебе последний вопрос. Не пытайся соврать. От этого будет зависеть твоя жизнь. Не исключено, что я её тебе сохраню. Назови фамилию твоего Эдуарда и его точный адрес.

– Скажу – ты меня убьёшь, и не скажу – тоже убьёшь. Какая мне разница, как подыхать, – проговорил Станислав.

– Я покажу тебе разницу, – Ярослав, кончиками пальцев, оттянул правое ухо пленника и с размаху, полоснул по нему ножом. Отрезанный орган шлёпнулся рядом со столбом, к которому был привязан писатель.

Перед тем, как потерять сознание, Стас поведал всё то, что было нужно Ярославу.

Оставалось лишь проверить, сказал ли он правду.

"Пора", – зашептал внутренний голос. Появились первые зачатки головной боли, но с каждым взмахом ножа, впивающегося в бесчувственное тело, Ярослав чувствовал себя лучше. Намного лучше.

В свой первый выходной после дежурства Эдуарду первым делом хотелось по-человечески выспаться. К сожалению, толком поспать ему так и не удалось. В полдень позвонил его старый приятель Алексей и сообщил, что через два часа по окончании работы желал срочно встретиться. Якобы следует обсудить кое-какую тему, не терпящую отлагательства. На все просьбы Эдуарда хотя бы немного намекнуть на предмет разговора Алексей отвечал дежурными фразами: "Это не телефонный разговор, подробности при встрече". Так и не удовлетворив любопытство приятеля, прораб в итоге повесил трубку.

"Вот и финал моего отдыха", – с горечью подумал Эдуард и отправился в ванную приводить себя в порядок.

Прораб обещался приехать к нему домой. С тех пор, как Эдуард стал жить с Асей в её доме, он ни разу не видел своих друзей. Последние три с половиной недели он жил у неё, изредка посещая своё жилище. Чаще всего он приходил домой, только чтобы отоспаться после дежурства. Асе казалось это немного странным, ведь он мог отдыхать и у неё, но почему-то после работы, Эдуард предпочитал именно свою холостяцкую постель. В последний раз он встречался со Стасом ещё до совместного житья с журналисткой. После разговора с другом, писатель заинтересовался темой маниакальных убийц. Рассказ Эдуарда об "Охотнике" и о типе, который возомнил себя вторым Чикатило, подстегнул стимул Станислава к написанию книги. В кратчайшие сроки издание уже оказалось в продаже. Из-за некоторых обстоятельств отметить очередной триумф писателя так и не удалось. С тех пор Эдуард о нём не слышал. Алексей же вообще не давал о себе знать, вплоть до настоящего времени.

Эдуард подготовил вино и холодные закуски к приезду гостя. Тот приехал немного раньше. Обменявшись приветствиями и стандартными вопросами: "Как жизнь?" и ответами: "Нормально", прошли на кухню и сели за стол. Не дожидаясь, пока хозяин откроет вино и разольёт его по бокалам, Алексей заговорил:

– Эд, ты давно Стаса видел? – озабоченно спросил прораб.

– Б-больше м-месяца назад, а ч-что случилось? – теперь уже озадаченно выглядел Эдуард.

– Понимаешь, я последнее время пропадал. С бригадой ездил на заработки. Тебя и Стаса давно не видел, а тут ещё до меня слух дошёл, что наш писатель, очередной бестселлер написал. Пусть и немного запоздало но всё же хотелось отметить событие. Думал, вы уж отпраздновали без меня, и надо было наверстать упущенное.

Звонил ему день, два, три. Постоянно никто не берёт трубку. Ты и сам знаешь, ближайших родственников у него не осталось, а с дальними он никогда не поддерживал связи. Где он может пропадать?

– Т-тоже м-мне, нашёл п-причину для б-беспокойства. Т-ты и м-меня-то случайно застал, я т-теперь с женщиной живу. У Стаса с-скорей всего тоже появился кто-то на ли-личном фронте, – спокойная и рассудительная формулировка Эдуарда мало подействовала на друга.

Тот продолжал гнуть свою линию:

– Эдик, не пудри мне мозги. С женщинами он только спит, а жить – исключено. Мы же с тобой его знаем как облупленного, – не сдавался Алексей.

– З-знаешь, в ж-жизни иногда так с-случается, что даже с-самый закоренелый холостяк, находит с-свою вторую п-половину и п-полностью изменяет с-своим привычкам, – Эдуарду, наконец, удалось вынуть штопором пробку, и красное вино наполнило бокалы почти до самых краев.