Майя Сварга - Болото вечной жизни. I часть

Он повернулся к Юле и встревоженно сказал:

– Юль, необходимо предупредить деревенских, чтобы не вздумали вообще сюда соваться, особенно поодиночке.

– Абсолютно верно. Да и нам без наших собак здесь делать нечего, – и она ещё раз погладила их, искренне им благодарная.

Пока Мангусты разговаривали, слишком взвинченные после случившегося, они не заметили, как вошли в лес. И то, что они оказались уже вплотную к кладбищу, поняли только потому, что Алтай резко остановился. Он напряжённо смотрел вперёд, после чего развернулся и решительно направился в сторону и остановился, только отойдя на почтительное расстоянии от кладбища.

– Похоже, Егор, мы пришли куда надо. Загадочная всё же у Алтая реакция на кладбища, можно подумать, он привидений боится, – удивлённо заметила Юля.

Поведение Алтая было практически таким же, как и на другом кладбище, за одним только исключением, в чём Мангусты смогли убедиться чуть позже.

– Смотри, Юль, похоже, вот та яма, куда сбрасывали расстрелянных людей, – Егор показал на приличных размеров выемку в земле, так и не поросшую травой, – а вот и само кладбище. Мне рассказывали, что оно очень старое и принадлежало ещё другой деревне, той, в которой жил маньяк-помещик. Потом здесь начали хоронить умерших из нашей деревни, после того, как та исчезла. А спустя много лет началась война. – Лицо Егора стало печальным, пока он негромко рассказывал, – мне говорили, фашисты расстреляли почти всю деревню. Оставшиеся в живых после ухода немцев потом жгли здесь костры, чтобы прогреть землю и похоронить своих родных. К весне, говорят, закончили. Теперь здесь как бы две части – старое и новое кладбища. Но ни в одной, ни в другой после того никого больше не хоронили.

И действительно, чуть поодаль от остальных могил, было устроено новое кладбище, располагающееся ровными рядами. А на всех надгробиях одна и та же дата смерти – 15 января 1944 года. На, без малого, трёх сотнях могил.

Мангусты постояли некоторое время молча, отдавая дань памяти погибшим на той страшной войне, а затем отправились дальше. И, странное дело – Алтай, который всё это время стоял в стороне, спокойно подошёл к ним, едва они, оставив новое кладбище за спиной, приблизились к старому. Точнее, лёгкое напряжение в нём наблюдалось, но не более того.

– Смотри, похоже, не в кладбищах, как таковых дело. Интересно, а в чём тогда? – с любопытством рассматривая Алтая, обратилась Юля к брату.

– Надо пройтись с ним мимо нынешнего деревенского кладбища, там и посмотрим на его реакцию, – сам до крайности заинтригованный поведением Алтая, предложил Егор.

Забегая вперёд, можно сказать, что и там Алтай был лишь немного насторожен, что заставило Мангустов серьёзно задуматься.

Какое-то время спустя с осмотром кладбища было покончено, и Мангусты, неспеша отправились домой. А дома их встретила новость, которая потрясла их до основания – тяжело заболел Андрей.

– Представьте только, похоже, это грипп, – встревоженно говорила Марина, встретив их на пороге, – и как только он умудрился подцепить его в такую жару?

Мангусты тревожно переглянулись, их одновременно пронзила одна и та же страшная мысль – неизвестно точно, из-за чего уходят на болото, но ясно без сомнения в каком состоянии.

– Мариночка, ты успокойся, пожалуйста, – мягко заговорила Юля, – волнение сейчас не поможет. Ты с врачами связывалась?

– Да, приехал врач, сказал, что в больницу забирать не будет, но прописал лекарства – каждые четыре часа.

– Вот и хорошо. Ты сколько уже сидишь с Андреем?

– Около пяти часов, – неуверенно пробормотала Марина.

– Иди тогда, отдохни, – подчёркнуто спокойно сказала Юля, обняв сестру за плечи и подводя к дивану, – попробуй заснуть. А мы с Егором по очереди посидим с Андреем. Через восемь часов мы тебя позовём – возьмёшь свою четырёхчасовую вахту.

Юле удалось довести старшую сестру до дивана без особого сопротивления. Та послушно легла, хотя и думала поначалу отказаться, но по здравом размышлении поняла, что Юля права. Объяснив подробно что, в какой последовательности и в какое время надо делать, Марина закрыла глаза и честно попыталась заснуть.

– Егор, мы с ним сидим до рассвета – днём не уходят, – твёрдо сказала Юля, – Марину разбудим не раньше, чем Солнце взойдёт. Я – первая, сам знаешь, мне легко не спать до утра.

Егор поднял руку, тормозя сестру.

– Если Андрей решит уйти, в одиночку мы его не остановим, особенно ты. Так что и другой спит в той же комнате. Положим матрас.

Двое суток прошли без изменений. Все ночные вахты Мангусты брали на себя, днём по очереди также помогая Марине. Андрей, хоть и с очень высокой температурой, по большей части находился в сознании и умирать явно не собирался. А на третий день наступил кризис.

Это случилось около десяти часов вечера, во время дежурства Егора. В этот момент он находился в комнате один, так как ни Юля, ни Марина ещё не ложились спать. Егор сидел в кресле рядом с кроватью, читая книгу. На тумбочке, под рукой, лежали лекарства и стояла здоровенная глиняная (подарок Марины) кружка с водой – больной часто просил пить. Андрей некоторое время тому назад то ли погрузился в беспокойный сон, бормоча что-то, то ли бредил, находясь в бессознательном состоянии. Егор уже несколько раз видел такое за эти два дня, но всё равно посматривал на него с тревогой. И сейчас он бросил на Андрея очередной взгляд, но увидел не привычную картину, а то, что потом не раз снилось ему в кошмарных снах. Андрей, лежавший до этого на спине с закрытыми глазами, внезапно открыл их и, повернув голову, уставился на Егора. При этом на его лице появилось совершенно жуткое выражение, самая настоящая маска, смысл которой Егор постиг, не размышляя, в мгновенной вспышке понимания. Это чудовищное выражение лица уже не принадлежит Андрею, какое-то иное существо завладело его телом, воспользовавшись его состоянием, существо наслаждающееся мучениями жертвы и её смертью и испытывающее сумасшедшую радость при этом. Причём мучить оно будет бесконечно долго, алчно впитывая каждый стон, каждую каплю крови, а затем, несомненно, убьёт, находясь в безумном страшном экстазе.

Андрей, глядя в упор на Егора, начал приподниматься на локте, подтягивать своё тело к нему. На лице застыло невозможное у живого человека выражение – глаза горят сумасшедшим злобным ликованием, а рот, в нарушение всех законов анатомии, в страшной ухмылке растянулся почти до глаз.

Сидя в полном оцепенении, окаменев от ужаса, Егор видел, как кошмарное нечто тянется к нему всё ближе и ближе, и он понял, что если оно подползёт к нему вплотную, он просто не выдержит и либо заорёт в паническом ужасе и убежит из комнаты, либо убьёт эту тварь. И Егор схватил тяжеленную кружку, подумав, что если она всё же дотянется до него, он просто раскроит этой твари череп. Ощущение тяжёлого предмета в руке и собственная решимость оказать сопротивление мгновенно прогнали страх. А в тот момент, когда страх покинул Егора, это жуткое нечто исчезло и Андрей упал обратно на кровать. Егор ещё какое-то время сидел, не желая выпускать кружку из рук, пока не увидел, что Андрей, именно Андрей, пришёл в себя, и только тогда, полностью успокоившись, поставил её обратно.