Джордж Лаврайт - Война корпораций

– Допустим, я не забывал тебя, – Глум почесал несуществующую бороду.

– Это твоя работа. Вот дедушка да, постоянно звонит, спрашивает, как дела, но он не в счет. Он вообще за гранью моего воображения. Бабушка говорит: «Ты бежишь сам от себя». Но знаешь, мне все равно. Я так рад нынешнему спокойствию. Удивительно! Я познакомился с Кирой в библиотеке, в первый день моего созидательного образа жизни. Она ходила в отделе оккультных наук…

Генерал чуть приподнялся.

– …не знаю, что она хотела там, но вид в тот день у нее был не очень. Говорила, она сбежала от проблем и пытается начать новую жизнь. Ну как-то так у нас все и началось. Я выкупил этот дом. На новоселье пришла только ее мама. Она в тот момент развелась с мужем и поссорилась с сыном, но все-таки нашла время, чтобы прийти и порадоваться за нас. О, кстати, мне нужно ей позвонить! Ты можешь ей помочь.

– Не думаю, – сказал Глум, зная, что попался на крючок.

– У нее пропал сын, она должна была пойти сегодня к тебе. Извини, направил без твоего ведома. Кстати, если не поможешь ей, я не помогу тебе. Как тебе сделка?

– В лучших традициях старшего, – сказал Глум и положительно кивнул.

– Спасибо, сочту за комплимент, – спокойным голосом парировал Рамс. – Так она приходила?

– Я не помню. Мой помощник вроде кого-то встречал, но возникло срочное дело с твоим братом. Пришлось уйти, – сказал Глум, пару раз щелкнув пальцами, отчего Рамс и Генерал невольно напряглись.

– Она хорошая женщина, хоть и демон.

– Послушай, Рамс. Демоны не бывают хорошими. Они любят заключать выгодные для себя контракты. Они могут это делать без твоей подписи. Я пару раз был на корпоративных собраниях этих «душевных дилеров», – Глум обозначил пальцами нужные слова, – и поверь мне, там они такие вещи рассказывали, у меня аж волосы дыбом стояли.

Нависла неловкая пауза. Звук звонка, разлетевшийся по дому, разбавил напряжённую обстановку. Рамс открыл дверь и впустил ждавших на пороге двух женщин, одну из которых Глум знал по еще не остывшей в его сердце недавней встрече. Они пересеклись взглядами, и девушка в платье в горошек сразу же отвела широко раскрытые глаза. Рамс взял у них пакеты с продуктами и ушел на кухню, пригласив дам пройти к дивану. Глум встал и поприветствовал новых гостей стоя, слегка наклонив голову, сказал: «Рад с вами познакомиться, меня зовут Глум». Киру он определил по современному стилю общения, хоть та и была копией матери, когда она сказала: «Ну здорово, мой паренек рассказывал о тебе».

– Меня зовут Катя, – сказала девушка в платье в горошек. Она не отрывала от Глума взгляда, как и тот от нее. Генерал смотрел на происходящее периферическим зрением, подойдя к дочке Екатерины и якобы завязав с ней беседу.

– Очень приятно, Катя, – Глум проглотил конфетные осколки и немного скукожился от боли, прошедшей по горлу колкими упреками.

Рамс вернулся в гостиную и попросил всех присесть.

– Кать, ты ходила к Глуму по моему совету? – спросил Рамс.

– О нет, я не успела, с утра столько дел возникло, – она кинула быстрый взгляд на среднего брата и тут же его отвела, слегка покраснев. Глум почесал глаз и зевнул.

Удивительный факт заключался в том, что Глум ни разу не встречал настолько доброго демона. У него возникли сомнения по поводу абсолютности решения отца о принадлежности каждого живого существа к определенной фракции. Разве можно приписывать существо, родившееся среди демонов, к демонам, как и существо, родившееся среди ангелов, к ангелам. Где же свобода выбора?

– Екатерина, как вы отнеслись к отношениям вашей дочери с моим племянником? – спросил Глум, закинув ногу на ногу. Генерал заулыбался, увидев неловкое движение напарника.

– Он ваш племянник? Рамс, почему ты не рассказал? А! Думаю, ты не хотел, чтобы мы тебя стеснялись, – Катя слегка усмехнулась, прикрыв рот ладошкой. – Если честно, сейчас вы меня удивили, сэр Глум.

– Просто Глум.

Генерал сжал скулы и хрустнул шеей. Пока между Рамсом и Кирой разгорелся спор по поводу его молчания о почетном статусе, Катя подсела на край дивана, расположившись в полуметре от кресла Глума. Генерал в это время откинулся на спинку дивана, раскинул на нем руки и опрокинул голову назад, попутно выдохнув и закрыв глаза.

– Глум, конечно, немного не в тему, – сказала Катя, – но скажи, пожалуйста: зачем ты здесь?

– В смысле? – удивился Глум.

– Ну, понимаешь, у тебя такие возможности, огромная сила, и все такое. Так ответь: зачем ты обитаешь среди людей, хотя можешь находиться у себя дома, а там, как я слышала, очень даже неплохо.

– Глупый вопрос, Кать. – Глум подался вперед, приблизившись к лицу собеседницы, отчего та покраснела. Опять. – Зачем люди живут среди животных? Это мой дом, понимаешь? Я отказался от радостей и благ своего мира в пользу духовного существования. Считай меня человеком, который ушел из мегаполиса в лес, определив себя отшельником. Теперь мир видится немного иначе, хотя раньше мое четырехмерное существование позволяло видеть многое. Прошлое, будущее, настоящее. Все сливалось в одну картину. Знаешь, я очень любил книги. Моя мама – писательница судеб. Давно, еще в те времена, когда я был совсем маленьким – постоянно приходил к ней, чтобы почитать о судьбах людей. Я переживал тысячи жизней, но только не свою. Удивительный факт, но всезнание мешало насладиться чем-то неосязаемым. Знание сюжета всех книг и всех историй еще до того, как они были созданы, удручало, и так вышло, что я заговорил об этом с отцом. Наша беседа длилась долго, и, в конечном счете, он сказал следующее: «Тебе надо жениться». Да, вот так вот взял и отправил в ваш мир, но дал возможность вернуться в любое время. Если честно, возвращаться не хочу. Слава Богу , – Глум рассмеялся после этих слов, – в этом измерении я потерял память. Могу пересмотреть любимые фильмы и перечитать книги по второму разу. Я не помню, как жил там, но остались отдаленные чувства. Знаешь, как после сна, который ты забываешь каждое утро, но смакуешь оставшийся приятный осадок.

– Вам никто не говорил, что вы необычный? – Катя немного приблизила лицо, но тут же отстранила его, сев прямо и слегка откашлявшись. – Вы спрашивали по поводу племянника и не против ли я его союза? Нет, не против. Понимаете, из-за странности моего союза – не имею права упрекать. Открыла в себе понимание, и мне это по душе: люблю понимать, люблю одобрять, а от моего родства с природой зла осталась лишь редкая вспыльчивость, но яркая, как огонь. Стараюсь использовать ее в нужном месте и моменте. Как видите, дочка пошла по моим стопам… Как и сын. Мой мальчик совсем запутался, – губы Кати задрожали. – Совсем маленький запутался, и его никто не принимает. Даже я. Не могу смириться с тем, кем он стал. Прошу, Глум, помоги найти его. Его отец… Мой муж совсем с ума сошел. И если мой сын мертв, – Катя побелела, – то муж причастен к этому.