Вячеслав Тимонин - Жилище страха

Она остановилась у окна, чуть позади Андрея. Зрачки стереокамер беспокойно бегали, заставляя вздрагивать обвисшее под глазами покрытие из киберскина.

Парень улыбнулся и показал вдаль.

– Смотри какая красота!

Огненно-рыжий диск показался уже на треть. Дрожащее марево плавило воздух, искажая линию горизонта.

– Сегодня будет замечательный день! – Андрей похлопал роботессу по плечу. – Представляешь, я женюсь! Всё, Бабуля, тебе не нужно больше обо мне заботиться…

* * *

Миллиард операций, совершённых процессором для осознания смысла сказанных человеком слов, трансформировались в одно непостижимо холодное и нестерпимо жгучее:

– Забвение!

Роботесса задрожала, её веки завибрировали, изо рта раздался визг:

– Андрюша…

Не осознавая, что делает, подчиняясь зациклившейся инструкции, она схватила парня манипуляторами.

Не удержавшись на ногах, Андрей и дёргающийся в конвульсиях робот привалились к окну…

* * *

– Мой… Мой… Мой… – повторяла она как заведённая, крепко обнимая изломанное тело. Вокруг блестели в рассветных лучах осколки. А по голубому сарафану медленно расплывались тёмные пятна крови.

Красный… Жёлтый… Стас привычно выжал сцепление, воткнул передачу и максимально плавно, насколько позволял его старый рыдван, тронулся. Постоянно подгазовывая, чтобы старый движок видавшего виды москвича не заглох на подъёме, он выехал на перекрёсток и двумя руками налёг на баранку. Серо-зелёный, в бахроме из прогнившего металла, автомобиль вывернул навстречу судьбе.

Точнее, повернулся к ней задом.

Здоровенный чёрный джип, вглухую тонированный катафалк, подобно болиду врезался в правый борт Москвича. Грохот удара рукотворным громом разорвал тишину ночной улицы. Кружась и вальсируя, сыпля искрами и битым стеклом, машина Стаса ударилась о блок, разделявший полосы, перелетела его и приземлилась кверху колёсами на тротуаре. Джип, словно не почувствовав преграды, проехал по инерции метров пятьдесят и остановился как вкопанный, зло светя уцелевшей фарой и шипя как разъярённый буйвол.

* * *

За миг до столкновения Стас понял, что ему вдруг стало хорошо, тепло, но почему-то… сыро! Воздух загустел – хоть ножом режь, а звук огрубел, всё вокруг глухо «заугукало».

Стас недоумённо оторвал руки от баранки. На протёртом ребристом колесе остались мутно-серые следы. Словно кто-то обвёл кулаки, пальцы и запястья по контуру…

Стас глянул вниз и пошевелил ногами. Контурные мультяшные коленки остались упираться в приборную панель. Его тело двоилось!

– Странно… – сказал Стас, больше для того, чтобы услышать свой голос, чем подтвердить факт.

Нормальный такой голос, совершенно спокойный, умиротворённый даже.

Всё хорошо, только вот свет беспокоил и ощущение влаги, как будто Стаса засунули в парную.

Он потрогал лоб. Сухо. Похлопал по джинсам, ощупал ноги – везде сухой, не обмочился и не вспотел даже.

Тем временем скорость мерцания света увеличилась, и появилось ощущение небольшого молотка, стучащегося в переносицу. Очень быстро зрение стало подводить Стаса, мир вокруг превратился в сплошную череду белых и чёрных пятен. Неожиданно вернулся слух. Рёв водопада обрушился на беспомощного парня и закрутил его в тугом водовороте вместе с окружающим миром.

* * *

Из темноты всплыл образ бородатого Деда Мороза. Он морщил большой красный нос, периодический всхлипывая. Ещё он открывал и закрывал рот, видимо, что-то говорил, но борода мешала разобрать отдельные слова.

Неожиданно он пропал. Его место занял бородатый очкарик, который вполне внятно произнёс:

– Так… повышение мозговой активности… Очень хорошо! Переход зафиксирован. Состояние стабильное. Ещё минута, и он твой.

Бородач исчез. Стас обалдело уставился в потолок. Точнее сказать, на полукруглую прозрачную арку из стекла или пластика.

Откуда-то слева появился ещё один мужчина. Острые черты его лица вызывали неприятные ощущения. Опасение уколоться или оцарапаться.

Остромордый вызывающе спросил:

– Стас Иванович Михеев, 1982 года рождения?

Стас испуганно кивнул.

– Хорошо! – гаркнул его допросчик. – Вот что, Стас Михеев, не будем тянуть кота за яйца. Через пять минут ты умрёшь!

Стас вздрогнул. Или подумал, что вздрогнул, потому что тела своего не ощущал совсем.

– Спокойно! – продолжил его собеседник, – не мы тебя… Ты попадёшь в аварию. Но мы можем спасти твой разум и тело. Вон там, – он махнул куда-то за плечо, – есть Устройство, которое может телепортировать тебя с места аварии сюда. Хочешь?

Стас ни на секунду не сомневался, что остромордый не врёт. И поэтому утвердительно кивнул.

Мужчина продолжил.

– Не бесплатно, разумеется! Сам понимаешь, услуга специфическая. Да и Устройство жрёт жуть как дохрена энергии. Поэтому для тебя цена будет… – мужчина оценивающе оглядел Стаса, – …двести пятьдесят тысяч «долларев усд».

У Стаса округлились глаза. Да он и тысячи этих «усд» в руках никогда не держал.

– У меня нет… – начал было Стас, но остромордый прервал его.

– У всех нет. Поначалу… Подумай… Жизнь или каких-то, гм… ну-у… сто тысяч?..

Стас принялся лихорадочно соображать, но при всём богатстве альтернатив вариантов не было.

– Минута, – поторопил его остромордый.

Без вариантов! Даже если продать задрипанную однушку на окраине, Стасу негде было взять таких денег.

– У меня нет столько… – выдавил Стас.

Остромордый зло поморщился и произнёс, обращаясь к бородатому.

– Говорил я тебе?! А ты всё жалко, да жалко. У пчёлки! Ладно, нацеливай Устройство на того хрена… в джипе. А этого гаси нафиг…

Знакомое мельтешение и барабанная дробь в переносице накрыла Стаса.

Сквозь муть всплыл остромордый.

– Извини, парень, это бизнес, ничего более…

Серебряный колокольчик у входа, потревоженный впервые за много дней, грустно напомнил о себе. Из глубины тёмной пыльной комнаты ему ответил надтреснутый голос.

– Кто там?.. – старческий сип сдавил горло хозяина, он закашлялся.

На фоне мутных, в человеческий рост окон, показалась сгорбленная тень. Из большого, заваленного тряпьём кресла, стоящего напротив погасшего камина, поднялся старик, укутанный в серо-зелёный драный плед. Скрипя половицами и кряхтя, он побрёл к выходу.

Динь! Колокольчик нетерпеливо звякнул и осёкся, словно испугался самого себя.

– Иду… иду… – ответил старик. Он прошёл мимо груды книг из поваленных стеллажей, тюка с прелой картошкой, подпёртого мешком лука. Перебрался через завал из картонных ящиков с хламом и подошёл, наконец, к массивной двери. Хмуро глянув на стоящий рядом чемодан на колёсиках, старик зазвенел ключами.