Юрий Саваш - Бездна

– И ты это сделала?

– Конечно. Не могу же я отказать свой сестре.

– Сестре, – повторил я. – И каждую ты зовёшь сестрой?

– Каждую, – повторила она.

Я усмехнулся.

– Я сделала так, как меня попросила сестра. Передала мешок с коинами и флакон. Хебетес сменилась Петитэ, и в конце луностояния ко мне ворвался венатор. Надо сказать, он был не таким опытным, как ты, и я успела наложить на него чары сразу, как на тебя сейчас.

Я не подал виду.

– Кто была та ведьма?

– Не знаю. Я её видела первый раз.

– Она была чистокровной?

– Нет. Одна из обращённых.

– Что стало с венатором?

– А что с ним могло стать. Ушёл. Я велела ему бродить до тех пор, пока он не найдёт ту, что просила о помощи.

– А ты знаешь что-нибудь про Анну Дэ Брута?

– Дочь господина Наталиса?

– Да.

– Нет. Не знаю.

Она закончила массаж, и обойдя кресло наклонилась к моему лицу.

– Что ты делаешь?

– Закрепляю результат, – ответила она и поцеловала.

Эльза, так её звали. Она залезла на меня, и мы целовались. Расстегнув ворот плаща, нащупала руками кулон.

– Что это? – спросила девушка, осознавая что держит в руках.

– Чёрная кровь, – ответил я. – Подарок ведьмы-алхимика из Херба.

– Чёрная кровь? Ты… Ты… Ты… – заикалась она. – Ты, Грэм?

– К Вашим услугам.

Чистокровная поняла, что все её чары были напрасны.

– И что теперь, убьёшь меня?

– Незачем.

Я так и продолжал сидеть в кресле, а Эльза на мне с кулоном в руках. Она отпустила кулон, спрятав его под рубахой. Надо было что-то делать. Я подался вперёд, чтобы встать, но она расценила это иначе и вновь поцеловала меня. Кулон больше не сигнализировал. Я обнял её и отнёс на кровать.

Я лежал на её постели, а она на моей руке. Женские руки гладили мой израненный торс. Мои – её спину. «Как же приятно оказаться просто человеком без забот, и никуда не торопиться», – думал я, понимая, что это чувство скоро закончится.

– А этот откуда? – спросила Эльза.

Чистокровная указала на вертикальный шрам, проходящий через мои грудь и живот.

– Он идёт отсюда, – показал я на лоб, бровь, веки, скулу и щёку.

– Кто оставил?

– Фантом мастера блудхоундов Грэта. След от её жнеца.

– Я слышала о той битве от низших духов. Кошмары с ужасами трепетали от страха, колыхая бездну.

Мне не было дела до низших духов, населяющих бездну. Все мои мысли были о неизвестной ведьме.

– Ты думаешь о ней?

– Да, – ответил я.

– Чем она тебя так заинтересовала?

Информация о кончине семейства Дэ Брута и всей прислуги ещё не просочилась. Поэтому общество было не взбудоражено.

– Она причастна к кончине семейства Дэ Брута и всей прислуги, – выдал я всё на духу. – А тебя подставила. И помимо всего прочего, Анна, дочь господина Наталиса, пропала.

Эльза поднялась с постели и накинула халат.

– Вот сука, – выругалась она.

Я встал и начал собираться. Моя одежда была отмыта от крови. Через несколько минут я уже был собран, а Эльза продолжала ходить по комнате, источая чары от злости.

– Эльза, – позвал я её.

– Что? – ведьма была в гневе.

Я подошёл к ней и повесил на её шею свой знак. Теперь на ней красовался миниатюрный серебряный жнец с выгравированным на его ручке именем Грэм. Такой знак был единственным в своём роде.

– Пока ты будешь его носить, ни один венатор и блудхоунд не посмеет тронуть тебя пальцем. И тебе не придётся платить мзду.

– Я не могу взя-…

– Можешь и возьмёшь.

Девушка прижалась ко мне.

– Я помогу тебе, – встрепенулась она.

Открыв окна и впустив холодного ветра Ноктис, ведьма сосредоточилась. В таком состоянии она пробыла несколько минут.

– Я чувствую её. Она на кладбище. Нет, она в библиотеке. Ничего не понимаю. Как она может быть в двух местах одновременно?

– Что ближе?

– Кладбище.

– Ну, значит, туда мне и дорога.

Петитэ освещала мой путь. Кладбище располагалось сразу за городскими воротами. Я снаряжался на бегу, рассовывал по карманам эликсиры, проверил заряд револьверов. Ружьё сменил арбалет с автоматической подачей болтов. Один из конструкторов, населяющих город Опус, сделал для меня этот арбалет по своим собственным наработкам. Снизу арбалета крепился барабан, наполненный болтами. Они подавались в оружие за счёт выталкивающих пружин. После каждого выстрела тетива возвращалась на место благодаря движению возвратного механизма, позволяющего глушить отдачу. «Почему стража бездействует?» – мучал меня вопрос. Я выскочил из ворот на Тракт Памяти. Система защиты была отключена, а стражники с оружием в руках застыли у ворот. У них были открыты глаза и рты. Весь их вид говорил о том, что они застигнуты врасплох. «Чёрт. Сковала их», – успел рассмотреть я.

Конь нёсся словно буря. Выскочив из ворот, мы пролетели по маленькому помосту, проходящему через такую же маленькую речушку Форд. С помоста мы повернули налево и двигались вдоль русла реки. Метров через сто достигли кладбища. Я спешился. Мы зашли на территорию мёртвых. Миновав деревянную оградку, у меня вскипела чёрная кровь. «Где-то рядом», – мелькнула мысль.

Коня я оставил у сторожки, и остальной путь проделывал сам. Вскоре ведьма показалась. Она стояла на коленях внутри пентаграммы. Волосы её были растрёпаны, как и одеяния. Повеял ветерок, и я подставил кулак ко рту и выдохнул. Terminus разнёсся по кладбищу, и чары ведьмы сошли на нет. Раздосадованная, она обернулась ко мне, и я узнал Анну, дочь казначея.

– Блудхоунд, – резюмировала она.

Анна взвыла и что-то зашептала. Земля могил зашевелилась, из них поднимались восставшие. В руках оказался арбалет, и в сторону нежити полетели болты. Анна присоединилась к нападающим. Её движения были хаотичны. Она металась от одного к другому. Так как я прервал её заклинание, из некоторых могил так никто и не встал. Меня окружали со всех сторон. Я стрелял в головы и колени восставшим, чтобы выиграть время. Болты пробивали коленные чашечки и застревали в ногах, обездвиживая нежить. Пока я отстреливался от трупов, девушка зашла мне за спину и совершила прыжок. Я успел увернуться в последний момент. Она ногтями расцарапала мне щеку. Отстреливаясь, я заметил прядь волос, намотанную на её кулак. В момент, оказавшись рядом с ней, ударил в голову. Ведьма охнула от боли. Я схватил прядь волос и сдёрнул с её ладони. Девушка каталась по полу и держалась за руку. Она кричала от боли, словно её режут. Я продолжал отстреливать нежить и пытался подойти к откатившейся девушке, но у меня не получалось. Анна перестала кричать и поднялась на дрожащих нога. От руки, где была намотана прядь, шёл пар.

– Спасибо, – прошептала девушка.

Её раздувало. Кожа вздувалась пузырями. Пузыри надувались на теле и друг на друге. Она увеличилась, пока не достигла размера самоходки, а потом взорвалась, забрызгивая всё вокруг кровью и останками. Я успел заслонить лицо, забрызгало только одеяния. Расслабляться не приходилось, так как восставшие продолжали наседать. У меня не было времени, чтобы стаскивать их тела в одну кучу и применять impedimentum aqua и огненную бумагу. Оставался только один вариант. Я разорвал огненную бумагу и бросился бежать мимо оживших, пробираясь к выходу из кладбища. Арбалетные болты закончились, пришлось воспользоваться револьверами. Я бежал не оборачиваясь. Силу пламени и его жар я чувствовал спиной.