Даниил Гольдин - Сказка о причине и следствии

– То есть ты не здешний? – уточнил я. По-английски Джим говорил практически без акцента, так что я не взялся бы определить, откуда он родом.

– Нет, – парень махнул рукой куда-то в сторону улицы, видимо, подразумевая, в какой стороне его дом. – Я из маленькой деревеньки на востоке, родители жили там, и их родители тоже, кажется.

– А семья, родные? – Мне становилось всё интереснее. У Джима явно была непростая жизнь, и к нам он и вправду попал не случайно.

– Родители были очень против армии, так что я просто ушёл, не считаясь с их протестом. Но, когда вернулся, закончив контрактную службу, они так обрадовались, что я жив и цел, что всё простили. Они хотели, чтобы я остался с ними, но эта жизнь не для меня. Так что я перебрался сюда, к товарищу, и пытаюсь поступить.

– А девушка? Жена?

Он мотнул головой, хотя я уже не был уверен, означает ли этот его жест отрицание.

– А на девушек ни времени, ни денег. Я как-то больше животных люблю. – Он усмехнулся. – Особенно лошадей. Вот сейчас закончу учиться – там посмотрим.

Лошадей любит, родителей любит. Ветеринаром быть хочет. Вроде, хороший парень, но что же в нём такого особенного, что его трудоустройство в конторе стоило визита Посланника? Ну служил, но таких тысячи, в конце концов. Что же в нём такого?

– Джим, скажи, а до письма у тебя в жизни происходило что-нибудь необычное?

– Ну я бы не сказал. Ничего странного, что я мог бы сейчас выделить. – И, подумав, добавил: – Мне много раз везло в армии. Точнее, я много раз должен был погибнуть. Я служил в десанте, нас не раз выкидывали в Афганистане, в Сирии, на Балканах, дважды я оставался единственным выжившим из отряда. Но такое бывает сплошь и рядом. Говорят, везунчик, вот и всё.

Значит, десант, война, горячие точки – беспроигрышно простой анамнез непростого парня. Это объясняло поразившее меня хладнокровие Джима. Похоже, он видел вещи и похуже, чем разорванная импами девчушка.

Его лицо вновь стало печальным. Наверное, наш разговор навёл парня на не самые приятные воспоминания.

– Давай не будем об этом, ладно? – попросил он. – Не люблю вспоминать. Лучше расскажи мне поподробнее про то место, куда я попал. – Он подался вперёд, положил руки на стол и приготовился слушать. – И вообще, раз есть вы, значит, есть какие-то сверхъестественные силы? Рай и ад? Или что там на самом деле, какие они?

– Как это ни смешно, я не могу ответить на эти вопросы, потому что сам не имею ни малейшего понятия. Мы называем их «ребята Сверху». И все, кто был до нас, тоже так их называли. Пару раз мне доводилось встречать Посланника – он типа курьер Сверху. Поручения всякие выполняет или что-то такое. Когда я его видел, это был вполне солидный тощий мужик в строгом костюме. Ещё можешь порасспрашивать ящерицу или Джерри – у них опыта побольше в общении с вышестоящими, да и вообще обо всём устройстве они побольше моего знают. Насколько мне известно, Крише больше тысячи лет, а Джеральд, может, и того старше.

– Майкл… – он замялся.

– Да?

– Майкл, скажи, а почему ты босс, если есть сотрудники гораздо старше и опытнее тебя?

– Ну тут могут быть только лишь мои догадки: я человек, вроде как венец творения. Может, поэтому? Сам бы хотел знать наверняка. Просто, когда я пришёл, все уже знали, что, если я останусь, буду шефом.

А я даже не в курсе, какие ещё есть конторы. – Я улыбнулся – меня самого всегда забавляла эта нелепая конспиративная иерархия.

– Раз есть «Счастье задаром», значит, наверняка есть и агентство несчастья, – предположил Джим.

Я пожал плечами – действительно был не в курсе, да и ребята, вроде, не знали. По крайней мере, кажется, никого из конторы в контору сейчас не переводят, и информации неоткуда взяться.

Размышляя, Джим сосредоточенно разглядывал узор на салфетке. Мне пришлось дважды его окликнуть, чтобы вывести из задумчивости.

– Прости, что снова тереблю, но я должен расспросить: может, было что-то ещё, ты не заметил? Там, в здании с девушкой.

– Да, я сам хотел тебе сказать… В общем, те существа, мелкие, с зубами, они явно тоже меня видели. Один врезался в меня и тут же отлетел прочь. А остальные облетали место, где я стоял. И вторая девушка. Почему она видела меня? Вчера такого не было.

– Джим, ты должен понять: то, что случилось – нечто не укладывающееся в установленный порядок. Такого не бывало, о таком никто не слышал. – Я выдержал паузу, чтобы показать всю серьёзность ситуации. – И я сам сейчас знаю не больше твоего. За всю историю нашей конторы подобного не происходило. Судя по всему, какой-то сбой Системы – мы не доставили частицу счастья, как должны были, и импы – те существа, которых ты описываешь… Я слышал о них от Эми, когда он рассказывал какие-то древние предания. Главное, не вини себя. Ты тут вообще ни при чём, это что-то с Системой, тебе жутко не повезло.

– Да уж, – пробормотал он, – не может же всегда везти. Это ведь не из-за меня?

– Нет, – как можно увереннее ответил я.

– Мне всё не даёт покоя та, вторая девушка… Постоянно возвращаюсь к ней мысленно. В ней было что-то очень странное, даже чарующее. Она казалась такой печальной… Я что, правда попал в какое-то потустороннее агентство? – закончил он с усмешкой.

– Ну не то чтобы потустороннее – мы все находимся во вполне земном пространстве, офис у нас в подвале под винной лавкой. Просто сделано так, что туда никогда никто не зайдёт, кроме тех, кому полагается. Тебе полагалось. – Кажется, я воспринял его вопрос излишне серьёзно.

– Ладно-ладно, – он слегка ободрился, – я не хотел никого обидеть. Слушай, поскольку ты там единственный человек, расскажи, как ты устроился. Я так понял, ты тут уже много лет.

– Три года. С половиной. Как мне стукнуло девятнадцать, я собирался уехать учиться в Германию, но получил письмо – и вот я здесь. Честно говоря, я, как и ты, сначала подумал, это шутка. Даже когда сходил в контору и увидел их всех. Решил, наркотиками накачали… Родители не одобрили моё решение отказаться от хорошего образования, но быстро смирились.

– Ты вчера сказал, что я буду получать всё, что нужно. Как это происходит?

– Да сам увидишь. – Я заговорщически подмигнул ему. – Это странная история. Примерно раз в пару недель ты находишь у себя дома зарплату. Она постоянно изменяется – от двухсот долларов до десяти тысяч. По крайней мере, ни больше ни меньше никто не получал за последние десять лет, как говорит суккуб. Ребятам Сверху, видимо, чужд библейский аскетизм, так что материальных сложностей у тебя точно не будет. Только не думай, что это всё халява. В агентстве бывает полно работы.

– Мне понравилось вчера. Надеюсь, как сегодня больше не будет. Ты объяснишь мне, что это было, когда сам узнаешь?