Л. Эбигейл - Защитник с того света. Мистический дневник

– Как так! – я обратилась к мастеру. Во мне все кипело от возмущения. Это был, с моей точки зрения, абсолютно неприемлемо. – Этого не может быть. Я точно помню год, месяц и даже день рождения. Ведь внимательно смотрела. Как так! – я говорила несвязно.

В тот момент я забыла, что мы приехали знакомиться с Защитником и определить мое психическое состояние в свете последних событий.

Мастер уже очистила могилу и была готова начать общаться с Защитником с того света.

– А давай мы у Защитника все и спросим.

– Давай, конечно.

Я по-прежнему не могла отойти от неожиданности.

Мастер стала задавать вопросы:

– В каком состоянии я привела к тебе подзащитную? – спросила она вслух Защитника.

Его ответ, который я не могла слышать напрямую, она мне передала:

– Ее состояние было удовлетворительным.

Этот ответ мне показался весьма странным, так как для меня слово «удовлетворительно» обозначало лишь оценку в школе или институте: «на троечку». Впрочем, через некоторое время я поняла, почему он так сказал. Оказывается, как выяснилось в диалоге Мастера с Защитником, при физической жизни Вячеслав был врачом и работал на станции скорой помощи, поэтому расценивать термин «удовлетворительно» нужно было с медицинской точки зрения.

Мастер задала следующий вопрос:

– Скажи, пожалуйста, что происходит с твоей подзащитной? Ей кажется, что она сошла с ума.

– Она не сошла с ума. Это полноценный диалог, – таков был его ответ.

До меня дошло, что это был уникальный способ знакомства Защитника и Подзащитной, то есть Вячеслава со мной. Причем так как он врач, то, видимо, и формат моих «странных мыслей» был тоже с медицинским уклоном.

В этот момент я открыто возмутилась, что он мне предлагает мошенническую схему.

– Вы видите все не так, как есть на самом деле. И это не было мошенничеством, – вот как прокомментировал Вячеслав.

Это был самый первый раз, когда слова, имеющие для нас один смысл и одно значение, на самом деле были по сути своей иными. Но в тот момент вдаваться в подробности мне хотелось не очень, так как мучил меня вопрос с несоответствием дат на табличке.

– Я не хотел тебя расстраивать, так как знал, что ты хочешь Защитника-ровесника. Пришлось временно изменить дату рождения, чтобы ты наверняка не отказалась, – этот ответ мне передала Мастер.

В моей голове клубились мысли. Я была возмущена, я злилась на него. Меня раздражало, что он, видите ли, не захотел меня расстраивать и все подстроил специально. Разрушил мою идеализированную мечту и расстроил меня после того, как защита уже была поставлена и назад пути просто не было.

– Что ты еще хочешь узнать? – Мастер от его имени задала мне вопрос.

Я не могла собраться с мыслями, которые разбегались, как крысы с тонущего корабля. Но в конце концов спросила:

– Почему тебя хоронили в одиночестве, почему никого не было?

Несмотря на то что я на него злилась из-за подтасовки дат, мне было его по-человечески жалко.

– Там мне предложили: либо пышные похороны без продолжения, либо похороны в одиночестве, но в продолжении – миссия Защитника. Я выбрал второе.

Получалось, что мой Защитник сам выбрал свою дорогу и, что еще более важно, я видела его похороны однобоко, испытывая жалость, а оказалось, мы действительно видим все не так, как есть на самом деле.

– Почему тебе доверили такую важную миссию? – Мастер жаждала уточнений.

– В своей земной жизни я спас трех человек: двоих осознанно, в процессе работы, а одного даже и не знал, что спас, пока не пришел сюда и мне не показали прошлое и возможное развитие событий.

– Какая жизнь у твоей подзащитной? – Мастер продолжала задавать вопросы.

– До защиты была пустая. Она в своей жизни знает только три дороги: дом, работа и между прочим. Сейчас все будет по-другому.

После его слов мне стало и уютно, и некомфортно одновременно. Каждый хочет быть защищенным, и каждый хочет быть уверенным в своей безопасности. Но меня, кроме всего приятного, волновало, что мне нравилась моя «пустая» жизнь, и чего ожидать от нововведений, я не знала. Его слова надолго засели в моей голове. (Ждать изменений долго не пришлось. Уже в течение первого месяца разницу я почувствовала колоссальную.)

Мастера удивляло то, что я могу слышать Вячеслава. Она решила уточнить:

– Может ли она с тобой общаться и дальше?

– Да.

Его четкий и лаконичный ответ меня искренне порадовал. Теперь, когда я поняла, что не сошла с ума, мне стало любопытно продолжить это «общение в голове».

– Как же она может жить среди людей в физическом мире и общаться с тобой? Ее же примут за сумасшедшую.

– Пусть учится скрывать эмоции. Сначала будет тяжело, потом адаптируется.

Как позже мне объяснила Мастер, очень немногие могут общаться со своими Защитниками, чем еще больше окрылила меня и укрепила во мне зародившийся интерес.

На этом вопросы были исчерпаны, да и для первого знакомства было многовато информации, по крайней мере для меня. Мастер поблагодарила за внимание моего Защитника к нам, и мы удалились с кладбища. По дороге обратно Мастер просила меня не сильно усердствовать в общении с потусторонним миром.

– Смотри, будь аккуратнее, они энергию забирают. Будешь постоянно чувствовать слабость. И не привыкай – на общение с ними, как на наркотик, подсаживаются. Да и общаться тебе с ним только сорок дней со дня защиты, потом он уйдет, и ты его не слышишь, но он будет защищать тебя оттуда всю твою жизнь, а в случае необходимости что-то тебе сообщить, он обязательно найдет способ это сделать. Я с вами тоже только сорок дней. Потом ему будет даже со мной тяжело общаться. Защитники, они скрыты от всех и на физическом, и на тонком плане, даже от Мастера, который провел обряд. Это особая каста Хранителей чаши спасения.

– Хорошо.

Мне было нечего сказать Мастеру, для себя я уже все решила.

Меня было бесполезно убеждать в ненужности такого заманчивого диалога с Защитником. Наставлениям я уже не внимала. Я поняла, что хочу общаться с Защитником и останавливаться не желала. В то же время мнение Мастера было весьма важным для меня, так как ее знания и опыт работы с потусторонним миром во сто крат перевешивали мое неопытное «хочу».

– Ты только не рассказывай о ваших беседах никому. Тебя же в дурдом отправят, если узнают, что ты беседуешь сама с собой. Общество не поймет.

Мастер все еще пыталась меня оградить от возможных последствий. Я и сама понимала, что о таких вещах не говорят на всех углах, этот опыт стараются не предавать огласке, и даже близкие люди не всегда готовы понять и принять.

Спустя время после обряда меня стали одолевать сомнения в правильности моего поступка. Я терзалась мыслью, что для Защитника я обуза, что ему бы покоиться с миром и спать спокойно, а не в гробу переворачиваться от моих проблем и заскоков. И может быть, мы поступили плохо, ведь защищать меня теперь его прямая обязанность, и, возможно, для него это в тягость. Эту мысль, мучавшую меня не один день, я изложила Мастеру. На что получила вполне обоснованное, но немного непонятное мне объяснение: