Марина Винер - Новый вид. Проводник

Но зимой капитан блуждал в темноте.

Тогда, в феврале, после ясных морозных дней резко потеплело. В воздухе замелькали первые снежинки, по асфальту трассы побежали змейки начинающейся поземки.

Водитель-дальнобойщик сильно устал: ездка выдалась тяжелой. Уже через несколько часов он сдаст груз и получит приличную сумму денег. Успеть бы до метели. Край глаза зацепил в мутной белизне что-то ярко-синее. Водитель посмотрел в сторону – ничего. Он все-таки затормозил. Спрыгнул с высоких ступенек кабины и пошел обратно. В просвете ивняка на поле он снова увидел яркое пятнышко. Чертыхнувшись, водитель полез через снежные завалы.

Это была молодая женщина, учительница средней школы. Мика ничего не понимал. Накануне она опоздала на последний автобус. До поворота к деревне, где жила учительница, оставалось буквально сто метров. Если она шла по трассе, к чему было сворачивать на поле, через сугробы? Даже если по какой-то причине учительница не осталась ночевать у приятельницы, библиотекарши, от райцентра до Заборья не больше четырех километров. Вечер был ясным, мороз не сильным. Молодой здоровой женщине дойти до своего дома хватило бы часа, если не было попуток.

Дело даже не возбудили. Несчастный случай – и все тут. Капитана Шебеко никто не стал слушать. На свой страх и риск он потихоньку вел частное расследование. Ничего. Интуиция молчала. Мика решил, что способности покинули его. Но следующее дело – несколько ограблений почтальонов в районе – он раскрыл за четыре дня, отхватив очередную порцию похвал начальства и некоторой зависти сослуживцев.

Сейчас темнота была совсем беспросветной. Он приедет к Ольге Павловне, но ему нечего сказать и нечего спросить.

Эксперт залпом допил остывший кофе и, натягивая перчатки, направился в секционную. Ему не терпелось поскорее провести вскрытие, чтобы хоть чем-то помочь Мике в этом загадочном деле. Он открыл дверь и застыл на пороге. Стол был пуст. Тело исчезло.

На поляне у самого озера из-под коры большого трухлявого пня выполз мохнатый коричневый паук. Лениво шевеля лапками, он забрался наверх и встал в стойку, подняв передние конечности, словно молясь какому-то своему паучиному богу. Как по сигналу, из всех щелей вырвались тучи жирных зеленых мух, поползли в разные стороны многоножки, рой странных насекомых с длинными хоботками и жесткими крыльями поднялся и на миг завис над пнем. Все это разлеталось, расползалось, наполняя безмолвие мерзким стрекотанием, щелканьем, жужжанием.

Вода в озере пошла кругами, вскипела. Черные пузыри на поверхности воды лопались с чавканьем, похожим на то, с которым лягушки ловят зазевавшихся стрекоз.

С жутким треском и грохотом в лесу упало дерево. А потом раздался звук, словно динозавр невероятных размеров сделал свой первый шаг.

АНТОН

Мне повезло: на проспекте была совсем небольшая пробка, и меньше, чем через час, я был у трехэтажного дома в самом центре города. Кованый забор, никаких табличек, по фасаду только большие темные окна. Я припарковал машину и отправился искать вход.

За углом дома тоже не наблюдалось никаких дверей. Я уже хотел достать телефон, чтобы уточнить, как же мне проникнуть внутрь здания, но тут кто-то, как сегодняшним утром, вновь похлопал меня по плечу. Да, это был тот же человек, что подходил ко мне у коттеджного поселка. Он молча кивнул на неприметный вход в подвал, мимо которого я, разумеется, проскочил.

Мы спустились к металлической двери. Мой спутник достал магнитную карточку, и мы вошли в «предбанник». Мужчина нажал какую-то кнопку, вторая дверь раздвинулась, за ней оказалась кабина лифта. Я вошел за ним. Лифт поехал вниз.

Проведя меня по ярко освещенным пустым коридорам, молчаливый спутник открыл одну из дверей.

За столом перед десятком мониторов сидела девица с синей прядью, свисающей на один глаз. Ее пальцы летали над несколькими клавиатурами, смотрела она при этом на огромный экран в полстены. Там на изображение спутниковой карты накладывались какие-то схемы, бежали пунктиры, вспыхивали яркие точки.

Седой мужчина, стоявший около стола, обернулся и кивнул на карту:

– Узнаешь, Антон?

Мне ли не узнать! Именно этот кусок страны высвечивался и на экране моего компьютера. Но искать там, среди гор, местоположение базы все равно, что иголку в стоге сена, если нет подсказок. У меня их не было.

– Вот, смотрите, – заговорила девица, – новая точка, там жуткая электромагнитная активность в последние сутки.

– Плохо, – мрачно сказал седой. – Место населенное. Это не глухая тайга.

– Им плохо, а нам хорошо. По двум точкам на окружности центр не вычислить, а у нас появилась третья. Совсем другое дело. Гляньте!

Пальцы девицы снова запорхали над клавишами, и на карте появилась сетка с кругами и линиями.

– Так-то так, но только представь, чем это грозит жителям?

– Команду отправлять надо.

– Которой нет, – еще мрачнее произнес седой. – Что в дверях топчешься? – обратился он ко мне. – Знакомься, это Агата. Меня, разумеется, не помнишь. Андрей Ильич меня зовут. Я тебя с матерью с базы вывез, тогда, накануне эксперимента. Ты вообще что-нибудь помнишь?

– Почти ничего, – ответил я и подошел поближе.

Седой заварил кофе в трех огромных кружках, одну брякнул перед Агатой. Сел за столик в углу комнаты и махнул мне рукой.

– Присядь, поговорим. Я тебя давно нашел, как только догадался, что ты девичью фамилию матери взял (кстати, зачем?). Но не хотел тревожить. Вдруг ты и думать забыл об этой истории. Я же знал, что на базе психотропные препараты применялись. Подписка о секретности – это одно. А фармакопея все-таки надежнее.

– А вы…?

– Я допуск не успел получить. Повезло. У меня там друг работал, я все рвался к нему. Ну как же! Эксперимент века! Новая эпоха! А увидел тебя на похоронах Зарубина, понял, что ищешь. Значит, что-то помнишь, значит, я тебе нужен, а ты мне. Ну, и Агата в теме. Вот пока и вся наша команда.

Агата в это время откинулась на спинку рабочего кресла, взгромоздила ноги прямо на одну из клавиатур и произнесла:

– Предположительно – здесь.

На экране в пересечении паутины линий и пунктиров пульсировала красным яркая точка.

Андрей Ильич соскочил и уставился на экран.

– Хоть что-то, – пробормотал он. – Конечно, диаметр еще большой, но если знать, что искать, можно рискнуть. Мне мой друг, видимо, в последний момент, с центрального пульта базы успел сообщение кинуть. Не знаю, почему его не отследили – сбой в системе, наверное, помешал. Он писал, что эксперимент проводить нельзя, большинство ученых категорически против. Но военные настояли. И это несмотря на последствия пробного запуска, когда пятьдесят человек пропали, а восемь, которых доставили из туннелей в непонятном состоянии, погибли. Тогда твой отец сделал невозможную вещь – отправил вас долой с базы. Меня как раз из Москвы послали с секретным разрешением, подписанным главами нескольких государств. Ракитин просто привел вас на площадку, запихнул в вертолет, забрал у меня кейс с документами и дал летчику отмашку. Мы улетели. Все.