Александр Середин - Хозяин кладбища

Папа снова охнул, потому что мама опять потеряла сознание.

– Это был ботинок его старшего брата, – закончил рассказ Андрей.

Наступила торжественная тишина, Миша переваривал жуткую историю, а Андрей и Сергей наслаждались произведённым эффектом.

– А нога… то, что было в ботинке, было от ноги васькиного брата? – спросил Миша.

– А от чей же ещё?

– Может это была нога того, кто надел его ботинок, или нога вообще была ненастоящей, – предположил Миша. Андрей и Сергей захихикали:

– Нет, нога была настоящей. Её положили в ящик со льдом и увезли на экспертизу.

– А что потом?

– Потом они скажут, чья это была нога. Но Васька Решетов сказал, что узнал эту ногу – это нога Кости – его брата.

– Как же он её узнал.

– По бородавке!

Миша замолчал, больше предположений и возражений у него не было. Они как раз проходили мимо дома, где жили Решетовы. Не сговариваясь, ребята остановились и, задрав головы, посмотрели на окна седьмого этажа, где жили братья. И тут Мишу осенила идея:

– А давайте поднимемся и посмотрим!

Андрей и Сергей переглянулись, им эта идея показалась жутковатой.

– Там всё равно уже ничего нет, – пробурчал Сергей, – ногу же увезли.

– А ботинок?

– Ботинок, сняли и положили в специальный пакет. И тоже отправили на экспертизу. – ответил Андрей.

– А кто же снял? – удивился Миша, представив себе эту малоприятную процедуру.

– Не знаю, – продолжил Андрей. – Чего тут стоять, пойдём уже. – и было двинулся дальше, но Миша дёрнул его за рукав.

– Подожди. Ну, давайте сходим.

– Давай, сходи, – ехидно предложил Сергей.

– Давай-давай, – поддержал его заулыбавшийся Андрей, – расскажешь, что видел. А мы ,если что, на помощь позовём.

Почему Мише могла понадобиться помощь, Андрей не уточнил.

– Ладно, – согласился Миша, – только вы меня обязательно дождитесь.

Друзья закивали.

Миша вошёл в подъезд. После солнечной улицы в подъезде была такая темень, что он едва не споткнулся о ступеньки лестницы. Лифт был, но он, как назло, не работал. Миша пошёл наверх пешком.

На лестнице, через этаж между пролётами, были окна. На пятом этаже Миша выглянул вниз и увидел ожидавших его друзей. Он дошёл до шестого этажа. От цели его отделяло всего два пролёта. И тут лёгкий холодок пробежал по его спине. «А работал ли той ночью лифт? – подумал Миша (или ботинок с ногой, как и он, поднимался к двери пешком?). – Если и работал, то вряд ли онпоехал на лифте». Миша не мог представить, как ботинок сам вызывает лифт, заходит в него и нажимает кнопку с цифрой семь. Тут сзади послышался какой-то шорох. Как по команде, стаи мурашек побежали по мишиной спине – снизу до самой макушки, и он с ужасом посмотрел вниз. Больше всего он боялся увидеть второй ботинок из пары, который отстал от своего брата где-то по дороге, а теперь догоняет его, бодро прыгая по ступенькам с торчащей из него ногой. Но внизу никого и не было. Миша чувствовал себя пойманным в ловушку – ему казалось, что наверху его кто-то поджидает, но когда он смотрел назад, то думал, что этот кто-то мог подбираться и снизу. Он нажал кнопку вызова лифта, лифт молчал. Миша представил, что он может проторчать здесь до темноты, и это ему очень не понравилось.

В это время мишин папа – Взоров Олег Иванович – снова шёл к своему другу-статисту Башкатову Дмитрию Степановичу, чтобы поблагодарить и вручить подарок. Он решил наведаться к нему без приглашения на правах старого друга. Идти ему было недолго, Дмитрий Степанович жил недалеко от букинистического магазина. В подъезде Дмитрия Степановича сидела консьержка, она узнала Взорова, так как тот был здесь частым гостем, и сразу сказала ему, что Башкатова нет дома. Олег Иванович не расстроился. Конечно, ему хотелось поскорее вручить книгу Башкатову, но с другой стороны он мог бы сам полистать её на досуге, а потом подарить товарищу. Книга – это не такой подарок, который, использовав сам, уже не подаришь другу. «Скорее даже наоборот, – подумал Взоров, – если книга неинтересная, то её лучше и не дарить. А как об этом узнать, если сам её не читал?» Хотя на счёт этой книги он был уверен –Башкатову она понравится.

Олег Иванович вышел на улицу, увидел подъезжающий к остановке автобус и спринтерским рывком влетел в закрывающиеся двери. Автобус шёл полупустым, и Взоров выбрал понравившееся ему место в конце салона, уселся и раскрыл книгу. В этот раз он наткнулся на самолёт.

– Чего-то он долго. – произнёс Сергей.

– Минут десять. – предположил Андрей.

– Не меньше пятнадцати. – уточнил Сергей. Ни у того ни у другого часов не было.

Мише становилось всё страшнее и как-то теснее: казалось, расстояние между этажами сжимается. Впрочем, ничего не происходило. Но он так и не решался сдвинуться с места – ни вниз, ни вверх. И тут ему пришло в голову, как обмануть свой страх. Он перестал бесконечно переводить взгляд с верхней лестницы на нижнюю и назад, а сначала посмотрел в потолок, и даже подумал «А что это там на потолке?» (хотя на потолке ничего не было). Потом взглянул на пол, уложенный красными и розовыми плитками и от того похожий на шахматную доску и прошептал: «Конь ходит буквой Г…». Потом сосчитал за сколько ходов конь дошёл бы от него до другого края поля, и неожиданно для себя (а уж для страха тем более) шагнул вперёд на первую ступеньку. Теперь главное было не останавливаться. И он, не торопясь, но и не замедляясь, ровным шагом прошёл первый пролёт ступеней. Он старался не думать о том, что вот-вот кто-нибудь выскочит на него из-за угла, но всё равно ему было очень не по себе. Миновав первый пролёт, он тут же развернулся и зашагал дальше наверх, но немного медленнее. Он уже видел верхнюю часть двери Решетовых. С каждой ступенькой его взгляду открывалось всё больше – он увидел глазок… ручку… замочную скважину.

Миша стоял у двери Решетовых. Там ничего не было, даже коврика. Он внимательно разглядел обивку двери, заглянул в глазок – там было темно, прошёлся по этажу и, наконец, почувствовал свою миссию выполненной – он пришёл, всё осмотрел, а то, что ничего интересного ему не попалось, – уже не главное.

Вниз он шёл полубоком – очень уж ему не хотелось поворачиваться спиной к квартире, куда ходят ботинки пропавших людей. Тёмный первый этаж ему уже не показался таким тёмным. А выйдя на улицу, он сощурился от яркого солнца. Друзья были на месте.

– Ну что там?

Мише очень хотелось рассказать что-нибудь удивительное. Но похвастать было нечем.