Александр Середин - Хозяин кладбища

В одном городе было старое кладбище…

Мальчику Мише из 5-го "А" задали доклад по истории города. Миша учился хорошо – на четвёрки, но до этого докладов никогда не делал, поэтому он подошёл к учительнице по истории Натальи Ивановне и спросил, как его делать.

– Тебе нужно сначала написать его, а потом пересказать перед классом, – объяснила учительница. Миша задумался: написать – про что?

– Надо выбрать какое-нибудь историческое событие, связанное с нашим городом, или какую-нибудь достопримечательность и написать, откуда она взялась, и почему люди приходят на неё посмотреть.

Теперь Мише стало понятнее, хорошо бы ещё учительница сама сказала, какую достопримечательность выбрать, и откуда она взялась. Миша с надеждой посмотрел на Наталью Ивановну, но она не заметила этого и стала вытирать тряпкой доску. Переспрашивать он постеснялся и пошёл домой.

Дома после обеда, Миша спросил маму, какие местные достопримечательности она знает. Мама вспомнила памятник Ленину. "А он давно стоит?" – спросил Миша. Мама сказала, что давно, а вот кто его поставил, не знала. А ещё оказалось, что люди не ходят к нему, чтобы посмотреть; а то, что у него назначают свидания – не считается (об этом Миша, как-то сам догадался). Потом мама вспомнила Вечный Огонь, каждый год 9-го мая к нему несут цветы. "Это больше похоже на примечательность", – решил Миша. Когда его построили, мама тоже не знала, зато хорошо знала, зачем и почему. Правда, Миша это и сам знал, у него даже была книга про войну. Он пошёл за этой книгой. Скоро доклад был готов. Он заканчивался словами: "Вот почему на Пионерской улице стоит Вечный Огонь. Это достопримечательность нашего города".

Папа Миши – Олег Иванович Взоров, тоже готовил доклад. Доклад ему задали на работе. Он делал доклад о смертности в городе за последние 100 лет. Получалось, что смертность росла – людей с каждым годом умирало больше. Но когда он посмотрел на данные переписи населения, то увидел, что и население города с каждым годом становится больше. "Как же так,– рассуждал Олег Иванович, – если население было 100 тысяч человек, за 10 лет умерли 15 тысяч человек, то должно остаться 85 тысяч человек, а по переписи получается, что их 110!" Он позвонил своему другу – профессору статистики – Башкатову Дмитрию Степановичу. "Дима, здесь в переписи ошибка!" – закричал он в трубку. Башкатов выслушал его и сказал, что никакой ошибки нет, и что он должен был учесть рождаемость! Ведь кто-то же родился за эти 10 лет. Взоров почесал в затылке: "Этого я, действительно, не учёл". Он снова принялся за свои расчеты. "Значит так, – снова начал он рассуждать, – каждые 10 лет смертность растёт, и население города тоже растёт, и рождаемость растёт – всё растёт". Он вспомнил доклады своих коллег, у них всегда если что-то росло, то обязательно что-то и снижалось. А у него нет. "Может я опять что-то не учёл?" – подумал Взоров и снова позвонил Башкатову. "Олег, во-первых, ты путаешь понятия смертность и количество смертей – это не одно и то же! – ответил Башкатов. – Во-вторых, лучше сам приезжай ко мне, и посмотрим, что ты там понаписал. А в-третьих, давай отложим это до завтра, уже первый час ночи!" Олег посмотрел на часы и согласился с Башкатовым. Он связал статистические справочники, которые ему дали в библиотеке, в две высокие стопки и поставил будильник на 7 утра.

В то самое время, когда Миша выступал перед классом со своим докладом про Вечный Огонь, Олег Иванович Взоров позвонил в дверь своего друга – профессора статистики. Тот радушно встретил его и усадил за стол, чтобы попить чая с сушками и обменяться новостями. После дружеского чаепития Олег выложил на стол другу две толстые пачки справочников и два листка со своими заметками. Башкатов надел очки, принялся изучать листки и сверять их со справочниками. Он часто хмыкал, зачёркивал жирным чёрным маркером то, что написал Олег, и тонкой гелевой ручкой делал собственные записи. Маркер навис над очередной вредной для статистки записью Олега Иванович и вдруг замер.

"Не может быть", – пробормотал Башкатов. Олег уже давно потерял интерес к скучным цифрам своего доклада, и увлечённо наблюдал в окно за собаками, играющими на детской площадке, поэтому неожиданная реплика друга пролетела мимо его ушей. Тем временем Дмитрий Степанович раскрыл оба справочника и, перескакивая взглядом с одного на другой, быстро-быстро их перелистывал. Время от времени он повторял: "Не может этого быть!"

Миша снова получил четвёрку (за доклад), и был доволен. Он шёл домой, размахивая портфелем. Ему хотелось написать ещё десять докладов на любую тему, потому что теперь он знал, как это делается. С ним шли Сергей и Андрей. Оба были задумчивы. Миша не замечал их задумчивости и весело рассказывал, как напишет доклад про фильмы "Месть ниндзя" и "9 смертей ниндзя". Но Андрей и Сергей были настолько погружены в свои мысли, что ни перечисленные сверхспособности ниндзя, ни кровавые способы убийств с использованием всего арсенала восточных единоборств, которые должны были войти в доклад, не вызвали в них должного отклика. Они продолжали думать свою мысль, которая, по всей видимости, была у них одна на двоих. Когда источник Мишиного вдохновения начал уже иссякать, и доклад обогатился паузами из долгих "мммм…" и "ээээ…", оба молчаливых товарища встрепенулись. Первым заговорил Андрей.

– А ты слышал, Решетов пропал?

Миша удивился.

– Как пропал? Я же его сегодня видел.

– Да не Васька Решетов, а Костя – его брат, – пояснил Сергей тоном человека, который устал повторять очевидные факты. – На прошлой неделе. Все пришли домой, а его нет. Ждали-ждали. Потом в милицию пошли, но милиция его тоже не нашла.

– Может ещё найдут, – равнодушно сказал Миша, которого эта история не очень заинтересовала.

– Нет! – отрезали Сергей и Андрей хором. – Не найдут!

– Почему? – всё ещё не очень веря в окончательную пропажу человека, ответил Миша. – Может сам придёт.

– На чём? – полушёпотом, и загадочно сощурив глаза, спросил Андрей. Сергей с таким же таинственно-испытывающим видом глядел на Мишу.

– В смысле? – не понял Миша.

– На чём он придёт домой, – снова спросил Андрей, – если ему ходить НЕ НА ЧЕМ?

Тут Миша понял, что не всё так просто; и что судьба васькинова брата, о котором он до этого дня и слыхом не слыхивал, не случайно так заботила его друзей.

Взоров был доволен, как и Миша. Его доклад тоже был оценен и принят «на ура», ну или на столько хорошо на сколько можно принять доклад о смертности.