Наталия Никульшина - Кали

Вода в кастрюле забурлила.

– Эй, кипит! – крикнула я, забыв, что меня не слышно. – Ладно, – я подошла к плите и осторожно коснулась её.

С удивлением обнаружив, что могу её выключить, я немного поколебалась с решением. Что он подумает, если печка не будет работать? Интересно получается, сквозь двери могу проходить, и предметы могу трогать!

Дверь ванной открылась, я вернулась на своё место. Женя закинул в кастрюлю пельмени, включил висящий на стене телевизор и уселся за стол рядом со мной. Так я узнала, что мы в Москве.

– Скучно, наверное, одному, – задумчиво проговорила я, а он, как и следовало ожидать, не ответил.

Мы посмотрели неинтересные новости, Женя без аппетита поужинал и, оставив немытую посуду в раковине, отправился спать. Он улегся на не разобранном диване, а я устроилась прямо на полу и стала наблюдать, как он засыпает. Тому, как доктор мгновенно уснул, я даже немного позавидовала. Да и вообще тому, что он может спать.

Ночь прошла незаметно. Женя спал, как убитый, почти в буквальном смысле. Проснулся от звонка будильника, носился по квартире, спотыкаясь, и снова не успел побриться.

На работу мы ехали в молчании, а, как только вошли в кабинет, туда вломилась молодая медсестра. Печально взглянув на хирурга, она вздохнула:

– Евгений Владимирович, у нас ночью пациент скончался…

Я закрыла лицо руками. Нет…

– Кто? – еле слышно спросил хирург.

– Степан Ильич, не проснулся…

От того, как Женя вздохнул, мне захотелось плакать. А потом я подскочила, как ошпаренная. Он умер!!! Чёрт, где же мне теперь искать дедушку?! Но больше ведь зова не было… мне что, нужно было с ним сидеть? Ладно, без паники. Я найду его. Бросив на Женю сочувственный взгляд, я сосредоточилась. Мне надо к Душе, той, что звала меня вчера утром.

Неожиданно оказавшись на похоронах, я изумлённо открыла от удивления рот. В центре комнаты стоял гроб, вокруг него сидели люди, молчали. Казалось бы, ничего особенного для моей работы. Но!!! Дед умер ночью, это раз. Не успели бы его так быстро упаковать. Но это здесь не главное, в гробу лежала бабуля!!!

– А где Степан Ильич? – ляпнула я.

Из сидящих у гроба ко мне повернулся только один человек, а я от такой неожиданности попятилась назад. Та самая бабка, чьё тело лежало в гробу, посмотрела на меня со строгим укором:

– Какой ещё Степан Ильич? Явилась?! Ты Смерть?

– Н—нет, – заикаясь, ответила я.

– А чего тогда пришла?! – возмутилась покойница.

– За вами, я вас отведу к Смерти.

– Деточка, а ты где раньше—то была? – прищурилась бабка. – Я долго на своих похоронах буду торчать, да слушать, как они тут уже моё наследство делят?!

– Простите, – промямлила я и протянула ей руку: – Идёмте.

Так, ясно, я пропустила бабкину кончину, и её Душа застряла здесь. Только вот почему Степан Ильич тоже меня видел? Потому что и его конец был близок?

– Нет уж, теперь я до конца посижу! – язвительно произнесла она и вернулась на стул.

– Эй, бабуля! – возмутилась я. – Я что, ждать буду?!

– Ну, я же тебя ждала! – пожала она плечами.

– Но мне нужно отвести вас!

– Вот землей меня засыпят, и поведёшь. Отдохни, деточка.

Я цокнула языком и подошла ближе:

– Пойдёмте, я сказала!

– А я сказала – отдохни!

– Вы своей смертью скончались? – вырвалось у меня. Её точно придушили.

Бабка рассмеялась:

– А что, сомневаешься? Ты посмотри, как меня сморщило! Конечно, своей!

Сама того не желая, я тоже засмеялась. А у бабули неплохое чувство юмора! Я облокотилась о стену у изголовья гроба.

– Где была—то, деточка? На дискотеке, поди?

– Если бы! – усмехнулась я.

Она вздохнула и поднялась:

– Ладно, веди меня. Чёрт с ними.

Мы взялись за руки и через пару секунд оказались в белоснежном коридоре.

– Пожалуйста, не жалуйтесь Госпоже Смерти, что я немного опоздала, – попросила я, надеясь на понимание бабки.

– Немного?! – хихикнула она. – А что, влетит?

– Угу, – призналась я.

– Не скажу, деточка! – улыбнулась бабуля. – Я ведь тоже молодая была! Ты гуляла, да? Эх, как я отрывалась в своё время! – вздохнула она. – Ладно, пора на покой, пускай мужики выдохнут, померла бестия!

Я рассмеялась:

– Кажется, они много потеряли!

– Я больше. Представляешь, только на своих похоронах узнала, какой я, оказывается, хороший человек! Деточка, а что дальше—то? Страшно мне.

– Не бойтесь, – улыбнулась я ободряюще. – Сейчас мы идём в место, называемое Очередь Решений. Там вам придётся подождать своего часа, а потом вас призовёт Госпожа Смерть. Надеюсь, у вас есть парочка хороших поступков, которыми вы можете ей похвастаться?

– У меня одиннадцать деток! – гордо ответила бабуля.

– Ого! – восхитилась я. – Это заслуживает уважения! Смерть предоставит вам право выбора, я уверена! Вы сможете решить, что вам дальше делать: прожить жизнь заново, либо отправиться в рай. Мой вам совет: выбирайте жизнь, такая Душа должна быть на земле! И в жизни столько всего прекрасного! – пусть я и не помню.

Душа звонко засмеялась:

– Конечно – жизнь, деточка! Я ещё не всех мужчин охмурила!

Я, смеясь, покачала головой. В комнате мы с бабулей обнялись, и я облегчённо выдохнула. Наконец—то, хоть после одной гибели человека не хочется рыдать. Бабуля свой шанс не упустит, всё у неё будет хорошо!

В этот раз задерживаться в Очереди Решений я не стала. Грэг снова сидел в своей задумчивой позе лотоса и поэтому не заметил меня, а я смогла исчезнуть без угрызений совести. У меня дела. Очень важные.

Спустя пару секунд я уже была в операционной. Всё так же темно, врачей пятеро, оперирует один. И сейчас среди медиков чувствовалось явное напряжение. Нет, не то, что должно обычно сопровождать операцию, другое. Хирург нервничал и точно был неуверен в себе. Я видела его со спины, но даже так смогла ощутить его переживания.

– Женя, соберись, – вздохнула я, отходя в угол операционной.

Думаю, что вот в этом случае дышать доктору в спину точно не стоит. Время потянулось медленно, мне было скучно. С моей стороны казалось, будто у операционного стола вообще ничего не происходит, движений там почти не было. Фраз, что произносили врачи, я не понимала, а посмотреть на операцию поближе так и не решилась, замутит ещё. Так и не придумав, чем себя занять, я стала считать время. К концу (к счастью, успешной) операции насчитала два часа тридцать семь минут, и это неизвестно ещё, сколько они тут до меня находились, пока я бабулей занималась. Нет, врачом я точно не была, терпение – не мой конёк. Да и нервов у меня не хватило бы. А вообще, судя по моему малолетнему виду, вряд ли у меня вообще была профессия.

После операции Женя почти на ходу проглотил в больничном кафе бутерброд и кофе и побежал на обход своих пациентов. На мою радость, сегодня никто из них меня не увидел. Потом хирург вернулся в свой кабинет, покурил в окно и занялся заполнением историй болезней. Я же опять сидела в кресле, наблюдая. Тут ко мне пришла идея: а что, если я немного помогу доктору по дому? Предметов касаться я могу, а значит, смогу и прибраться, да посуду вымыть! Всё равно мне заняться нечем, так хоть польза будет! Интересно, как он отреагирует? Что подумает? Ладно, попробую.