И. Коулд - Шелест. Том 2

– В газете «ТаймсУорд» был опубликован материал о тайной организации, действующей в городе. Ссылаясь на некий источник, «ТаймсУорд» утверждает, что деятельность такой организации запрещена законом, а ее действия направлены на подавление личности и введение ее в заблуждение относительно религиозных аспектов католицизма и христианства. Они были убеждены, что кратер вулкана – это врата в другой мир, мир хаоса и смерти.

– В это верили и древние римляне, – кивнул профессор.

– Эта организация подрывала устои религии, предсказывая возвращение демона, якобы существовавшего там несколько тысяч лет, находящегося до сих пор в спящем состоянии. Они именовали себя хранителями врат, а их служение направлено на то, чтобы не допустить пробуждения зла, находящегося в анабиозе.

– Потрясающе, – профессор протянулся за стаканом воды.

– Адепты являлись настоящими фанатиками. Во многих сектах характерна тоталитарная структура с тенденцией к групповому принуждению и полному подчинению членов вплоть до совершения массового самоубийства. ФБР рассматривала эту версию о насильственной смерти людей при угрозе их разоблачения.

Все мы знаем о таких сектах как «Храм солнца», которую возглавлял Люк Жюре в 1994; трагедия Уэйко – 2006; «Небесные врата» – Сан-Диего, в которой тридцать девять человек приняли яд и покончили жизнь самоубийством; убийство почти трехсот детей в Джонстауне; массовое сеппуку японцев, число покончивших в различных источниках варьируется от тридцати пяти тысяч. Факты можно перечислять и перечислять. То, что произошло с этими людьми – ужасающая по масштабам трагедия.

К сожалению, ФБР располагает только документами и не имеет ни одного живого свидетеля, поэтому как далеко пустила корни организация – предстоит только выяснить, хотя «ТаймсУорд» склонны предполагать, что все намного серьезнее, и масштаб деятельности организации поражает. Материалы дела строго засекречены, в доступе к ним отказано. Деятельность хранителей приравнена к террористической, подрывающей устои, с далеко ведущими целями и катастрофическими последствиями.

– Вы склонны предполагать, что массовое скопление жителей в храме «Плача» во время начала землетрясения не что иное, как массовое самоубийство? – Спросил мистер Бректон.

– Такая версия имело место быть. Возникает вопрос: почему люди даже не пытались спастись, оставаясь в монастыре, и были погребены заживо под его стенами?

– Похоже, мы этого не узнаем.

– Возможно. Я знаю, что резервация ГриндБэй практически не пострадала от извержения вулкана.

– Как я уже говорил, эпицентр находился в самом городе, поэтому хлынувшая из жерла лава, мгновенно превратила его в пылающие руины. Часто бывает, что лава не течет просто по поверхности, а течет по так называемым трубам, что мы имеем в данный момент. Лава на поверхности потока остывает и образует корку, в то время как под ней поток продолжает течь.

– Профессор Бректон, если я правильно понял, вы хотите сказать, что те кадры, снятые с вертолета службы спасения, которые мы наблюдали только что, не дают полную и ясную картину последствий случившегося.

– В районе города до сих пор находиться слишком опасно. Я утверждаю это.

– А как же резервация?

– Люди наотрез отказались от эвакуации. Мне известно, что несколько человек в резервации пропали без вести, но в целом ГриндБэй не пострадал. Лава прошла далеко западней того района. Единственное, что им пришлось пережить – это осадки в виде пепла и дыма, погубившие весь урожай. К сожалению чего нельзя сказать о памятнике архитектуры – монастыре «Плача», основанного священником Френсисом Дэбуа, который одним из первых миссионеров того времени, не боясь лишений и враждебности чуждого мира, нес имя Господа и его заветы, помогая людям в болезнях и тяготах суровой жизни.

Монастырь почти полностью погребен под обломками и пеплом, уцелело только южное крыло когда-то поистине великого сооружения. Хочется верить, что инвестиции будут выделены для того, чтобы восстановить это поистине величественное сооружение.

– Хочу напомнить уважаемым зрителям, что случившаяся почти год назад трагедия в округе Лейт унесла жизни, по меньшей мере, девятиста шестидесяти человек. Более двухсот человек числятся пропавшими без вести. Эта самая крупная катастрофа, случившаяся за последние несколько лет в…

Экран телевизора погас.

Парень раздраженно швырнул пульт на кресло и, быстро подойдя к дивану, опустился перед девушкой на колени, продолжающей смотреть на черное окно телевизора.

– Пожалуйста, прошу тебя… – прошептал он, дотронувшись до ее холодной руки. – Ненужно слушать весть этот бред. Не надо.

Она повернула голову, и Луис увидел как медленно, но неотвратимо потухает взгляд, как растворяется в бесконечном горе воля к жизни, как гаснет, словно свеча на ветру, надежда.

– Пожалуйста, – с мольбой в голосе произнес он, целуя ее ладонь. – Ви, ты должна бороться, не должна опускать руки.

– Зачем, – сказала она. – Для чего все это, если… если…

Он осторожно взял ее за руку и прижался губами, вдыхая аромат кожи, сходя с ума от ее близости.

– Если бы я мог все изменить, я бы не раздумывая… – он хотел сказать: «поменялся местами с Джеком и погиб вместо него», но не смог вымолвить имя друга. Не смог, потому что Вайлет отреагирует моментально, снова отгораживаясь от всего мира непроницаемой стеной.

События почти годовалой давности Луис помнил так, как будто все произошло несколько часов назад. В своих ночных кошмарах он продолжал видеть бледнеющее с каждой секундой лицо Дэна, неестественно запрокинувшего назад голову, его удивленный тускнеющий взгляд, остановившийся на небе, его судорожно сжатую в кулак руку, запачканную кровью, его детскую полуулыбку, навечно застывшую на посиневших губах.

Он слышал, как кричит, в безумии, надеясь, что сможет привести его в чувство, и понимая – это уже никому не под силу. Осознавая, что ярость сейчас разорвет грудь, а страх и отчаянье дадут толчок, чтобы двигаться дальше. Желание спасти Вайлет наполнит силой, откроет второе дыхание, и он сделает все, что обещал Джеку, поступит так, как поклялся ему.

Краем глаза Луис замечает темные фигуры, медленно обступающие со всех сторон, и понимает: если сейчас же не побежит, то ничего уже не успеет предпринять. Члены ордена брали в кольцо, зловещие плащи развевались подобно крыльям, а скрытые под капюшонами лица источали ярость. Не нужно было видеть их глаз, чтобы понять это.

Тяжелые взгляды пронизывали насквозь, словно ядовитые стрелы, приковывали, обездвиживали, пытались подчинить своей грубой воле. Собрав остаток сил, он побежал, оставив позади мертвого друга, лежащего на окровавленном газоне, оставив позади прошлую жизнь, людей, которых когда-то знал, оставив все, но не потеряв надежду.