Мария Барышева - Коллекция

На свободное пространство перед зрителями вышли мальчик и девочка лет двенадцати и под неспешную музыку начали двигаться в округлом величавом танце с множеством сложных неторопливых поворотов. Кира восхищенно наблюдала за ними — смотреть бальный танец вживую оказалось совсем иначе, чем по телевизору. Она уже почти представила себя в этом танце и едва слышно бормотала:

— Так и я смогу… и так смогу… и так… ой, нет, так не смогу… а как это?… если очень медленно…

Краем глаза она видела, что сидящий рядом парень посмеивается, но ей на это было наплевать. Оксана чуть подалась вперед, и ее губы приоткрылись в полуулыбке.

Вальс сменился фокстротом, потом танго, потом венским вальсом, и когда по паркету отшуршали последние па, Оксана немного капризно сказала:

— Я тоже так хочу!

Кира улыбнулась. В принципе, Оксана вполне связно озвучила ее собственную мысль. Она уже почти решила, что запишется.

— Латинская программа! — провозгласил Павел Викторович и подмигнул будущим ученикам. — Думаю, будет неплохо посмотреть сразу несколько пар, в том числе и самих преподавателей. Начнем с ча-ча-ча. Антонина Григорьевна, сделайте нам музыку!

Женщина поставила старую песенку Мануэля Ортеги, Павел Викторович скороговоркой представил две вышедшие пары студенческого возраста, и они начали танцевать, ритмично вращая бедрами и руками и делая стремительные и совершенно головокружительные повороты и провороты. Партнеры в обеих парах были одеты в строго черных тонах, зато партнерши щеголяли яркими майками и короткими юбками — собственно не юбками, а косо завязанными поясами с длинной бахромой, которая колыхалась, взлетала и хлопала их по быстро переступающим длинным ногам. Все пары танцевали разные композиции — одна сложнее другой, и Кира удивлялась, как они не налетают друг на друга на таком небольшом пространстве. Па привели ее почти в священный ужас, ей казалось, что она никогда не сможет такого проделать, а когда одна из девушек, лихо трижды крутанувшись, откинулась назад, забросив ногу на бедро партнеру и удерживаемая только одной его рукой, Кира едва сдержалась, чтобы не закрыть глаза. Лица танцующих притягивали ее, как магнит — на них был ритм, сила и страсть, казалось, разум их растворился в танце полностью, они смотрели друг на друга горящими взглядами, и в их улыбках был огонь. До сих пор ей казалось, что такие лица бывают у людей только когда они занимаются сексом. Впрочем, для них, наверное, это и был секс — на некоем особом уровне.

— Я думаю, это не так уж сложно, если заниматься каждый день, — пробормотал сидящий рядом с ней, и Кира раздраженно покосилась на него.

— Говорите про себя. Вы мешаете мне смотреть!

— Извините, — сказал он и замолчал. Кира отвернулась, восхищенно глядя на изгибающиеся фигуры.

После ча-ча-ча, пары станцевали румбу и пасадобль, и Павел Викторович объявил, что на этом пока художественная программа закончена. Пошли технические подробности — оплата, время, дни занятий, желательная одежда, желательная обувь. Затем присутствующим раздали небольшие анкетки, и они принялись их заполнять. Оксана, кусая кончик ручки, с серьезным видом спросила у Киры:

— Если я пишу полностью имя и фамилию, то зачем мне еще нужно указывать свой пол?

— На всякий случай, — сказал Кирин сосед. — Есть фамилии без окончаний женского рода и двузначные имена.

— Как у вас? — поинтересовалась Кира.

— Нет, почему же, — он, почему-то, слегка обиделся. — Меня зовут Сергей.

— Тем хуже для вас, — заметила Кира, старательно вписывая в анкету свой адрес. Какая-то девушка позади нее тоном профессионала сказала:

— Советую на занятия брать с собой кусок парафина или стеарина и ножик.

— Зачем? — обернулась Оксана.

— Крошить на пол. Пол очень скользкий. Мы всегда так делаем.

Кира представила себя в классическом бальном платье, настругивающей на паркет свечу, и ей стало смешно, отчего ее рука соскочила, и собственная изящная роспись стала похожа на раздавленного комара.

Постепенно собравшиеся поднимались и шли к выходу, складывая анкеты стопкой на столе. Павел Викторович приветливо кивал каждому и сообщал, что ждет в понедельник на первое занятие. Кира, на ходу застегивая куртку, начала спускаться по лестнице, болтая с Оксаной, рядом же, как-то незатейливо, само собой пристроился сидевший рядом с ней парень, изредка вставляя в разговор дополнения, но когда они вышли на улицу, он постепенно отстал и разговорился с группкой шедших позади молодых людей, и вскоре оттуда начали доноситься разнообразные реплики компьютерного содержания. Едва он исчез из вида, как Кира сразу же забыла о нем. Распрощавшись на остановке с Оксаной, которой нужно было ехать в другую сторону, она запрыгнула в подъехавший «топик» и села возле окна, прокручивая в голове яркую танцевальную картину. Ей хотелось, чтобы поскорее наступил вечер понедельника. Такие занятия — отличное средство от всяких глупых загадок.

Но тетя Аня… что такое было с тетей Аней?

Выйдя на своей остановке, Кира повернула направо, к проезжей дороге. Вот уже несколько дней она давала большой крюк, обходя парк стороной — отчего-то ей совсем не хотелось там проходить. Прохожих не было видно, и она, восстановив в памяти одно из танцевальных па, попыталась его проделать, но ее сразу же занесло куда-то вбок, и она налетела на внезапно вышедшего из-за угла человека, ойкнула, что-то шлепнулось на асфальт, хлопнуло с сочным звуком, и человек выругался голосом Вадима Ивановича.

— Ой, простите, — сказала она виновато. — Бога ради, простите, я вас не заметила.

Они стояли и смотрели, как по асфальту с какой-то чарующей быстротой расползается атласная молочная лужа, кажущаяся в полумраке призрачной в своей белизне. Потом «майор» присел, двумя пальцами, словно дохлую крысу, поднял разорвавшийся пакет и отбросил его в кусты.

— Что это вы тут сейчас делали? — спросил он, выпрямляясь.

— Я просто… вы простите, я вам сейчас другое куплю! Подождите, я быстро!

— Это совершенно не…

Но она, не слушая, отвернулась и побежала через дорогу — туда, где светилась витрина круглосуточного магазина. Уже перепрыгнув через бордюр на противоположной стороне, Кира обернулась. Позади была пустая улица — «майор» ушел. Пожав плечами, она толкнула дверь и зашла в магазин.

Выйдя спустя минуту с пакетом молока, она посмотрела на другую сторону улицы. На углу дома по-прежнему никого не было.

— Вот ведь вредный тип! — пробормотала она, подождала, пока проедет машина, перешла улицу и остановилась возле молочного пятна, уже начавшего бледнеть, посмотрела на темные холмы кустов вдоль пустынной дороги и пожала плечами, с раздражением подумав, что этот жест, похоже, входит у нее в привычку. Сделала несколько шагов вперед, но тотчас же остановилась и резко обернулась. В затылке тонко покалывало знакомое ощущение безразлично наблюдающего взгляда. Она отвернулась и снова пошла вперед, и на ее третьем шаге в кустах что-то легко хрустнуло. Кира вздрогнула и ускорила шаг, и в следующее мгновение едва сдержала крик, когда чья-то рука схватила ее за плечо.