Лис Арден - Мастер теней

Судьба последней книги Аристида Крафки оказалась плачевной: писатель сжег ее, поясняя в предсмертной записке, что убивает свое дитя лишь ради того, чтобы оно не погубило многих, поскольку вложил он в эти страницы все свое отчаяние, всю безнадежность и бессмысленность бытия. Прочитав эту книгу, человек устыдится жить. Оборвав таким образом свою творческую стезю, некогда блистательный Король-Солнце литературного Парижа, а ныне — просто великий писатель Аристид Крафка повесился в подвале своего загородного дома.

4. В Библии сказано, что женщина — сосуд скудельный. Однако, если бы автор этого категорического утверждения познакомился бы с Мариной Пчелиной, то он, весьма вероятно, сформулировал бы его несколько иначе: «Некоторые женщины — сосуд скудельный, но только не Пчелина Марина». Ибо была вышеназванная Марина человеком поистине замечательным: добрым, жизнерадостным, отзывчивым, незлопамятным и уступчивым; кроме того, она была почти начисто лишена такого женского недостатка как тщеславие. Работала Марина на одной из гуманитарных кафедр…ского университета, в чине вечного доцента и в качестве вечной затычки для любой дырки. Она дорабатывала (а то и писала) почти все дисертации, проходящие через местный совет, причем делала это безвозмездно, искренне желая помочь неразумным ближним; она вела все эти нудные, скучные НОУ, Доу и Роу; подменяла заболевших коллег в те часы, когда могла (а другие часы не заменял никто); возила всяких там куриц-шмуриц завкафедрой и делала у той сезонные генеральные уборки; одна растила дочку, а в часы досуга (не иначе, как между тремя и пятью часами ночи) писала свою Докторскую. Вся кафедра буквально молилась на Марину… и при этом никто ее не уважал.

Однажды осенним вечером Марина Пчелина сидела в гостях у своей давней подружки Светки Березиной. Подруги допивали первый кофейник и докуривали первую пачку сигарет. Светка была настроена довольно воинственно, видимо, вследствие сегодняшнего педсовета в школе, где она работала завучем. Она грохнула чашкой о блюдце, ткнула сигаретой в пепельницу и обратилась к подруге.

— Вот что я тебе скажу, птичка… Если ты не прекратишь самаритянствовать в ближайшие полгода, то не видать тебе профессуры как селедкиных ушей! Ты уже добрый час изволишь сожалеть о том, что тебе — в который раз? — отказали в статусе научного сотрудника… сама виновата! Это каким же надо быть дураком, чтобы отпустить в долгий отпуск самую выносливую кобылу-тяжеловозку во всем университете?! Пойми же наконец, пока ты добровольно подставляешь шею под неизвестно чье ярмо, пока работаешь всеобщей доброй тетушкой — не будет тебе ничего для тебя.

— Ладно тебе, Свет… Любимая работа ведь не в тягость. А насчет помощи… ну не могу я людям отказывать, как же можно? Да и бог с ней, с докторантурой, в другой раз получится, тем более в этом году у меня такие дипломники талантливые, я лучше ими займусь.

— Нет, ты неисправима… Слушай, а может тебя закодировать, а?

— Чего-чего?

— Закодировать, говорю. Кодируют же запойных пьяниц, а ты у нас запойная филантропка. Ну, как?

— Светка, ты с ума сошла. Что за ерунда такая…

— Ничего не ерунда. Так, посмотрим газетку… ага, то, что нужно. На, читай, — и с этими словами она протянула сложенную вечернюю газету Марине. Та взяла ее без особого энтузиазма и прочла:

— «Помощь в преодолении любых препятствий на пути к успеху. Корректировка характера. Переустановка системы ценностей. Личные консультации Мастера Теней. Тел. 351–315, после 21 ч.» Господи, Светка, это же форменное надувательство, смесь гербалайфа с дианетикой! В жизни не опущусь до подобной дремучести!

— А ведь у тебя еще дочка на руках, не забыла?

— При чем тут Верушка?

— Как это при чем? Очень даже при чем! Если твоя карьера и дальше будет продвигаться такими черепашьими темпами, не видать тебе ни докторантуры, ни защиты, ни поста завкафедрой! Сядет в это кресло какая ни на есть более расторопная дура и будет тобою помыкать. И будешь ты всю жизнь сидеть на своих жалких грошах, безо всяких перспектив, а девчонка-то растет! Ее одевать надо, и не так, как нас в юности одевали, в платьица из славного журнала «Работница». Или ты хочешь, чтобы девочка стеснялась в люди выйти?

— Ну, понесло, — проворчала себе под нос Марина, тем не менее поднимая телефонную трубку и набирая номер, — с тобой спорить — себе дороже, подруга… Алло? Здравствуйте, я звоню по объявлению… — и тут же бросила трубку.

— Эй, ты чего это дезертирствуешь, а?

— Дезертируешь, а не дезертирствуешь… а еще завуч. Да ну тебя, Светка, вечно придумаешь невесть что, а мне потом расхлебывать. Это чтобы я, в мои-то годы, поверила в подобную чушь! Давай уж сразу вот по этому объявлению позвоним, вот послушай: «Гадалка в третьем поколении. Забыл — вспомнит, разлюбил — полюбит, ушел — верну, от ссор огражу, на любовь приворожу, защиту поставлю, бросить пить заставлю.» Вот это да, бабка-универсалка, не то что этот, мастер… тьмы, что ли? О, о, глянь-ка — «Магия денег, управление денежной энергией. Ворожу на успех в бизнесе, изготовлю амулет карьерного роста, устраню конкурентов» — это как понимать, в каком смысле она их устранит?

— Не умничай, подруга. Звони, куда было сказано, или я вместо тебя туда пойду, с твоей самой уродской фотографией — пусть по ней тебя перекодируют. Но учти, с фотографиями бывают накладки, прицелится этот… волшебник Изумрудного города неточно — и готово дело, ты запаршивела, или облысела, или стала какой заказывали, но людоедкой. Хватит хихикать, звони, кому говорят! В конце концов, свежие впечатления гарантирую!

Марина, все еще смеясь, набрала номер и подмигнула подруге:

— А может, я его еще и закадрю?.. Алло, здраствуйте…

— Да-да, я понял, вы звоните по моему объявлению, — ответила трубка низким, спокойным голосом, — чем могу помочь?

— Это уж вы сами скажите, — дерзко заявила Марина, — иначе какой же из вас ясновидящий?

— В принципе, я не занимаюсь непосредственно ясновидением, кроме того, детальный анализ ситуации возможен только при личном контакте. Могу лишь предположить, что вас заботит проблема карьерного роста, а также беспокоит недовольство собой…

— А вот и нет, уважаемый мастер тьмы.

— Прошу прощения, я всего лишь Мастер Теней, не присваивайте мне чужих титулов…

— И, тем не менее, карьера для меня не предел мечтаний, и собою я вполне довольна, стыдиться мне нечего…

— А похвастаться есть чем?

В разговоре возникла пауза. Марина задумалась. Вообще-то достойного похвалы в ее жизни было немало, как-то: воспитанная в одиночку чудесная девчонка, верные друзья, незабывающие ученики, любимая работа, незапятнанная репутация… Но разве э т и м хвастаются?! Хвастаются высоким постом… богатым мужем… новым автомобилем под цвет туфель…