Ким Харрисон - На несколько демонов больше

Махнув ему, чтобы убрался с дороги, я запила их, состроив гримасу — и позыв чихнуть исчез, как по волшебству.

Не в силах поверить, я сделала вдох, потом еще один. Дженкс метался над вощеными стаканами, и я налила воды в один из них, послушно глотая противно-теплую воду, чтобы таблетки прошли внутрь.

—Черт! — выругалась я восхищенно. — Прямо в середине

чиха прекратилось. Класс. — Я поставила стакан и взяла флакон с таблетками, чтобы прочесть наклейку. — Сколько вооб­ще они стоят?

Дженкс застрекотал крыльями, опускаясь вместе со своим отражением.

— Они так быстро не действуют.

— Правда? — глянула я на него.

Дженкс осторожно коснулся ногами стола и остановил кры­лья. Он был встревожен, хотел что-то сказать, но легкий хло­пок заставил нас вскинуть головы. Пульс у меня вошел в режим овердрайва — я почувствовала, как кто-то зачерпнул из линии на заднем дворе. Резко вдохнув, я поскользнулась и налетела на черный фаянсовый унитаз в ванной Айви, тихо вскрикнула, хлопнувшись задом о кафель.

—Ой!

Я еще и локтем ударилась.

— Ведьма! — раздался звучный голос, и я отбросила волосы с глаз — передо мной на пороге стояла фигура в мантии. — По­чему, гонад Кормела ради, мой кофе отдает одуванчиками?!

Блин. Миниас.

—Улетай, Дженкс! — взвизгнула я, вскакивая.

Миниас рванулся в ванную Айви, гладкое его лицо скривилось морщинами раздражения. Я в панике вжалась в черное махровое полотенце, висящее между комодом и ванной.

—Не трогай меня! — крикнула я и запустила в него содержимым флакона с таблетками.

Что-то дернулось — это он поставил круг. Дженкс что-то завопил из-под потолка, а беленькие таблетки бессильно отскочи­ли от черного слоя безвременья, поставленного Миниасом.

Нужно выбраться! Слишком здесь много труб и проводов, чтобы поставить демоноустойчивый круг.

— Что за черт? — спросил Миниас недоуменно, разглядывая пойманную таблетку. Чтобы ее схватить, ему пришлось снять круг, и я неуклюже схватила спрей для волос Айви.

— Вон из моей церкви! — крикнула я, поливая демона из флакона.

Спрей-выпрямитель с апельсиновым ароматом брызнул Минасу прямо в глаза. Завопив, он отшатнулся в коридор — и ударился о темную стену, соскользнул на пол, раскидав ногируки. Я не стала ждать и проверять, отключился ли он — в кино на таких дур насмотрелась.

С колотящимся пульсом я бросилась вон прямо по нему. Он ухнул, когда я во что-то попала ногой, и я вскрикнула — он расплылся туманом, нога прошла насквозь и уперлась в пол.

Оттолкнувшись руками от стены, я рванулась в кухню. Там у меня круг, и соль никуда не делась. Передо мной полосой золотой пыльцы мелькнул Дженкс.

—Берегись! — крикнул Дженкс, и я рухнула — меня дернули за ноги.

Воспоминания об Але нахлынули волной. Я не вернусь. Я не буду ничьей игрушкой.

Изо всех сил я отбивалась молча, молотя ногами во все стороны, забыв годы обучения боевым искусствам.

—Да что с тобой такое? — возопил Миниас и тут же издалухающий звук — моя босоножка попала в какое-то чувствитель­ное место. Он стал туманным, хватка его распалась.

Я рванулась вперед, почти проползла через кухню, пока между нами не оказался мой круг. Миниас висел у меня на пятках.

—Rhombus! — воскликнула я, подключаясь к линии и хлопая рукой по черте на линолеуме.

В реальность вторглось безвременье. От страха я потеряла контроль, и через меня хлынуло больше силы, чем мне хотелось бы — это было больно. Но круг взмыл вверх, и Миниас влетел мордой в его стенку — изнутри.

— Ой! — воскликнул демон, падая на кухонный стол — взметнулась пурпурная мантия. Зажав рукой нос, он уставился на копоть, ползущую по пузырю. Шляпа с него упала, он глядел на меня злобно из-под курчавых прядей, он чуть не взбесился, когда увидел, что у него нос разбит.

— Ты мне сломала нос! — воскликнул он. Из него хлестала ярко-красная демонская кровь.

— Ну так почини, — ответила я, трясясь.

Он был в круге. В моем круге. Я сделала вдох, потом еще один. Медленно подобрала под себя ноги и встала, дрожа от холода в теплую ночь.

— Какая тебя, черт побери, муха укусила? — снова спросил он, явно в ярости. Над ним надувался пузырь безвременья. Демон отнял руку от носа — крови не было.

— Меня? — спросила я, злостью отчасти выжигая первобытный страх. — Ты же говорил, что позвонишь сперва, а не будешь вламываться!

— Я и звонил! — Миниас резко оправил мантию. — А ты не ответила, и вообще... — Он сорвался на крик, поддел пальцем мою дорогую грифельную доску и сбросил на пол. — Мож­но же было просто сказать: «Я сейчас занята, зайдите позже, если не трудно», — так нет, ты мне дверь захлопываешь прямо в морду! Нет, урегулируем эту метку, что между нами созда­лась, потому что ты грубая, невоспитанная и невежественная, как жаба.

—Эй! — С горящими щеками я заглянула за стол и увидела, что доска треснула. — Ты мне грифельную доску разбил! — Тут я запнулась, подалась назад, скрестив руки на груди. — Это ты меня заставил чихать? — Он кивнул. — У меня нет аллергии на кошек? — Я посмотрела на Дженкса. Душа моя воспарила. — Дженкс, у меня нет аллергии на кошек!

Миниас скрестил руки на груди и прислонился к кухонному столу.

—Невежественная, как жаба. Бесцеремонная, как незваный гость. Ал просто святой, что с тобой имел дело — если не говорить о таком раритете, как твоя кровь.

Дженкс гнал от окна детей, уверяя их, что тут все в порядке, и наказывая, чтобы маме не говорили.

—Это я бесцеремонная? — ошалелая, натягивая юбку туда, где ей положено быть, и чувствуя взгляд Миниаса у себя на пупке. — Это не я завалилась без предупреждения!

—Я говорил, что сперва извещу. И не соврал. И не я тут кидаюсь таблетками и брызгаюсь слезоточкой, — добавил он, подбирая шляпу и нахлобучивая ее на голову. Кудри выбивались из-под нее со всех сторон, и черт побери мою душу, если это ему не шло. Нет, Рэйчел, нет! Противная девчонка! Вспоминая, что говорила мне Айви весной — насчет того, как мне необходим смертельный риск, чтобы доказывать себе, что я живая, я быстро запихнула подальше любые мысли о том, как хорош Миниас. А он был хорош.

Миниас увидел, как я вскипаю злобой, и, явно имея опыт общения с переменчивыми женщинами, опустил взгляд. Когда он снова его поднял, взгляд был намного спокойнее, хотя не менее сердитый.

—Я приношу извинения, что напугал тебя, — заявил он официальным тоном. — Очевидно, ты думаешь, что тебе есть чего бояться. Хватать же тебя руками явно не было лучшим решением.

— Еще как не было, — согласилась я, вздрогнув, когда Дженкс приземлился ко мне на плечо. — И не надо вешать мне на уши лапшу про доброго демона. Я знаю теперь троих вашей породы, и все вы — злые, безумные или просто обыкновенные мер­завцы.