Стивен Кинг - Кошачье кладбище

Подоспел и Стив Мастертон, а с ним двое полицейских.

— Луис, — начал он, — я узнал, кто принес потерпевшего. — И осекся. — Луис, вам нехорошо?

— Нет, нет, все в порядке, — ответил тот и поднялся. Сразу же вновь накатила дурнота, но отступила. Луис взял себя в руки. — Так, говорите, его фамилия Паскоу?

— Да, Виктор Паскоу, — кивнул один из полицейских. — Так, по крайней мере, говорит подружка, с которой он вместе бегал.

Луис взглянул на часы, отметил время смерти.

За стеной, где Мастертон собрал свидетелей, слышался девичий плач. Вот так-то, крошка. С новым учебным годом! Успешных тебе занятий!

— Мистер Паскоу скончался в десять часов девять минут утра, — доложил он.

Один из полицейских отер ладонью рот.

Мастертон спросил вновь:

— Луис, вы здоровы? На вас ЛИЦА НЕТ!

Тот не успел ответить. Санитарка, выпустив из рук носилки, выбежала вон, не сдержав тошноты и испачкав передник. Зазвонил телефон. Плакавшая девушка вдруг принялась звать погибшего: «Вик! Виктор! Вик!» Сумасшедший дом, да и только. Полное смятение. Полицейский попросил у Чарлтон одеяло — накрыть покойного, а та колебалась: позволительно ли ей разбазаривать собственность лазарета. Луис поймал себя на том, что вспоминает цитату из Мориса Сендака: «И суеты пусть круговерть займется».

В груди опять поднимались истерические смешинки, но Луис их подавил. Правда ли, что это Паскоу произнес слова «Кошачье кладбище»? Правда ли, что назвал его имя? Вопросы обрушивались тяжкими ударами, валили с ног, выбивали из колеи. Но услужливый разум уже дробил цепочку воспоминаний, отделял одно слово от другого, ваял новый образ. Разумеется, Паскоу произнес совсем другие слова (если вообще что-либо произнес!). Неудивительно, что в столь трагический момент потрясенному Луису прислышалось нечто. Скорее всего Паскоу мог лишь стонать да мычать, а не говорить членораздельно.

Луис изо всех сил боролся с этими мыслями. Ведь он на работе. Его предпочли пятидесяти трем другим претендентам на это место. А он бездействует, не отдает приказаний. В комнате людей что сельдей в бочке.

— Стив, дайте санитарке успокоительного, — распорядился он и сразу почувствовал себя увереннее. Будто он — командир космического корабля, стартующего с крохотной планетки, то бишь с того момента, когда Паскоу заговорил. И вся ответственность лежит на Луисе. Он должен справиться со своей работой.

— Джун, дайте полицейским одеяло.

— Доктор, мы еще их не оприходовали.

— Все равно дайте. И посмотрите, как там наша санитарка. — Сам же взглянул на вторую. Она еще держала свой конец носилок и зачарованно смотрела на тело Виктора Паскоу.

— Санитар! — окликнул ее Луис.

— Ч-ч-что?

— Как зовут вашу напарницу?

— Ка-ка-какую?

— Ту, что сейчас вытошнило, — нарочито грубо бросил Луис.

— Джу-джу-джуди Делессио.

— А вас?

— Карла. — Девушка мало-помалу успокаивалась.

— Карла, идите, посмотрите, как там Джуди. И принесите одеяло. Найдете в кладовке в приемном кабинете номер один. Там их полным-полно. Всем выйти отсюда. Кроме медицинских работников. Здесь делать нечего.

Народ потянулся из комнаты. Вскорости затихли и рыдания за стеной. Снова затрезвонил телефон. Луис нажал кнопку «ждите ответа», не снимая трубки.

Один из полицейских, тот, что постарше, похоже, лучше владел собой. К нему Луис и обратился:

— Кого нужно оповещать в таких случаях? Вы можете составить список?

Тот кивнул.

— Подобного у нас уже шесть лет не было. Не очень-то весело семестр начинается.

— Что верно, то верно, — согласился Луис и поднял наконец трубку.

— Здравствуйте! Кто у вас там… — начал было взволнованный голос. Луис недослушал, бросил трубку и принялся звонить сам.

Кутерьма продолжалась до четырех часов, когда наконец Луис и глава университетской службы безопасности выступили с заявлением для прессы: Виктор Паскоу с другом и невестой совершал оздоровительную пробежку. Навстречу с превышением скорости шла машина — водитель Тремонт Уидерс, двадцати трех лет. Она-то и сбила бегуна, причем от удара потерпевший головой врезался в дерево. Друзья и двое прохожих принесли его на одеяле в лазарет, где он и скончался через несколько минут. Уидерса задержали по обвинению в превышении скорости, вождении в нетрезвом виде и непредумышленном убийстве.

Редактор университетской газеты спросил, можно ли отнести смерть Паскоу за счет черепно-мозговых травм. Луис сразу вспомнил о зияющей дыре в черепе, но сказал, что заключение сподручнее давать следователю округа, который занимается случаями насильственной смерти. Редактор спросил далее, не являются ли те, кто принес Паскоу в лазарет, невольными виновниками его смерти.

— Нет, ни в коем случае, — решительно ответил Луис. — К сожалению, мистер Паскоу, как мне представляется, получил смертельные раны, когда его сбила машина.

Вопросов оказалось немного, — предыдущий ответ Луиса расставил точки над «i». Пресс-конференция закончилась. Стив Мастертон тут же уехал домой (как показалось Луису, чтобы успеть выступить в вечерних новостях), Луис остался один: нужно разобраться в разрозненной мозаике событий дня. А может, он просто пытался скрыть самое важное, упрятать в мишуру мелких дел. Они с Чарлтон просматривали бумаги тех студентов, которые упорно преодолевали курс за курсом, несмотря на нездоровье. Двадцать три диабетика, пятнадцать эпилептиков, четырнадцать студентов с параличом ног, а также страдающие лейкемией, слепые, немые и даже один с редким заболеванием мозга, о котором Луис знал только понаслышке.

Самые тягостные минуты ожидания наступили для Луиса сразу после того, как уехал Стив. Вошла Чарлтон и протянула доктору розовый листок с запиской: КОВЕР ИЗ БАНГОРА ДОСТАВЯТ ЗАВТРА В 9 УТРА.

— Какой еще ковер? — не понял сразу Луис.

— Ну, наш придется сменить, — виновато потупилась Чарлтон. — Нельзя ведь с пятном оставлять.

Конечно, нельзя. Луис зашел в кладовку с лекарствами, взял таблетку стимулирующего средства, известного ему еще со студенческой скамьи. Некогда эти таблетки присоветовал друг, увлекавшийся еще и популярной музыкой. Луис чаще отказывался от сильнодействующих средств. Друг продолжал баловаться таблетками, вылетел из колледжа на втором курсе и угодил во Вьетнам военным врачом. Луис частенько представлял, как приятель, наглотавшись «колес», слушает песню своего любимого ансамбля «По джунглям».

Однако сейчас Луису нужно отвлечься. Нет сил, сидя за столом и занимаясь чем угодно, хотя бы разбирая личные дела студентов, постоянно видеть на доске объявлений приколотый розовый листок. Нужно отвлечься.

Таблетка подействовала быстро. Тут к нему подошла ночная сиделка, миссис Бейлингс, и сказала, что ему звонит жена.