Мария Барышева - Последнее предложение

— А игровые заведения развращают детей и молодежь, — произнес рядом бархатистый, грудной голос, и Анатолий, резко обернувшись, расцвел в приветливой улыбке, и глаза его замаслились, зато Роман сразу же уткнулся взглядом в свой стакан, словно обнаружил среди лопающихся пузырьков нечто очень интересное.

— Маргарита Алексеевна! Доброе утро — теперь уж действительно доброе. Какое чудное видение — надеюсь, не мимолетное?

— Никоим образом, видение двигалось именно к вам, — Рита выдвинула стул и села, аккуратно скрестив ноги. Сегодня на ней был жемчужный костюм, мягко облегающий фигуру, и бледно-лиловая кофточка, выглядывающая в вырез пиджака. Туфли, как обычно, на длиннющих шпильках, волосы повязаны тонким шарфиком с той небрежностью, которая достигается упорным трудом перед зеркалом. Ссадина уже почти сошла со скулы, свежее личико отражало веселую беззаботность, но в сине-зеленом под веками притаилось нечто решительное и жесткое. Взгляды всех сидевших в барчике мужчин тут же скрестились на ней, а Роман, все еще не отрывая глаз от своего стакана, заметил:

— А разве кто-то пригласил вас сесть?

— И вам здравствуйте, Роман Андреич, my dismal driver, - сердечно ответила Рита, вытащила сигарету, и Анатолий тотчас же неким фатовским и очень насмешившим Романа жестом поднес ей горящую зажигалку, одновременно укоризненно покачав головой в адрес Савицкого, потом широко улыбнулся и сказал:

— Не обращайте внимания, мой друг сегодня не с той ноги встал.

— И не на то полупопие сел, очевидно, — Рита задумчиво выпустила струйку дыма и с любопытством глянула на Романа. — А я и не знала, что вы друзья, думала — так, знакомые.

— Для меня новость, что вы склонны предаваться мыслительным процессам, — Роман тоже закурил.

— Что-нибудь хотите, Рита? — Чернов послал ему суровый взгляд, потом слегка развалился на стуле, теперь совершенно не напоминая человека, у которого «полно дел». Рита улыбнулась.

— О, желаний у меня множество, Анатолий Федорович, но в данный момент я хочу того же, чего и обычно — прокатиться, затем и пришла. Поэтому, простите, но мне придется похитить вашего очаровательного друга.

— Ничего не получится — я только что уволился, — сказал Роман и начал было вставать, но Анатолий под столом подсек его ногу, отчего тот плюхнулся обратно на стул.

— Нет, не уволился. Рома шутит. Конечно же, он сию минуту отвезет вас, куда скажете.

— Семерку только что забрали, — Роман торжествующе кивнул в сторону отходящего катера, на котором он обычно возил Риту, но Горчакова тут же указующе ткнула пальчиком.

— Но я вижу, вон та моторка свободна, она мне вполне подойдет. Правда, Анатолий?

— Все, что захотите, — решительно ответил Чернов. — Посидите тут, закажите что-нибудь, а я сейчас все устрою. Пойдем.

Он решительно вытащил Романа из-за стола и повел в сторону конторы, по дороге свистящим шепотом обрезая все его раздраженные протесты.

— Перестань валять дурака! Такая девочка!.. Меня б на твое место!.. Что у тебя — срочные дела сегодня?! Брось! А об увольнении — забудь, понял?! Я тебе уже сказал насчет свободных дней. Все — иди оформляй и вези лялю, куда она скажет!

Анатолий почти силой впихнул Романа в контору и удалился, насвистывая «Марш Радецкого», прежде чем Савицкий успел еще что-то сказать.

Расписавшись, где нужно, Роман вышел на улицу, злой не только оттого, что Анатолий так решительно отверг его отставку, но и оттого, что поймал себя на том, что отказываться от этой поездки ему не так уж и хотелось, потому и трепыхался так вяло. Ладно, во всяком случае, там безлюдно, а Рита…

Рита должна быть как-то связана с тем, что происходит. Денис сказал, что знает ее. Наметил и ее тоже? Или просто соврал?

Чуть отойдя, он остановился и, глядя на дремлющий на стоянке «купер», вытащил сотовый и набрал номер Нечаева. Тот ответил сразу же, словно все это время сидел с телефоном наготове.

— Да! Что?! — голос был срывающимся, всполошенным.

— Ничего. Хотел узнать, как…

— Никак пока, и слава богу. Я на работе, так что давай потом, — Валерий слегка успокоился, хотя нервозность в голосе осталась.

— Погоди… Ты окрестности Аркудинска знаешь? — Нечаев утвердительно буркнул. — Ты случайно ничего не слышал про сгоревшую избушку недалеко от Макшихи? На берегу Коряжки стоит, примерно в полукилометре от устья. Давно сгорела, не меньше десяти лет назад, судя по всему.

— Первый раз слышу, — Валерий в трубке явственно зевнул. — А зачем тебе? Это как-то относится?

— Не знаю пока.

— Ладно, поищу… Слава, живо убери эту тетку отсюда!.. Какие еще накладные?!.. а мы не работаем, мы здесь на променаде жопой кверху!.. — заорал Валерий, в его вопль вплелся собачий лай, после чего Нечаев отключился вместе с криком и собакой. Роман спрятал телефон и направился к причалу, где Рита уже стояла возле перил и милостиво улыбалась Чернову, который заливался соловьем, и легкий ветерок трепал ее золотистые волосы и концы шарфа. Когда он проходил мимо Вальки, перебиравшегося с катера на берег, тот окликнул его:

— Ром, погоди.

Савицкий остановился. Валька плюхнул на доски ведро, в котором что-то брякнуло, покосился на Анатолия и протянул руку.

— Дай сигарету.

Роман протянул ему пачку, и Валька, выудив сигарету, степенно сказал:

— Вертелся тут вчера хрен какой-то, тобой интересовался.

— Такой белобрысый, здоровый, с плохими манерами и героизмом на лице?

— Не, — Валька фыркнул, — здоровый конечно, но хаер темный, а рожей на ящерицу похож. Не мент точно. Одет по-базарному, а часы дорогие, между прочим. Раньше я его тут не видал. Меня расспрашивал, еще нескольких. Когда приходишь, когда уходишь, что, мол, да как. Я, говорит, Ромин знакомый старый, все никак застать его не могу. Не понравился он мне дико, в Чикаго таких знакомых в Гудзоне топят, — Валька сплюнул в воду. Роман похлопал его по плечу.

— Какой продвинутый отрок! Ну, спасибо, учту.

— Симпотная кобылка, — Валька благосклонно мотнул головой в сторону Риты, и Савицкий хмыкнул.

— Да, только для тебя старовата. Ты боссу глаза поменьше мозоль, а то он тебя в школу жаждет отправить — вполне справедливо, между прочим.

— А я, типа, не в школе! — буркнул тот и исчез.

— Как говорила девочка Алиса, чем дальше, тем любопытственнее, — пробормотал Роман и пошел туда, где Рита, звонко смеясь, пыталась отнять у Чернова его зажигалку.

Рита заговорила с ним, только когда моторка пролетала мимо острова с возмущающим взор Романа особняком. Стоящая на причале женская фигурка, у ног которой сидел здоровенный пес, помахала им, и Рита помахала в ответ, а когда Роман сделал то же самое, покосилась на него — как он заметил, не без неудовольствия. Она сидела рядом с ним, примостив неизменный пакет у ног.