Мария Барышева - Последнее предложение

— Да, — мрачно сказала Рита, стаскивая кофточку и оставаясь в одном лиловом кружевном лифчике. Пока она обматывала влажную тряпку вокруг руки, Роман, не сводя глаз с реки, стащил с себя мокрую, в кровавых разводах рубашку и бросил ей.

— Надень, другого, извини, нет. Только поосторожней с ней, — Савицкий хмыкнул, — она Валеркина.

— Куплю ему другую — эта уже никуда не годится, — заметила Рита, просовывая руки в рукава. Потом она подняла голову, взглянула на него и ахнула. — Господи, Ромка, ты же весь побитый!

— Не весь, а частично. Слушай, у тебя случайно в лифчике сигарет не завалялось? Курить хочу до черта!..

— У тебя кровь течет!

— Потечет и перестанет…

Рита подвинулась к нему, Роман ощутил прикосновение испуганной ладони и дернул плечом, сбрасывая ее руку. Рита вжалась в кресло, вцепившись побелевшими пальцами в полы незастегнутой рубашки и хрипло, безжизненно произнесла:

— Брезгуешь? После всего, что узнал?

— Рита, мне нужно следить за рекой, — устало отозвался Роман, откидываясь на спинку кресла. — Я не хочу напоследок во что-нибудь вмазаться и свести псу под хвост наши недавние героические действия. Выйдем в Березянку — там и обнимайся на здоровье, коли так охота… только бы топлива хватило…

Ее губы дернулись, и Рита, закрыв глаза, глубоко вздохнула, словно собиралась прыгнуть с большой высоты. Тонкие пальцы подрагивали, комкая бледно-зеленую материю.

— А Гельцер сказал тебе правду! Я его убила! — сообщила она с неким злым, полубезумным весельем. — И мне понравилось! Я бы убила его еще раз, если б была такая возможность! И я не несчастная жертва, превысившая предел самообороны! Это было продуманное убийство, понял?! Мы все продумали! Мы никого не нанимали! Я хотела убить его сама, и Денис сказал, что это правильно — он даже хотел, чтобы именно я… — голос Риты сорвался на взвизг. — Он заменил меня буквально минут за пятнадцать… а потом я… подождала… я позвала… и я всадила нож в затылок безоружному человеку, ясно?! А он понял… — ее ладони взлетели к губам, — понял, что я… Он даже сам повернулся ко мне спиной! Он смеялся! Он говорил, что я никогда не посмею… никто никогда не посмеет… Думаю, что он был очень удивлен, когда умирал! Думаю, он здорово разозлился! И я…

Роман быстро подвинулся на кресле и влепил ей пощечину — не очень сильную, но звонкую, и, ничего не говоря, вернулся к управлению. На щеке Риты расцвело алое пятно, и она машинально прижала к нему ладонь.

— Тебе надо было меня оставить, — едва слышно пробормотала она. — Зачем ты меня потащил после всего, что ты… Теперь, когда ты знаешь?..

— Черт, как же мне это надоело! — вскипел Роман. — С самого начала житья от тебя нет! С тех пор, как я с тобой познакомился, то почти каждые десять минут хочу оказаться, например, в Италии — и не потому, что мне Италия нравится, а потому, что там тебя не слышно! Мне совершенно неинтересно, что ты там сделала со своим мужем — воткнула в него ножик или прокрутила на мясорубке и нажарила котлет для городской знати — мне наплевать! По тому, что я узнал, странно, что ты не сделала этого раньше… но и не в этом дело! О другом сейчас надо думать! О живых, понятно! И о нас с тобой тоже — мне, например, помирать, все же, неохота! И тебе не позволю! Но еще одно слово на эту тему, и я тебя сам убью, ей богу, и Денис мне не помешает!

Несколько минут рядом с ним молчали, потом неуверенно произнесли:

— Ты действительно так думаешь?

— Вот черт! — буркнул Роман и почти злобно посмотрел на небо. Ему сейчас было совершенно не до всех этих откровений. Все его мысли занимало существо в облике Дениса. Почему в этот раз он ничего не сказал, и на его лице не было никаких эмоций? Пришел, сделал свое дело и ушел — и даже не взглянул на них. Это что-то значит или нет? — Разумеется, я так думаю, раз сказал. Мне только одно интересно… видишь ли, Майя показалась мне далеко не дурой. Не думаю, что она не заметила подмены. Она догадалась в процессе или знала обо всем заранее? — он покосился на застывшее лицо Риты, старательно разглядывавшей несущиеся мимо березы. — А-а, значит, заранее. Долго ты ее уламывала?

— Я ее не уламывала, — хрипло сказала Рита и устало посмотрела на него. — Она…

Девушка осеклась и прикусила губу, и Савицкий кивнул.

— Она была только за, не так ли? Ну, замечательно! Жена Нечаева — соучастница убийства. Надеюсь, Валерка-то хоть не в курсе?

— Нет, ты что?! — испуганно воскликнула Рита, вскакивая. — Ты же не…

— Разумеется, я не побегу к нему с подробным докладом. В данном случае это действительно не мое дело. Все, закрыли тему.

— Ты очень плохо выглядишь, — заметила Рита.

— Правда? Вот горе-то!

— Может, я поведу, а ты отдохнешь? Только скажи мне, что надо делать.

— Скажу — причем прямо сейчас. Сиди в своем кресле и, по мере возможности, не разговаривай. Этим ты мне здорово поможешь.

— Ладно, — тихонько сказала она и сжалась на сиденье, обхватив себя руками и тускло глядя перед собой. Роман отвернулся и несколько минут молча вел катерок, изредка поглядывая на часы и затылком чувствуя ее жалобный, несчастный взгляд — словно робкие пальчики, виновато скребущиеся в дверь в надежде, что впустят. В конце концов он не выдержал и протянул в ее сторону правую руку, чуть повернув голову, и левая ладонь Риты обрадовано скользнула в его пальцы. Савицкий сжал их и, размеренно встряхивая ее ладонь, четко произнес:

— Все будет хорошо! Что-нибудь придумаем! Всегда можно что-то придумать. Даже в подобной ситуации. Так что убери это выражение со своего лица. От тебя будет больше толку, если возьмешь себя в руки. Через часик приедем на твой остров…

— А если они…

— Приедем на твой остров, — с нажимом повторил Роман, снова встряхивая ее руку. — Не думаю, что они туда сунутся. А в том, что произошло с Гельцером, они нас никак обвинить не смогут… да и не станут. Кстати, что с ним произошло — по книге-то?

— Ты японским мечом отрубил ему голову… в смысле не ты, а…

— Понятно. А ты, судя по его высказываниям, себя в книге сделала его женой, правильно? Уж не спрашиваю, почему. Мне другое непонятно, — Роман отпустил ее руку. — Этот список — ты говорила о нем кому-нибудь?

Рита замотала головой.

— Странно, тогда откуда же Гельцер о нем узнал? Нечаев собирался сегодня идти с этим списком… нет, невозможно так быстро. Неужто он где-то прокололся? Хотя когда он искал людей из твоего списка и прибегал к чужой помощи, то давал каждому лишь по одной фамилии. Списка из этого не состряпаешь… разве что они все созвонились.

— Теперь-то какая разница? — Рита недоуменно пожала плечами. — Гельцер мертв, мы живы. Эта глава закончилась. Следующая — Шайдак, Ксения.

— Когда?