Dok - Ночная смена

— Вас хоть покормили?

— Ага. Куриным супом, представляете? Это ж какая прелесть, если подумать! Картошечка, морковочка, риса чутка — и курицы здоровенный кусище, мягчайший! Петрушкой посыпано, укропчиком! Душистое все — чуть не расплакался. И потом макароны — с тертым сыром и соусом! И кисель вишневый! От аромата нос винтом закрутился!

— Да вы ж уже роллтона сегодня хотели?

— Э, роллтон по сравнению с грамотно и душевно приготовленной пищей — ничто и звать никак. От безысходности — роллтон то. Все — таки жидкое и горячее…

— Во! Братец, слушай, что умные люди говорят!

— Слушал уже, несколько дней. Токо не верю ни единому слову — ибо воистину — харчевался Семен Семеныч и в шавермячных и фэтс-фудах и в прочих богомерзких и отвратных зело местах.

— А куда денешься? Кушинькать-то хочется. А у нас тут не Европы, на каждом шагу ресторанов нету.

— Истинно, истинно говорю вам, чада мои — отверзши уста свои на шаурму совершают человецы смертный грех!

— Эко на тебя накатило, братец, святым духом!

— Дык меня в больнице пару раз за священнослужителя приняли, вот и вошел в роль.

— Стричься надо чаще и лицо делать попроще. А то отрастил конскую гриву, хоть косички заплетай!

— Дык косички как-то не в дугу.

— Почему не в дугу? Вон гусарам было положено по три косички носить — две на висках и одну на затылке. А без косичек — и не гусар значит.

— Ну, так это при царе Горохе было!

— Нефига! Наполеоновские, например гусары — все с косичками были. И отсутствие косичек было весьма серьезным нарушением формы, традиций и обычаев. Да и у наших — таки тоже многие с косичками щеголяли.

— Не, на гусара ваш братец не похож.

— Почему?

— Долговязый слишком. Таких в уланы брали.

— Это что ж, такой серьезный отбор был?

— А как же. И еще серьезней — вон Павловские гвардейцы подбирались все курносые и светловолосые, а Измайловцы — наоборот темные были. С кавалерией — так там еще и по задачам — кирасиры — крупные дядьки в кирасах, да на толстомясых конях — дыхалки хватает на один таранный удар, далеко бежать не могут, зато удар получается страшный. Гусары — мелкие, лошадки тоже мелкие, верткие — эти в разведку и преследовать хороши. Ну а уланы — в пир, мир и в добры люди, да еще и с пиками…

Допеть Семен Семенычу не дает явившийся опер, злой как черт и столь же недовольный.

— Когда вампир кусает человека, тот непременно становится вампиром… Когда зомби кусает человека, тот непременно становится зомби… Так вот, такое ощущение, что людей покусали дебилы…

— Сильное вступление — одобрительно говорит братец — а к чему это?

— К тому, что сколько живу — убеждаюсь в конечности всего и лишь глупость людская безгранична! — раздраженно отвечает Дима.

— Ты прямо афоризмами говоришь. Но если, снисходя к нашему интеллекту — это ты к чему? — заинтересовываюсь и я.

— Меня припахали опросить поступивших из Крепости раненых. Снять показания. Для разбора полетов. Так вот этих пострадавших явно кусали дебилы. У меня в голову не помещается, насколько надо быть кретинами, чтоб такое вытворять…

— Давайте-ка сначала наведем порядок, а потом все послушаем — вмешивается Николаич, и мы возвращаемся к тасканию и перестановке мебели.

Впрочем, создать подобие казармы, составив кровати попарно, повтыкав между ними разнобойные тумбочки, освободив место для стола и четырех стульев и застелив койки — минутное дело. Опыт есть минимум у половины, а неслужившие — как мой братец и Саша — достаточно сообразительны, чтобы с этой нехитрой премудростью справиться.

— Ну, давайте, Дима, рассказывайте, что там без нас устроили?

— Тогда слушайте. Можете на автомате вставлять после каждого предложения «мать-перемать» — не ошибетесь. Излагать буду по возможности своими словами — видел сегодня уже, как наши медики от нормального грамотного протокола корчатся. Так вот, между 8.16 и 8.55 группа подростков из шести человек несовершеннолетних обоего пола воспользовалась невнимательностью часовых и несанкционированно проникла на территорию Зоопарка. Оказывается, детишки уже второй день туда шастают — на зверей посмотреть, заодно они же занимались тем, что дразнили запертых в помещениях за стеклом зомби. Прикольно, им, видите ли, было — типа шоу-реалити — за стеклом. Я думал, что хуже быть не может. Оказалось, у меня просто убогая фантазия… В 9.12 на территорию Зоопарка вошла группа окончательной зачистки, сформированная из тех самых протестантов, на которых Михайлов жаловался. Всего таковых набралось 18 человек. Михайлов и Охрименко пытались организовать их действия, но были посланы «на хутор бабочек ловить» — это цитата из показаний. После чего артель инвалидов умственного труда хаотично разбрелась по территории, застрелив для начала двух антилоп и козла. Им, видите ли, тоже показалось прикольным козла замочить.

— Время говорить «мать-перемать»?

— Разумеется! Группа подростков услышала выстрелы и решила «помочь»! Открыли для этого дверь павильона, в котором была пара «зомби прикольных». И прямо из Роттердама попали в Попенгаген… Зомби оказались шустерами, и погнались резво за своими освободителями. Разумеется, детишки ломанулись на выход, то есть прямо на эту группу зачистки.

— И нарвались на нестройный и неточный залп?

Мент подозрительно смотрит на братца.

— Это откуда стало известно? Раненые рассказали?

— Просто выбрал самый дурацкий вариант поведения.

— Угадали. Этим залпом было ранено трое подростков — девчонка и два парня. То, что тупые дети визжали и верещали на бегу и уже поэтому никак не могли быть зомби горе-чистильщикам и в голову не пришло. Угадаете опять, что дальше было или мне продолжить?

— Наверное сейтуация развивалась так — дети и зомби влетели в кучу стрелков, шустеры сцапали первых подвернувшихся и стали драть мясо, остальные частью кинулись наутек, частью устроили неприцельную пальбу в разные стороны…

— Вечно вы, лекаря, наперед все знаете… Точно так и вышло. В итоге ранено было еще четверо, да зомби троих искусали. После этого укушенных посадили в карантин, раненых отправили сюда, а в Крепости возникла драка — между родителями детей и уцелевшими протестантами. Полагаю, что михайловские и гарнизонные приняли тоже участие — протестантам насовали изрядно и оружие изъяли.

— Шустеров кто угомонил?

— Пулеметчик с «Гочкиса». Одного достал через ограду, второй погнался за убегавшими и был упокоен, когда замешкался перед протокой. Что любопытно — на две движущиеся цели этот мастер потратил четыре патрона.