Dok - Ночная смена

Что-то орет Николаич снизу - но вроде не нам.

Из БТР выкатывается несколько человек, последний, хромающий и скособоченный валится не пройдя и нескольких шагов, вокруг него начинает брызгать черно-белыми дрызгами наст. До меня доходит, что это пули клюют мерзлую землю. Куда делись остальные из подбитой машины - не вижу. Но высовываться в окно уже все равно не тянет. Винтотряс заинтересованно уваливает в сторону - причем в этот момент он до удивления напоминает мышкующую лису.

Все.

Трескотня выстрелов продолжается.

У Саши пищит рация.

Неловко вытягивает ее из разгрузки.

- Живы?

- Живы.

Мы-то живы. А вот рация моя хрупнула. То-то больно было падать - шмякнулся я от души, с размаху. Аж каска по стенке скрежетнула.

Николаичу некогда, поэтому нотация за самовольную и бесполезную стрельбу короткая.

Да мы и сами поняли, что сморозили глупость.

Потом получаем от Вовки.

Вовка не церемонясь выкладывает Саше все, что думает.

Оказывается Саша сорвал ему охоту. БТР из нашего прикрытия и впрямь крался на цыпочках буквально сзади и получив приказ Николаича бодро сунулся с другой стороны здания, чтобы аккуратно выйти чужому бронезавру сбоку и сзади. Чувак за пулеметами гарантировал, что вырубит только водителя и стрелка и нам достанется четкий трофей, куда лучше пахнущий, чем 'Найденыш'. А тут какие-то придурки начали из своих пуколок пердеть, чужак развернулся, заметил вылезающего из-за угла Вовку и вдул, хорошо Вовка - гигант и самородок - дернул назад так шустро, что колеса с аж дымом провернулись.

А теперь после винтортряса - черт его знает, что там с БТР. Корпусов - то тут на заводе и так сотни три.

Cтранно, но вид дыр в стене так на меня повлиял, что когда мы спускаемся вниз Николаич воздерживается от нравоучений.

- Близко прошло?

- А что заметно?

- Получается так - еще как заметно. Вы бы хоть отряхнулись. В пылище, как мельник. Да и мордасами побледнели. Голова не кружится?

- Ну, да, близко. Не успели бы залечь - поймали бы. А с головой - все в порядке.

- Ага, там же кость, чему там болеть. Вроде - все. Негусто тут сил противника было.

- Что - две группы и все?

- Три. Одну на подступах емельяненки раскромсали.

- Какие емельяненки?

- Позывной у вертолетчиков 'Емельяненко'.

- Гм... А откуда эти вертолеты и кто такой этот Емельяненко?

- Вертолеты - гвардполк под Приморском. А Емельяненко - что действительно не знаете?

- Не знаю.

- Бои без правил. Чемпион. Красиво ведет бой, по - мужски. Бьет метко - редко, противники потом не встают. Видно командир у них - поклонник.

- Ну да, видел как БТР они уделали.

- Что за ребячество! Делать больше нечего - под прицелом в окно высовываться!

- Ну я не в окно - я в дырку от пули...

- Глупость! А еще бы раз влепили?

- Не, они по Вовке уже лупили.

- Вот же олухи царя небесного! Хороши! Счастье, что у людоедов за пулеметами нучок сидел...

- Николаич, честно, выводы мы сделали.

- Да уж, хотелось бы верить.

Вовка возвращается расстроенный. Опять напускается на Сашу и его с трудом успокаивают. Решает все Серега, заявивший, что не факт - кто бы в кого попал - пулеметчик из Вовкиного БТР или его противник.

- Парень божился, что попадет!

- Похоже тебе девушкой бы родиться, Вовик. - иронично заявляет Серега.

- С чего это девушкой? - ерепенится Вовка.

- А клятвам веришь. Детский сад, штаны на лямках! С первой очереди поймать в проекции стрелка и водятла - это тебе не баранку крутить! Я и то бы клясться не стал на встречных-то курсах. А ты уши похоже развесил, как маленький. Честно слово.

- Все равно обидно до усрачки!

- Что, все вдрызг?

- Ну не все. Но ремонта там до Евгении Марковны!

- Это кто такая - покупается наивный Саша.

Вовка несмотря на свой незначительный рост ухитряется глянуть на более высокого Сашу сверху вниз:

- Это - Бенина мама!

- А Беня кто такой - продолжает тупить Саша. Все невольно прыскают.

- Ну это эвфемизм называется. Типа елкина хвоста или ешкина кота. - пытаюсь я спасти положение.

Ребята начинают откровенно ржать. Напряжение боя отпустило, накатила расслабуха. Саша смущается.

- Ты б Вовик все ж поконкретнее. Мыть-то там много, это ясно, а по железу что?

- Двигло цело. А пулеметы гавкнулись. Патроны я правда помылил - вон в сумке.

- Не побоялся, что кто тяпнет?

- Рагу не кусается. А там - рагу. Кто мог - удрал.

- Охотнички. Пойдем-ка пройдемся - заявляет пришедший с улицы сапер.

- А что?

- Арифметика. Было три группы. Одна попала вертолетам на зубы за заводом, в лесу. Вторая - вон стоит и лежит. А третью мы по дороге подловили, в пешем строю. Это что значит?

- Получается так, что тут где-то еще БТР стоит исправный и заправленный.

- И мы знаем - где.

- Язык рассказал?

- Ага. Полезный язычок попался.

- Это хорошо, когда полезный.

Наш язык, который не Шахерезада никоим разом, начинает мычать и возить ногами по грязному полу. Мутабор заинтересованно смотрит на него, потом поднимает зубастую харю:

- Хессих! Фффреффя!

- Мины. Очистка. - спокойно отвечает сапер.

- Ххеррня! - коронным словом опровергает морф, показывая свою дырявую лапу.

- Проблема. - так же невозмутимо парирует спер показывая свой целый сапожище.

Мутабор как-то съеживается и отворачивается.

- Так, тут кого оставляем?

- Этих двоих, доктора - и Саша пусть тоже тут будет на связи. Лекарь ухитрился рацию раздавить.

- Интересно как?

- Ну умеючи можно и член сломать.

- Тоже верно. Тогда от нас - тоже язык и в усиление два человека. Все, двинули, а то обскачут.

Второй язык - тот кого удалось взять единственного из выбежавшей нам навстречу группы - старается забиться подальше от морфа. Его конвой - а наше усиление располагается у двери недвусмысленно взяв на прицел вход - мало ли кто явится. Старший из них - седой полноватый мужик глазами показывает Саше на морфа, держи его, дескать. Саша перемещает ствол автомата.

Морф этого не замечает по-моему. Он вытащил из под пальто детские ручки и сидит, поглаживает их своими лапами. По-моему он задумался, если можно такое сказать про эту страхолюдину. И то, как он поглаживает эти детские мертвые ручонки, приштопанные к его груди - как то сильно действует на меня. Бывают такие моменты, когда словами и не объяснишь, что почувствовал. Глупо получится. Или фальшиво. Только после этого по-другому себя ведешь.

На Пулковских у найденного нами в осыпавшемся блиндаже бойца - с молодыми крепкими зубами - нашли копеечное круглое зеркальце. Такие продавались перед войной и мы встречали их часто - сантиметров восемь в диаметре, стекляшка сзади защищает зеркальный слой, под стекляшкой - какая- нибудь картинка, а скреплено все жестяной рамочкой. Боров перед тем, как выкинуть эту фигню в отвал просто по привычке теранул пальцем, а потом махнул нам рукой. Зеркало уже все съелось, а вот с обратной стороны оказалось с тремя маленькими фото на обороте под стеклышком - мужчина в железнодорожной тужурке, женщина в платочке и молоденькая симпатичная девчонка в пилотке.