Джим Батчер - Маленькая услуга

— Те, которые сопровождают действия твоего Черного Совета, — сказал Никодимус. — Ты в самом деле уверен, что видел свидетельства использования Адского огня на участке нападения на Арктис Тор?

— Да. — Больше я ничего не стал добавлять. Кто сказал, что я не могу быть дипломатом?

Пальцы Никодимуса приняли форму когтей, а затем расслабились снова. Он наморщил губы.

— Интересно. Тогда единственный вопрос — грязь среди постоянных членов нашего Ордена или… — Его голос затих, и он глядел на меня, подняв бровь.

Я проследил логику владельца монеты.

— Кого-то из Церкви, — прошептал я, ощущая боль в животе.

— Исторически говоря, этим способом мы получаем назад приблизительно половину монет, — отметил Никодимус. — Что ты сказал бы, если б я сообщил тебе, что у нас с тобой могло бы быть очень много общих интересов в будущем?

— Я не смог бы много сказать, — сказал я. — Я был бы слишком занят, смеясь тебе в лицо.

Никодимус покачал головой.

— Близорукий. Ты не можешь позволить себе этого. Походи со мной в течение недели и увидим, будешь ли ты чувствовать то же самое.

— Даже если принять, что я настолько глуп, чтобы пойти куда-нибудь с тобой хотя бы на час, я видел, как ты рассматривал Кассиуса. Я совершенно не рвусь прицепить табличку со своей фамилией на дверь его офиса.

— Он не приспособился ко времени, — ответил Никодимус, пожимая плечами. — Я не принес бы никакой пользы, нянчась с ним. Мы живем в опасном мире, Дрезден. Каждый приспосабливается и процветает, или умирает. Жить за счет щедрости других — это паразитизм. Я слишком уважал Кассиуса, чтобы позволить ему настолько пасть.

— Черт возьми, ты разговорчив, — сказал я. — И ты был прав. Это — очень забавно. Это почти походит на …

Ужасная мысль поразила меня.

Никодимус мог быть кем угодно, но никак не дураком. Он знал, что я не собирался наниматься в его команду. Особенно учитывая, как мы пообщались в нашу последнюю встречу. Он знал, что все, что он может сказать, не поколеблет меня. Я, возможно, удивил его информацией об Арктис Тор, но и это, возможно, было игрой. В целом, разногласия были настолько высоки, что эта беседа абсолютно ничего не могла достичь, и Никодимус не мог не знать этого.

Итак, зачем же тогда все это? Спросил я у себя.

Получается, что цель беседы не имеет никакого отношения к содержанию беседы, ответил я.

Он не должен был говорить со мной о чем-нибудь или убеждать меня в чем-нибудь.

Он хотел говорить со мной и держать меня здесь.

Откуда следовало, что что-то еще собиралось случиться где-то в другом месте.

Колеса внутри колес. [67]

Мой Бог, это была метафора.

Эта беседа была метафорой для переговоров в целом. Никодимус не для того приехал, чтобы говорить с нами о нарушениях Соглашения. Он организовал переговоры, но его побуждения не имели никакого отношения к тому, чтобы приспособить таланты Марконе для обслуживания Падшего ангела.

Он был здесь для большой игры.

Я рывком направил посох на Никодимуса и с криком «Forzare!» ударил своей силой. Невидимая сила сбила его с ног и швырнула на одну из огромных коринфских колонн, как пушечное ядро. Та развалилась на куски с оглушительным треском, и куча камней посыпалась вниз.

Я не стал слоняться поблизости, чтобы посмотреть, чем все кончится. Это, без сомнения, его не убьет. Я только надеялся, что это слегка его замедлит, и даст мне время добраться до других.

— Кинкейд! — кричал я на бегу. Мой голос несся через пустые залы вслед за осыпающимся щебнем. — Кинкейд!

Я знал, что у меня есть какие-то секунды до того, как здесь разверзнется Ад.

— Кинкейд, убирай ребенка отсюда! — кричал я. — Они прибыли за Ивой!

Соображать пришлось на бегу.

Учитывая тяжелый снег снаружи, первая линия отступления, какую сможет использовать Архив, это Небывальщина. Мир духов соприкасается с миром смертных во всех местах и всегда. Когда понимаешь, что полностью чуждые области Небывальщины могут соприкоснуться с близкими пунктами в реальном мире, это производит фантастическое впечатление. Пересечения с Небывальщиной опасны, если не знаешь точно, куда идешь. Я вообще пользуюсь таким способом крайне редко. Но если тебя действительно прижали к стенке, то при наличии большего, чем у меня, опыта в переходах, можно перейти туда, и есть шанс добраться до относительно благоприятного места.

Я полагал, что Архив достаточно разумна, может чувствовать удобные пути, и что она выбрала это место для переговоров именно по этой причине. Динарианцы тоже могли это сообразить, а они ведь не хотели, чтобы Архив избежала их засады и потом вернулась, снаряженная на медведя. Они должны были подготовить контрмеры не хуже, чем для Марконе.

Нет, не так, понял я. Именно те самые меры, которые были использованы для Марконе. Огромное колдовство, которое было применено для того, чтобы вскрыть обороноспособность секретной комнаты лорда преступного мира, было для динарианцев не просто способом обеспечить приманку в этой интриге. Это был эксперимент, можно ли отключить волшебную энергию от большой области, перекрыть вместе с тем доступ в Небывальщину и заключить в тюрьму нечто крупное.

Это был медвежий капкан специально для Ивы. Они снова собирались использовать эту чудовищную пентаграмму.

Только на сей раз я буду находиться внутри, когда это случится.

К счастью, Шедд более приземленный и более устойчивый, чем старый жилой дом Марконе, — хотя это не означает, что куски достаточно большие, чтобы убить человека, не будут падать, когда луч прорвется через стены. И хотя здесь, в основном, каменная кладка, все-таки есть опасность пожара.

Пожар. В аквариуме. Ощутите иронию.

Но что более важно, как только эта пентаграмма активизируется (а она уже сейчас активизировалась; я мог чувствовать ее, слабое движение силы, которая скользила по краю моего чутья, как огромная голодная змея, проходящая мимо в темноте), она в магическом смысле изолирует здание от остальной части мира. Это значит, что я не смогу использовать никакую силу, чтобы защититься, так же как я был бы не в состоянии дышать с головой, погруженной под воду.

Обычно, когда вы творите заклинание, вы берете энергию из окружающей среды. Она втекает отовсюду, из энергии жизни на целой планете. При этом в области энергии, которую мы называем магией, не создается «отверстие». Все это сливается вместе и немедленно выравнивается, уровень магии одинаков во всем мире. Но пентаграмма это изменит. Хотя относительно маленькая область внутри Шедда содержит довольно много энергии. Вообще, это должно бы быть очень богатое место, ведь в здании накопилось много энергии, здесь побывала куча посетителей, производящих множество эмоций, особенно много энергии испускали дети. Но даже в таком случае это запечатанная коробка, и, учитывая количество народа, знающего, как пользоваться магией, местного запаса надолго не хватит.