Ричард Матесон - Тени и призраки

Гарри, с перерезанным горлом, смотрит на всех мертвыми глазами.

— Не хочешь ли приласкать своего голубка, Кассандра? — вкрадчиво спрашивает ее муж.

Она отворачивается и издает звук подавленного приступа рвоты.

— Подойди, не стесняйся, крошка, — настаивает он.

— Верните мне пистолет, Делакорте, — требует шериф.

И тут же отступает назад под направленным на него дулом пистолета.

— Кассандра, подойди к нему, я сказал, — приказывает Макс.

Шериф судорожно глотает и, повинуясь чувству долга, поддерживает Макса:

— Миссис Делакорте, вам лучше сделать то, что он говорит.

— Хороший совет, Гровер, — одобрительно кивает Макс. — Вы просто образцовейший из шерифов, вам об этом никогда не говорили?

Тот даже не отвечает (и я бы не стал винить его за это). Он медленно, шаг за шагом, подходит к саркофагу, одновременно с ним приближается Кассандра, отвернув измученное лицо.

Макс делает несколько шагов назад, сохраняя прежнюю дистанцию и внимательно следя за ними. Все, что в эту минуту приходит в мою голову, это печальное недоумение: «Зачем тебе нужно было заставлять меня на это смотреть, сын? Зачем мне видеть это?»

Шериф застывает на месте, пристально глядя на страшную картину — серые губы, остекленевшие, вытаращенные глаза, глубокий, зияющий кровавым месивом разрез на горле.

Но вдруг Плум наклоняет голову, и на лице его появляется выражение любопытства.

— Позвольте мне… — начинает он.

— Сколько угодно, — делает широкий жест Макс.

Шериф делает еще несколько шагов к саркофагу и прикладывает правую ладонь к щеке Гарри. «Что он делает?» — удивляюсь я.

Заметив боковым зрением движение шерифа, Кассандра поднимает на него глаза и издает страдальческий звук при виде лица Гарри.

Она вздрагивает, видя, что Плум протягивает руку повыше и осторожно кладет ладонь на его волосы.

— Что вы делаете? — слабым голосом спрашивает Кассандра.

«Что он делает?» — молча удивляюсь я.

Плум не отвечает, но начинает тихонько дергать Гарри за волосы.

Кассандра поражена.

— Что вы делаете? — повторяет она снова, голос ее прерывается.

— Мы готовы удивить вас, друзья мои, — провозглашает Макс. (Это снова Великий Делакорте обращается к собравшейся публике.) — Вы готовы? Соберитесь с силами, друзья. Вот оно!

И Плум резко тянет за волосы.

Со звуком подавленного отвращения Кассандра делает движение, чтоб остановить его.

И вдруг плотная резиновая маска, завязанная сзади узлом, начинает сползать с головы Гарри, обнажая его, чуть не задохнувшегося, с заткнутым кляпом ртом, но вполне живого и издающего невнятные возгласы протеста.

«Именно они и навели шерифа на мысль о новом розыгрыше Макса», — догадываюсь я.

Кассандра издает возглас радости.

— Друзья мои, наш герой оживает! — объявляет Великий Делакорте.

И протягивает шерифу пистолет:

— Возьмите, будьте любезны, ваше оружие.

Плум поворачивается к нему и с непередаваемым выражением лица забирает пистолет.

Макс делает резкое, едва заметное движение кистями и высвобождается из наручников, затем протягивает их шерифу.

— И ваши цепи, будьте добры. Затем смотрит на меня.

— Я снова попрошу у тебя прощения, padre, — лукавым тоном говорит он. — Надеюсь, тебе было не слишком неприятно?

«А как ты сам думаешь, сынок? Моему бедному разбитому сердцу по силам такие испытания, а?» — хотел бы я спросить его об этом, но не могу. Лишь с облегчением думаю о том, что сын, к счастью, не убийца. Напрасно он заставил меня пройти через такое испытание.

Кассандра, плача, освобождает Гарри от кляпа.

— Ты живой! — сквозь слезы, не веря себе, восклицает она. — Живой!

— Ну разве это не приятный сюрприз? — интересуется Макс. — Можешь предвкушать новые приятные ночи, крошка.

Кассандра даже не смотрит на него.

Шериф забирает у Макса пистолет и наручники.

— Никогда еще, за все пятьдесят четыре года моей жизни, не встречал такого психа, как вы, — ворчит он.

— Наверное, не встречали, — соглашается мой сын.

К несчастью, я вполне могу тоже согласиться с шерифом. Но Максу сейчас не до шуток. Он просто удостоверяет это как факт.

— С каким удовольствием я сейчас пустил бы вам пулю в лоб, прямо там, где вы стоите, — продолжает шериф более чем не по-шерифски.

— Так в чем загвоздка? — совершенно серьезно осведомляется Макс. — Это было бы с вашей стороны настоящим благодеянием для меня. Прошу вас, избавьте меня от значительно уменьшившегося за последнее время raison d'etre. [35] Note35 Смысл жизни (фр.). Прошу вас, пожалуйста. Сделайте это. С полного моего согласия.

И он красноречиво приставляет указательный палец к груди, туда, где бьется сердце.

— Вот сюда, будьте добры.

— Лучше не искушайте меня, — отворачивается от него Плум.

Кляп изо рта Гарри вынут. Обретя наконец способность говорить, он взрывается:

— Если вам не хочется, я с удовольствием сделаю это за вас! Дайте же мне этот дурацкий пистолет!

— А, наш сладкоголосый соловей снова с нами, — издевается Макс.

— Ты сукин сын! — орет Гарри. — Ты вшивый, вонючий, бессердечный сукин сын!

— Все! Хватит! — кричит в ответ Макс, и Гарри удивленно умолкает. — Будь доволен тем, что я не выстрелил в тебя настоящей пулей или не отравил виски. Это был бы самый простой путь избавиться от тебя. И поступить так у меня были все основания. Поэтому лучше заткнись! Не дразни свою удачу. А то…

Макс обрывает сам себя со стоном гневного отчаяния.

— К чему жить дальше? — спрашивает он себя. — Зачем тянуть? В чем для меня смысл жизни?

С мучительным недоумением он оглядывается вокруг, неожиданно взгляд его падает на гильотину. И тут Макс бросается к ней, становится на колени и просовывает голову в отверстие, прямо под сверкающее лезвие.

«Не-е-ет!» — мысленно кричу я.

— Ладно, друг Гарри. — В голосе Макса борются ненависть и боль. — Вот случай для тебя. Твой настоящий шанс. Возможность отомстить за все, получить Кассандру. И не только ее. Ты можешь получить все!

Веревки, которые стягивали тело Гарри, уже распутаны Кассандрой, и он идет к Максу, дрожа от бешенства.

— Думаешь, я не сделаю этого, ублюдок? — рявкает он со злобой. — Если бы я был уверен, что эта штука настоящая, я бы ни на минуту не задумался прикончить тебя!

— Но она настоящая, Гарри, — удивленно поднимает брови мой сын.

И холодок снова проникает ко мне в грудь.

— Так я тебе и поверил, — огрызается Гарри.

Кассандра торопливо вмешивается.

— Гарри, уйдем отсюда поскорей, — просит она.

«Господи, это же все происходит не на самом деле, да, Господи?» — думаю я с внезапным страхом.

— Гарри, не трусь, — продолжает подзадоривать его Макс. — Вперед, как говорили древние!