Кирилл Кудряшов - Эпидемия FV

Леха с Сергеем пристыжено умолкли. Действительно, едем отдыхать, а говорим о работе, да еще и спорить о ней начинаем.

Хотя ехать было еще очень и очень далеко, а темы разговоров, особенно у закадычных друзей, они, ведь, не вечные. Впрочем, не зря говорят, что друзья — это не те люди, которые могут вместе говорить, а те, которые могут вместе молчать. А уж когда в одной машине собираются трое друзей и трое их подруг, т. е. у каждой есть тот, с которым ей и в шалаше будет рай — можно и помолчать. Подремать, откинувшись на спинку сиденья, или следить за дорогой, навевающей философские мысли. Мысли о вечном, о прекрасном, о

смерти

бренности всего живого. Медянск давно остался позади — пробка на мосту через Медянку как обычно была чудовищной, но, слава Богу, занимала встречную полосу, а не ту, по которой ехали они. Ну а главное было проскочить мост — дальше уже пробок не предвиделось, да и разбитая сотнями тысяч колес городская дорога плавно перетекала в шоссе, по которому можно было не ехать, а лететь, что, собственно говоря, они и делали последние минут пять-семь. По бокам промелькнули последние жилые районы левого берега, вильнула и исчезла ветка железной дороги, насаженные вдоль дороги тополя постепенно сменялись казавшейся бескрайней степью.

— Бесконечность во всей красе! — прокомментировал Женя, думавший, видимо, о том же. — Тот, кто сказал что символ бесконечности — железная дорога, никогда не видел сибирской степи! В сравнении с ней все кажется ничтожным.

— Слушайте, а может сейчас свернем налево, а? — дремавший до этого Леха подпрыгнул на сиденье. — Поедем прямо по степи!

— Ага, до первого болота! — усмехнулся Сергей.

— Нет, болото мы объедем! Давайте свернем, а? Представляете, какая романтика! Мы — первопроходцы степей, мчимся там, где еще не ступала нога человека… Заночуем в машине… Тут тесновато. Девушки останутся в машине, а мы — по-мужски, заночуем у костра!

Аня слушала его излияния с улыбкой. Смешной он, все-таки… Порой она ловила себя на мысли о том, что завидует Даше. С Женей всегда было интересно, и кроме того, он в гораздо большей степени чем Леха походил на нормального мужа. Он был стабилен, имел четкую цель в жизни, и шел к ней, не размениваясь на мелочи. Не изобретая приключений вроде пешего похода в Казахстан, или скачки по степи на джипе… Он наверняка был бы хорошим отцом,

боже мой, о чем я, вообще думаю? Какой отец, какому ребенку? Я сама еще не до конца повзрослела!

верным мужем и надежной опорой. Но, почему-то, порою хотелось, чтобы он был чуточку более разбитным и беззаботным. Чтобы мог потратить последние деньги на поход в ресторан, а потом еще неделю до зарплаты жить на многочисленные, но мелкие заначки, распиханные по страницам книг.

Фантастика! Таким Женя не будет никогда!

В голове пронеслась даже крамольная мысль, а правильный ли она сделала выбор? Может быть еще не поздно все переиграть, ведь они даже не женаты, не смотря на то, что дело постепенно идет именно к этому.

А может быть даже не поздно отбить Леху? Может быть Даша еще спасибо мне за это скажет?

Что за ерунда в голову лезет? Гнать! Гнать ее в шею! Аня хотела встряхнуть головой, прогоняя плохие мысли, но голова, вдруг, сама мотнулась вправо, врезаясь виском в стекло. Аня испуганно взвизгнула, почувствовав, что машина резко набирает ход, одновременно закладывая крутой вираж налево. Почувствовала, как ее вдавливает в спинку кресла — будь прокляты японские машины, разгоняющиеся так, что перегрузки, действующие на пассажира становятся сравнимы с космическими.

Джип подбросило вверх, а вместе с ним подбросило и Аню, приложив макушкой о высокий потолок машины. Как-то отрешенно она слышала, как рядом кричит Марина, но разобрать слов она уже не могла. Что происходило за окном, она тоже не понимала… Почему-то пейзаж дергался, то подпрыгивая, то опускаясь, а если посмотреть вперед, то перед капотом и вообще творилось что-то невообразимое — то навстречу ему неслась земля, то он джип, вдруг, задирал нос к нему, будто собираясь взлететь.

Земля? Почему земля? А где шоссе?

На следующем ухабе Женя навалился на нее всем телом, прижимая к сиденью. Откуда-то раздавался голос Даши, кричавшей, кажется, «Разобьемся!» и «Стой!» И, наконец, тряска стала уменьшаться. Ее больше не мотало из стороны в сторону, и, слава Богу, больше не било головой об стекло и потолок. Возвращалась способность рассуждать…

Даша широко распахнула дверь, и выскочила из машины. Теперь она стояла, испуганно глядя на Аню через стекло, и хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Слева от нее раздался Женин голос, и только тогда она поняла, что он обращается к ней уже вторично.

— Все в порядке?

Сергей лежал, положив голову на руль.

— Кажется, да… — ответила она, чувствуя что и в самом деле приходит в норму. — Только головой стукнулась. Не сильно.

— Марина?

— Здесь, — выдохнула она, зажатая между Женей и Лехой. — В порядке, только, кажется, инфаркт заработала.

— Серега!

Он не ответил. Так и лежал на руле, не шевелясь, и не поднимая головы.

В кармане завибрировал телефон, и Аня уже рефлекторно потянулась за ним, когда поняла что это жужжание разносится по всему салону — гудел не один лишь ее мобильник.

Сергей выпрямился, и достал из бардачка телефон. Гудение прекратилось разом у всех…

— Опять FV, — констатировал он.

— Ты цел? — вновь спросил его Женя.

— Целее не бывает.

— Что случилось? — спросила его Марина. — Почему ты съехал с дороги?

— Вы попросили, я и съехал.

— Чего? — Женя и Леха выкрикнули это одновременно, но продолжил Леха уже один. — Ты что, с елки упал, мудень ты полинезийский! Кто это тебя попросил нас угробить, а?

— Ты и попросил.

Согда Сергей обернулся, Аня не знала, что она больше боится увидеть. Кровь на его лице, или безумие в глазах… Но она не увидела ни того, ни другого. Сергей выглядел абсолютно нормально, а взгляд его был серьезным и каким-то грустным.

— Я??? — пожалуй, в первый раз Аня видела Леху в бешенстве. — Ты что городишь! Ты же нас чуть не угробил! Ты что, антифриза нажрался перед тем, как за руль сесть? Дурью какой обдолбался, а?

— Ты же сам сказал, давайте будем первопроходцами! Давайте поедем прямо по степи!

Леха поперхнулся собственными словами. Он попытался что-то сказать, но не смог — лишь беззвучно открывал рот, как несколько секунд назад Даша, едва выйдя из машины.

— Ты… Ты… Ну ты и мудак! — выдохнул он, наконец. — Меня, полудурка уму-разуму поучить решил? Показать мне прелести такой романтики? Ты хоть понимаешь, дебил, что ты всех нас чуть не угробил! Что ты жену свою чуть не убил. Сам! Своими руками, которыми ты, мудила, руль повернул, когда с дороги съезжал?