Дино Динаев - Собака Кантерсельфа

После сытного обеда Сафа стал добрым. Словно уевший банку сметаны кот, он возлежал в ботинках на постели Макса, когда тот вдруг спросил:

– Это и есть твой сверхчеловек?

Сафу катапультой выкинуло из постели, он вцепился в ворот хромого и с жаром пропыхтел:

– Конечно же, нет!

– Я так и понял, – заявил Макс.

– Чего ты понял? Ты ничего не понял, а что понял, понял неправильно!

Ища поддержки, он оглянулся на Секу. Мочить придется, подумалось отчего то.

Сека беззаботно махнула рукой:

– Оставь его, он и так все знает. К тому же его все равно брать с собой.

– Откуда ты знаешь? – опешил Сафа, с опаской отпуская хромого, сейчас как кинется к окну, как заорет.

Против ожидания, тот бежать не кинулся, совсем наоборот, уселся на старенький диван, где, наверное, по обыкновению читал свои пахнущие гнилой бумагой книги. С интересом уставился на Секу, та даже стушевалась, скромно опустив глазки:

– Откуда я знаю? – переспросил Макс. – Из книг конечно. У Вениаминова есть роман под названием "Циклон движется ночью". Не читала? – он обращался исключительно к девушке, и Сафа почувствовал себя уязвлено.

– Почему у меня не спрашиваешь?

– Извини, но ты отродясь книг в руки не брал, разве чтобы вырвать из них страницу.

– У меня для этих целей пипифакс есть, я, что, совсем дикий, – даже обиделся Сафа, Макс стал первым человеком за десять лет, на которого он обиделся, удивительное необычное чувство для человека, выросшего на улице и по законам улицы.

– Извини, я тоже в книгах не очень. После операции я почти ничего не помню, – виновато развела руками Сека.

– Понятно, дело, катастрофа, – важно кивнул Макс.

– Какая катастрофа? – встрепенулся Сафа.

– Ясно, какая. Катастрофа космического корабля. Сека единственный пилот, кто остался в живых. Даже не пилот, она боец спецназа. Может, даже офицер спецназа.

Сафа с Секой переглянулись.

– Что за бредятина? Какой спецназ? Она похожа на спецназ? – выступил Сафа.

– А сейчас проверим, – сказал Макс и, Сафа не успел разродиться гневной тирадой, как он вскинул руку с прижатым большим пальцем и оттопыренными четырьмя. – Что это означает?

– Действуем на счет четыре! – автоматически ответила Сека.

– А так! – Макс пальцы оставил, но руку развернул ладонью к девушке.

– Со мной четверо!

Сафа поймал себя на том, что сидит с открытым ртом.

– Откуда ты это знаешь? – спросил он.

– Не знаю, – равнодушно пожала она плечами.

Еще бы ты сказала по-другому, подумал Сафа. Он был уверен, что скромная девушка врет наглым образом.

– Это ничего не значит, – заступился он за Секу, чтобы не слышать, как она врет дальше. – Ты ведь тоже эти знаки знаешь. Ты, стало быть, тоже спецназовец. Или даже офицер.

Сека прыснула. Макс покраснел и вышел из комнаты.

– Чего это он? – не поняла она.

– Думает, что ты над смеешься. У него же одна нога на 10 сантиметров короче другой, не обращай внимания, – махнул рукой Сафа.

– Как это не обращай внимания. Я так не могу. А ты черствый человек.

Впервые за десять лет Сафа обиделся второй раз подряд.

– Это я черствый? – вскричал он. – Как ты можешь нас судить? Много ты про нас знаешь. Явилась тут цаца с космического корабля. Изучает, видишь, ли нас. А обзывать зачем? Ты знаешь, что я, когда один остался, целый год блинов не ел.

Сам готовить не умел, а взять негде было.

– Каких блинов? – не поняла она.

– Проехали, – махнул он рукой. – Пойду хромого искать.

Макса он нашел на кухне у окна.

– Скоро пойдет снег, а мы его не увидим, – сказал он, обернувшись на шаги.

– Еще один псих, – констатировал Сафа. – В этом городе двое нормальных. Я и памятник первому капитану порта. К тому же я говорю, снег мы увидим. И даже в снежки поиграем.

– В снежки? Правда? – Макс улыбнулся, и лицо его сделалось на удивление детским, именно в этот момент в голову Сафе пришла странная мысль, что Максу в этой истории не выжить, его убьют.

– Что ты думаешь про эту красотку?

Макс пожал плечами и осторожно спросил:

– А ты ее ничего не понуждал делать такого?

– Упаси бог, у меня на нее и не встанет.

– Да я не про то. Ты что-то говорил про тех двоих гаишников, которые к нам приходили. Ты еще хотел их, как это, заказать.

– А, ты в этом смысле. Успокойся, совесть твоя чиста, заказ остался невыполненным.

Там засада спецмоновская была, потом Сека у них танк чуть не подбила и ихнему командиру едва руку не оторвала, так что ничего не получилось.

Он увидел, что говорит это бледнеющему на глазах Максу.

– Так это была не шутка? – спросил он почему-то шепотом.

– Нет, я специально нанял эту тощую представление перед тобой разыгрывать. На самом деле ее второй день как выписали из вендиспансера. А ты что подумал?

– Я думал, это тебя мама подговорила меня морально поддержать. Она сама третьи сутки не спит, все плачет.

Сафа хотел ответить погрубее, как он это мог, но Макс отвернулся, прижал разгоряченный лоб к стеклу и, закрыв глаза, прошептал:

– Неужели этот кошмар закончится? Я возьму с собой свои любимые книги.

– Еды лучше возьми и побольше, девушка знаешь, сколько лопает, – присоветовал более практичный Сафа.

– Я заметил одно странное совпадение. У напавших на нас бандитов были шрамы, похожие на следы хирургических операций, – задумчиво сказал Неволин.

– Дело врачей, – поддержал Шорохов. – Тут действует целая банда. Никогда не доверял докторишкам.

– В этом я могу с тобой согласиться. У врачей отсутствует психологический барьер перед ценностью человеческой жизни.

– Обычному человеку, чтобы кого-то замочить, надо сделать над собой усилие, а будущих врачей насколько я знаю, сразу ведут в морг. У них от этого и крыша едет.

– Руки можете опустить! – милостиво разрешил капитан Менгель.

Напарники, стоящие на палубе "Александра Люфтвангера" под прицелом спецназовцев из "Ужаса ГАИ", выполнили команду и потерли затекшие руки.

– Что здесь произошло? – вкрадчиво поинтересовался Менгель.

– Не знаем. Мы здесь не при чем, – ответили напарники вразнобой.

– Еще бы вы ответили по-другому, – Кощей с сомнением оглядел свежих покойников. – Вы хоть не станете утверждать, что ничего не слышали?

– Не станем, – взял на себя инициативу Неволин. – Но когда все это началось, мы забились под самую нижнюю полку и затихарились.

– Почему у майора ранение?

– Полки не бронированные, – буркнул Шорохов. – Не мешало бы первую помощь оказать, кстати. У меня еще с прошлого раза ребра не зажили.

– Меньше будете триклозан жрать! – авторитетно заявил Кощей. – Я уж постараюсь, чтобы вас оградить от пагубного влияния свободы. Лет думаю на десять.

– А меня на вахту хотели забрать! – нагло заявил Шорохов.