Скотт Вестерфельд - Чёрный полдень

Энджи встряхнула головой.

— Что за чушь, Рекс? Темняки никогда не причиняют вреда нормальным людям.

— Сейчас, может, и не причиняют. Но граница между обычным временем и тайным часом трещит по швам. В некоторых точках люди дня могут ее пересечь. Вы ведь слышали о девочке, про которую на этой неделе говорили в новостях? Она исчезла в Дженксе. Она прошла в синее время.

— Продолжай, Рекс, — кивнула Энджи. — Разве она не нашлась на следующий день?

— Да, потому что мы ее спасли… Спасли, когда ее уже собирался сожрать громадный оголодавший темняк.

Брови Энджи поползли вверх.

— Что-то я не помню, чтобы такое говорилось в новостях.

— Ну… нет, не говорилось. — Рекс нервно сглотнул. — Нам… В общем, нам пришлось попросить ее не рассказывать об этом… э-э… инциденте.

— Вы стерли ее воспоминания, — ледяным тоном произнесла Энджи.

— Нам пришлось!

Нож приблизился, его кончик легонько коснулся щеки Рекса, и он ощутил ожог, как будто в него ткнули горящей спичкой. Рекс не мог отвести глаз от пульсирующей вены на горле Энджи — живущий в нем темняк, разъяренный от прикосновения стали, жаждал крови. Рекс знал, что если темняк завладеет его телом, то бросится в бой не на жизнь, а на смерть, не думая о ноже. Но до этого доводить нельзя. Они должны договориться, а не убивать друг друга.

— А что вы сделаете с моими воспоминаниями? — негромко спросила Энджи.

Рекс с трудом отвел взгляд от ее горла. Поверит ли она, если он скажет, что не хотел вмешиваться в ее мысли? Все, что ему требуется, — просто выяснить, что она знает об отъезде Грейфутов из города, и, может быть, привить ей сильный страх перед похищением людей, для профилактики… Но, конечно, Мелисса может слететь с катушек посреди процесса и забыть о своих обещаниях…

Если такое случится, Рексу не хотелось бы очутиться на месте Энджи.

А может, есть и другой способ добиться желаемого… без всякой телепатии?

Рекс постарался не замечать ножа у своей щеки.

— Неужели вы действительно верите во всю эту чушь? Ну, что старые полуночники являли собой чистое зло?

— Я не верю, Рекс, я знаю. Я настоящий историк, не какой-нибудь дилетант. Прежде чем я узнала о существовании тайного часа, я изучила одну книгу о том, как раньше управлялся штат Оклахома. И я записала все, что старик рассказал мне о своем детстве, и нашла документальные подтверждения многому. В Талсе я нашла судебные протоколы за те годы, когда полуночники добрались до его родителей.

У Рекса глаза полезли на лоб. Он собирал старые газеты и рекламные листки прошлых лет, но не додумался до судебных протоколов, и кроме того, его коллекция относилась только к Биксби, и у него не было ничего по другим городам.

— О чем это вы? — спросил он.

— Тогда, в сороковых годах, слушалось одно громкое дело. Родители старого Грейфута подали заявку на нефтеносный участок на индейских землях, а один из отцов города — следопыт вроде тебя, столп общества — оспорил ее в суде. Все судебные разбирательства в Биксби проходили таким образом, что выигрывали полуночники и все было шито-крыто. Но этот иск рассматривался в суде Талсы, а тамошний судья не был подвластен полуночникам.

Рекс нахмурился.

— И что в итоге произошло?

— В один прекрасный день те коренные американцы, что были так или иначе вовлечены в процесс, решили отказаться от иска. Они прекратили спор, потом продали свои дома, чтобы оплатить судебные издержки и все расходы отцов города… Они потеряли все, что имели.

Рекс нервно встряхнул головой.

— Это выглядит как-то… нечестно.

— Да неужели? — насмешливо сказала Энджи. — А знаешь, что хуже всего, Рекс? После того дня родители Грейфута ни разу, никогда не проявили ни малейшего непослушания, они только и делали, что соглашались со всем, что говорили им отцы города. Так что старик всерьез задумался над тем, все ли в порядке в городе Биксби.

Рекс моргнул. Он изучал историю города всю жизнь; как же он мог проглядеть ее темную сторону, если все это правда?

И самым странным тут было то, что, когда бы Рекс ни читал книги по обычной истории обычных людей, он никогда не доверял словам какого-нибудь одного историка. Он всегда проверял все по нескольким источникам… Все знают, что полагается делать именно так. Но до того, как Энджи села сегодня вечером в его машину и рассказала все это, он никогда не встречался с подобным взглядом на события — взглядом, полностью противоречащим тому, что он узнал из Хранилища знаний.

Да, но можно ли доверять Энджи после всего, что она сделала?

— Хорошо, — сказал он наконец. — Вы не могли бы отодвинуть нож немножко дальше от меня?

— С чего бы это?

— Потому что теперь вы расскажете мне о том, что произошло между вами и Грейфутами, — сказал Рекс. — Они действительно прогнали вас только потому, что вы им не родня?

Нож дрогнул.

— Ну… той ночью в пустыне, когда мы передали тебя темнякам, никто из нас не ожидал, что там вдруг появится та малышка. Она ведь была первой полунелюдью, да?

— Ее звали Анатея, — сообщил Рекс.

— Да… В смысле, я знаю, что она была полуночницей и должна была со временем стать таким же чудовищем, как все остальные. Но, черт побери, на вид ей было никак не больше двенадцати!

— Ей и было не больше, — сказал Рекс. — Она ведь эти пятьдесят лет почти не выходила в нормальное время. Одинокая и испуганная, окруженная настоящими монстрами.

Энджи немного помолчала.

— В общем, я вслух высказала сомнения, ну, стоит ли дело того, надо ли создавать нового полунелюдя. Я думала, старик прислушается ко мне. Но те темняки не пожелали даже разговаривать с нами. А Грейфуты стали юлить со мной и забеспокоились насчет того, что должно произойти.

— А откуда они узнали об этом?

Энджи пожала плечами и еще немного отодвинула нож.

— Эрнесто только и сказал мне напоследок, что на нас надвигается нечто такое, что было задумано давным-давно. Грейфуты ожидали этого, но теперь, когда темняки замолчали, это может оказаться опасным для семьи.

— И не только для их семьи, — сказал Рекс. — Вам тоже следует покинуть город.

— Да я с удовольствием. Если только… если только через пять минут мои мозги не превратятся в кисель.

Рекс качнул головой.

— Нет, не превратятся. Я не позволю Мелиссе коснуться вас.

Энджи фыркнула.

— Ты это говоришь только потому, что я готова перерезать тебе горло. — Она удрученно вздохнула и спрятала нож в карман куртки. — Ладно, можешь расслабиться. Думаю, хватит с меня жертвоприношений.

Когда нож исчез, Рекса охватило странное ощущение прохлады и покоя. Это было не просто облегчение, это была новообретенная решимость.

— Нет, я говорю серьезно. Мы не такие. Мелиссе вообще незачем прикасаться к вам. Здесь тихо, здесь нет мысленного шума, и она даже в обычном времени поймет, если вы вздумаете солгать нам. Просто расскажите нам все, что говорил Эрнесто, — после полуночи, когда вернетесь в норму.