Роберт Маккаммон - Ваал

Ваал, звякнув наручниками, закрыл лицо руками и прорычал сквозь стиснутые зубы:

— Сукин сын! Ублюдок! Я убью тебя!

Но что-то было не так: у Ваала хитро поблескивали глаза. Майкл опустил руку, медленно повернулся и, прищурившись, посмотрел на него.

Ваал попятился от сияющего голубого распятия.

— Это вам даром не пройдет! — закричал он. — Я убью вас всех!

— Господи, смилуйся над нами, грешными! — прошептал Зарк. Голубоватый свет омывал его усталое, осунувшееся лицо с темными кругами под глазами. — Господи помилуй, ты не человек!

Майкл взял из рук Зарка ледоруб. Он нагнулся и принялся с чудовищной силой долбить лед. Ваал все это время то громко, то тихо цедил сквозь зубы проклятия.

Во все стороны от нарт летели куски льда. Глядя на Майкла, Вирга почувствовал, как в душе закопошился новый страх — страх от того, что совсем рядом находится нечто столь ужасное и непостижимое. В голове у него вертелось единственное возможное объяснение тому, что связывало Майкла и Ваала. Ответ на этот вопрос — светящееся голубое распятие, начертанное бренной рукой на металле, — горел на крышке гроба. Вирге хотелось так много спросить, так много узнать, а времени оставалось так мало. На один ужасный миг профессору показалось, что, придя в этот край бесплодных ледяных равнин, он очутился на грани безумия.

Ледоруб поднимался и опускался, поднимался и опускался. Ошеломленный Зарк стоял, разинув рот, но не издавая ни звука. Ваал стоял в стороне. Но на ничтожную долю секунды его глаза вдруг ярко вспыхнули, точно красные угли.

Майкл, осыпанный солеными брызгами — в проделанной им широкой проруби кипела черная бездонная вода — поднялся и выпрямился во весь рост. Он отодвинул щеколды, удерживавшие крышку гроба, и поднял ее. Внутри был тот же голый металл. Майкл взглянул на Ваала.

— Иди сюда, — приказал он.

Ваал прорычал:

— Сволочь!

— Иди сюда! — Зарк с Виргой вздрогнули. Голос Майкла прогремел как гром или пушечный выстрел, и над заливом раскатилось мощное эхо.

Казалось, даже Ваал задрожал. Но он по-прежнему отказывался повиноваться.

И вдруг глаза Майкла начали меняться: из карих они стали ореховыми, из ореховых — в золотые с ореховыми крапинками. В следующий миг — Вирга только и успел, что судорожно вздохнуть, — в глазах Майкла забурлило чистое золото, яростное и обжигающее. Зарк вскрикнул, закрыл лицо локтем и, шатаясь, попятился к перепуганным псам. У Вирги подкосились ноги. В висках застучало.

— Иди сюда! — повторил Майкл.

Ваал, не отнимая рук от лица, взревел как раненый зверь и в смятении отступил на шаг.

Майкл очутился рядом с ним, рванул цепочку наручников и швырнул Ваала на снег. Ваал застонал от боли и пополз к нартам.

— Ползи, — проговорил Майкл. — Ползи в свою могилу, порождение мерзости. Ползи!

Шипя и бранясь, Ваал с трудом поднялся, но Майкл вновь сбил его с ног.

— Данной мне властью я заставлю тебя пресмыкаться на чреве своем, как ты заставлял других, невинных и слабых. Мне противна слепая грубая сила, что живет в тебе и твоем хозяине. Ты убивал и жег, громил и насиловал…

Ваал попытался схватить Майкла, но тот отбросил его руку.

— …нападал на слабых, неразумных, беспомощных. И никогда — на сильных. — Майкл сверкнул глазами. — Волею Иеговы твоя черная душа будет заключена в вечности. — Открытый гроб был уже совсем рядом. Майкл поймал Ваала за цепочку наручников и заставил подняться. Глаза Ваала горели свирепым красным огнем. Зарк снова вскрикнул, а Вирга закрыл лицо руками.

Майкл хлестнул Ваала по щеке, и тот рухнул в гроб.

Ваал хрипло зашептал:

— Мой господин еще победит. На Мегиддонской равнине. Милый погибший Мегиддон! — Майкл захлопнул крышку и тщательно запер щеколды. Казалось, столкновение с Ваалом отняло у него все силы. Синеватое сияние осветило темные круги у него под глазами. Знаком подзывая на помощь своих спутников, Майкл покачнулся.

Они втроем что было сил налегли на гроб. Чрезвычайно медленно, дюйм за дюймом гроб выполз за край полыньи и накренился над морем. Наконец скрежет металла по льду прекратился, гроб выскользнул у них из рук и ушел в черную воду. Некоторое время они еще видели распятие: оно становилось все меньше, и наконец утроба Мелвилл-Бей поглотила его.

— Кончено, — невыразительно пробормотал Майкл. Он провел рукой по лицу. — Я устал. Как же я устал.

— Его больше нет, — прошептал Вирга. — Слава Богу.

Зарк заглядывал в прорубь, словно усомнившись, что видел все это наяву. «Кто это был?» — слабым, безжизненным голосом спросил он.

— Тот, кто никогда не умирает, — ответил Майкл, — а только ждет.

Зарк поглядел на Майкла. Его обледенелая борода красновато поблескивала под луной. Он с трудом отошел и принялся успокаивать собак, проверяя, все ли в порядке с постромками.

— Пора возвращаться, — сказал он через некоторое время. — Путешествие вышло долгое.

— Да, — согласился Майкл. — Очень долгое.

Зарк щелкнул кнутом, и собаки, все еще испуганные, зашевелились. Нарты медленно двинулись вперед. Вирга засунул руки в глубины своей дохи, чтобы согреться, и побрел следом.

Глаза Майкла снова вспыхнули. Он повернулся к проруби, в которой бурлила темная вода.

Собаки вдруг остановились, налетая друг на друга и запутывая постромки. Огромный одноглазый вожак в страхе завыл.

Вирга оглянулся, глотая обжигающе-холодный воздух. Что это было? Какой-то звук звук звук. Что это было? Рядом с ним неподвижно застыл Зарк, сжимая кулаки, так что побелели суставы.

Звук повторился.

Взрывной треск ломающегося льда. Льда в фут толщиной.

Трещина, появившаяся у края полыньи, росла, расширялась, ветвилась, голубоватыми и зелеными жилками резала ледяную равнину, превращая ее в подобие головоломки, картинки-загадки. Справа, слева, впереди, позади путников пролегли трещины.

Море всколыхнулось. Повалил призрачно-белый пар. Взбесившаяся черная фурия, Мелвилл-Бэй, затопил края полыньи и плескался у людей под ногами. Даже сквозь толстый слой льда Вирга почувствовал ярость моря. Он с трудом сохранял равновесие — подо льдом, грозя взломать его и вырваться на волю, билась могучая сила.

— Это еще что за черт? — крикнул Зарк, хватаясь за нарты и широко расставив ноги, чтобы не упасть.

Но Майкл не пожелал или не смог ответить.

Огромная толща льда с ужасающим треском раскололась, и из воды вылетел гроб с оторванной крышкой. Он подпрыгнул на льду раз, другой, повалился на бок, заполнился водой и вновь ушел на дно.

И тогда лед у них под ногами вскрылся.

Воздух наполнился стоном и скрежетом: под напором моря вверх поднимались огромные ледяные глыбы. Черные волны вырвались на волю. Трещины превратились в щели, щели в расселины, расселины в пропасти. Люди отчаянно старались удержаться на ходивших ходуном льдинах, вокруг которых бушевал океан. Вирга беспомощно взмахнул руками, покачнулся и упал на колени. Ружье соскользнуло с его плеча и, вертясь, поехало по льду. Вирга потянулся за ним и увидел, как ружье исчезло в одной из трещин. Майкл неподвижно стоял на широкой льдине, сжав кулаки. Вдруг Зарк, цеплявшийся за нарты, издал нечленораздельный протяжный вопль.