Игорь Исайчев - Проклятая деревня

– После пробуждения новоявленные кровососы целиком и полностью зависимы от обратившего, управляются им, как куклы и на первых порах жаждут только одного – крови. Лишь через неделю-другую у них зарождаются зачатки самостоятельного мышления. Если до этого момента успеть уничтожить поводыря, остальные сами по себе передохнут.

Баринов откинулся на спинку, и задумчиво поднял глаза к потолку.

– То есть, насколько я понял, как раз центрового вурдалака отцу… как его… Евлампию отыскать и не удалось? Получается, что он вдруг ни с того ни с сего очнулся от спячки, принялся всех подряд грызть и теперь у нас всего-навсего одна ночь его найти и завалить… Задачка, однако…

– Ты не по годам догадлив, сын мой, – хмыкнул настоятель и тут же озадачено переспросил. – А почему всего одна ночь? Уж в любом случае дня два-три гарантированно имеются.

– Нет, – отрубил Сергей. – Завтра, крайний срок в понедельник, но это в лучшем для нас случае, сюда налетит туча народу. Для начала весь местный райотдел, затем прокуратура, главк. Бойцов краснопогонных, или ОМОН какой-нибудь непременно пригонят для усиления. Лично я бы не взялся им объяснять, с кем предстоит воевать. – Он нервно хихикнул, представив реакцию омоновцев или кураторов из управления уголовного розыска, на рассказ о вампирах. – Глазом не успею моргнуть, как на Пряжке окажусь… Да и кровососам будет где разгуляться, столько свежего мяса подвалит.

Отец Илья озабочено почесал в бороде и вопросительно глянул на Ольгу.

– А ведь прав. Как есть, прав. Как же я этот момент упустил? Вот, что значит привычка к мирной жизни. Совсем нюх потерял, – он решительно поднялся из-за стола. – Раз такое дело, не будем напрасно терять время. Следуйте за мной.

13 августа 1989 года. 15 часов 52 минуты. Ленинградская область. Подворье настоятеля.

К притаившемуся на заднем дворе погребу вела узенькая тропинка, едва заметная в густых зарослях буйно разросшихся сорняков. Сергей, не удержавшись, все же чертыхнулся вслух, когда тыльную сторону ладони в очередной раз чувствительно ожгло крапивой, но, поймав неодобрительный взгляд обернувшегося настоятеля, прикусил язык. Чуть приотставшая Ольга шла последней.

Святой отец небрежно откинул ногой сухие ветки, прикрывавшие неприметную деревянную дверь, назидательно поднял вверх указательный палец:

– Маскировка. Места, хотя и глухие, но, как говориться, береженого Бог бережет.

Затем батюшка сноровисто извлек из-под полы рясы увесистую связку ключей и привычно отделил нужный, с замысловатой бородкой. Сухо щелкнул врезной замок и дверь, скользя на щедро смазанных солидолом петлях, открылась без единого скрипа. Священник, первым нырнувший в темный проем, засветил стоящую на специальной полочке при входе керосиновую лампу и пробасил из глубины:

– Вы там чего, особого приглашения ждете? Только осторожнее, здесь низко. Головы берегите.

Баринов, пригнувшись, с опаской ступил на круто уходившую вниз лестницу, в дальнем конце которой маячила грузная фигура настоятеля. Сергей, в последнюю секунду вспомнивший о хороших манерах, сообразил подать руку девушке, и они вместе начали непростой спуск.

Узкие, крутые ступени привели в галерею с неожиданно высоким потолком, позволяющим выпрямиться в полный рост. Дальше двигаться им пришлось на ощупь, так как проводник вместе с лампой скрылся за крутым изломом коридора. Бросившийся вдогонку опер, сразу же за поворотом с ходу воткнулся носом в его широкую спину.

– Ага, прибыли, наконец, – отец Илья посторонился и приподнял выше лампу, источавшую в замкнутом помещении невыносимо-удушливый запах керосина.

Баринов, зажав пальцами нос, осмотрелся и не смог удержаться от удивленного восклицания:

– Вот это да!

Подземный бункер, площадью не менее ста квадратных метров, по периметру обшитый потемневшими от времени широкими досками, с массивной колонной по центру, подпирающей перекрестие потолочных балок, был битком набит экзотическим оружием.

В первую очередь в глаза Сергею бросилось неимоверное количество арбалетов, от миниатюрных, величиной буквально в два десятка сантиметров, до полутораметровых монстров. На всех трех ярусах широких полок плотно громоздились топоры, металлические кольца разнообразного диаметра, связки стрел, заостренных кольев, и еще множество предметов, о назначении которых можно было только догадываться.

Пока молодые люди, раскрыв рты, озирались, священник, пристроив лампу на стеллаже, засветил еще одну гигантскую керосинку, закрепленную прямо на центральной колонне. Стоило ей разгореться, как полумрак скачком съежился, испуганно отпрыгивая в дальние углы. А настоятель уже ковырялся у прямоугольного короба, уходящего в потолок возле самого входа. Когда же заметно потянуло свежим воздухом, сразу разбавившим едкую керосиновую вонь, он с удовлетворением выдохнул:

– Ну вот, теперь будет чем дышать. Я-то вентиляцию открытой не оставляю, потому как не часто сюда заглядываю, – священник горделиво оглянулся. – Как погребок? С самой войны стоит, и хоть бы что. Перед самой оккупацией закончили. Немцы чуть ли не о входную дверь спотыкались, а ничего так и не заметили. С умом строили, даже поворот перед входом предусмотрели, так как обычно при зачистке, прежде чем сунуться в подобные схроны, первым делом гранату кидают. А при такой конструкции не только все осколки в стену уйдут, но и взрывная волна погаснет, – тут настоятель сам себя оборвал. – Однако что-то я заболтался, давайте-ка лучше экипироваться.

Через полчаса Сергей с Ольгой, взопревшие и насквозь пропитанные керосиновым чадом, с облегчением свалив выданное батюшкой имущество на крыльце, упали на скамейку отдышаться. Закурив, Баринов с унынием отметив про себя, что сигареты придется экономить, потому что до ближайшего магазина километров пятнадцать, а сумка с табачным запасом потерялась еще в деревне.

Когда опер, потушив окурок о землю под ногами, искал глазами, куда бы его выкинуть, его вспугнул неслышно подошедший сзади хозяин:

– Чего, как воробей на плетне, головой во все стороны вертишь? Бросай уже в опилки, все равно убирать, – он грузно опустился на ступеньку крыльца, вытер тыльной стороной ладони мокрый лоб и, тяжело вздохнув, вновь заговорил: – Короче так, братцы-кролики, на ваше счастье, горячей воды в бане в достатке. Попариться, конечно, не получится, да и ни к чему это, не то разомлеете, а вот помыться, в самый раз. На все про все даю вам час. По тридцать минут… хм… на брата. И еще, имейте в виду, что впереди у нас масса дел, а хотя бы пару часов нужно будет обязательно поспать. Одежду верхнюю прямо в предбаннике кидайте, потом с ней разберемся, когда все закончится, и переодевайтесь в камуфляж, который я выдал, – настоятель помолчал, в изнеможении прикрыв глаза ладонью, а затем недовольно рявкнул: – Вы еще здесь?!