Игорь Исайчев - Проклятая деревня

– Сдается мне, что деревенька-то пустая… Нет никого в деревеньке… И, судя по всему, давным-давно нет.

Задумчиво потерший гладко выбритый подбородок Олег, согласно кивнул:

– Вот и мне тоже показалось – мертвая деревня… Или все же там засада, как думаешь?.. Защитного тумана здесь нет. Упырям особо не разгуляться, вот и сидят по темным углам, нас дожидаются… Хочешь, не хочешь, а придется на разведку идти. Всей толпой туда соваться не с руки. Можем и не отбиться, если разом, со всех сторон насядут…

– Вместе пойдем. Нет там никого. – Безапелляционно перебил подошедший отец Матвей. – Вот отдышимся немного, и потопаем.

Алексей обернулся и смерил его скептическим взглядом:

– Поверьте мне на слово… – он запнулся, подбирая слово, но, все же решившись, подпустил в голос яду, – дедушка. Самонадеянность в подобной ситуации дорогого стоит. Если вы ошибетесь, то мы до утра можем и не дожить. А мне, честно говоря, помирать рановато.

Священник недовольно нахмурился.

– Ты меня еще жизни поучи… внучек. Сказано, нет там никого – значит, так оно и есть. А не веришь, дело твое. И еще. Заруби себя на носу – разделяться нам ни в коем случае нельзя. Вместе пришли – вместе уйдем. Все ясно?

Смущенный столь резкой отповедью участковый покраснел, пожал плечами и, возвращая бинокль Олегу, обиженно буркнул:

– Ну, как знаете. Мое дело – предупредить.

Монах же, пряча бинокль в футляр, лишь усмехнулся, дружески подмигнув Алексею.

– Понапрасну-то не казнись. Я поначалу так же ерепенился, пока не сжился с тем, что отче никогда не ошибается. Посему, – он глянул на наручные часы и, повысив голос, чтобы слышали остальные, скомандовал, – выдвигаемся через пять минут.

Тем временем священник подозвал Ольгу, которая сразу указала ему на один из домов в середине деревни. Женщина, вынужденная погрузиться в страшные воспоминания, побледнела и, несмотря на теплый вечер, зябко поежилась.

– Вон тот, с развалившейся трубой, – она откровенно вздрогнула. – Я его и через сто лет узнаю.

Отец Матвей успокаивающе положил руку ей на плечо.

– Ну, будет, будет. Крепись. Тебе, еще силы понадобятся сына из беды вытаскивать.

Ольга по-детски шмыгнула носом, смахнула набежавшие слезы и глубоко вздохнула:

– Все нормально, святой отец, все нормально. Я сильная, выдержу.

– Вот и ладно, – он перекрестил женщину. – Нам пора. Иди, поднимай молодежь.

…Нелегкий спуск с обрывистого косогора обошелся без приключений, если не считать одной странности – чем ближе они подходили к околице, тем быстрее оживал Роман. Еще совсем недавно едва переставлявший ноги, он неожиданно категорически отказался от помощи и, сначала ускоряя шаг, а затем и вовсе сорвавшись на бег, устремился к покосившимся, вросшим в землю постройкам. Олег, вместе с Алексеем, не сговариваясь, кинулись за ним.

Священник удержал за рукав дернувшуюся, было, вслед Ольгу.

– Не горячись, Ольга Васильевна, ребятишки вполне без нас управятся. И проследят, и защитят, если что. Опыта в этих делах у них не занимать. А мы, – он обернулся и жестом поторопил приотставшую Вику, – уж лучше от греха, на безопасном расстоянии.

Пока в начале единственной деревенской улицы отец Матвей в сопровождении спутниц с трудом продирался сквозь густую, вымахавшую по колено траву, Роман добежал до остатков плетня того самого дома, на который сверху показывала священнику его мать, и рванул на себя трухлявую, рассыпающуюся под пальцами калитку. Заскочив во двор, с ходу перепрыгнул, словно всегда зная о ней, за долгие годы оплывшую и заросшую бурьяном, но все еще коварно-опасную дренажную канаву. Взлетел на подгнившее, с жалобным скрипом просевшее под ногами крыльцо, и вдруг как вкопанный застыл перед входной дверью.

Полуоторванная, болтающаяся на единственном изъеденном коррозией гвозде ручка, оспины сквозных отверстий в почерневшем, источенном насекомыми дереве, и даже сплющенная подошвой позеленевшая гильза – все это было почти один в один как в преследующем его в последнее время сне. Все, кроме главного – возбуждающего, заставляющего кипеть в жилах кровь предвкушения встречи.

Но, несмотря на жгучее, подкатывающее невольными горячими слезами к глазам, разочарование, что-то скрытое стенами дома, непроглядно-черное, пульсирующее свирепой силой, неудержимо влекло Романа к себе. Не имея больше воли противиться, он, окончательно отрывая ручку, потянул дверь на себя и шагнул в мрачные, затхлые сени. Ведомый безошибочным внутренним компасом поднял валявшуюся под ногами лестницу и приставил ее к лазу на чердак. Не задумываясь о риске сломать шею, если не выдержит гнилое дерево, вскарабкался наверх и, раздвигая руками пыльные занавеси паутины, по щиколотку проваливаясь в прелый мусор, полез в дальний угол, где под нижней балкой перекрытия темнел массивный параллелепипед.

Заскочивший в дом Олег сразу же сообразил, где нужно искать подопечного, но его веса лестница уже не выдержала, с хрустом сложившись пополам. Подоспевший Алексей, не долго думая, хлопнул себя по плечу. Монах, не заставляя себя уговаривать, тут же оттолкнувшись носком ботинка от переплетенных пальцев напарника, подлетел вверх и зацепился за срез чердачного лаза. Подтянувшись, ловко забрался на перекрытие и, опустив вниз руку, втащил за собой участкового.

Младший лейтенант первым высмотрел приятеля в дальнем углу, под самым скатом крыши. Тот, закинув голову, с поднятыми вверх руками стоял на коленях возле здоровенного, с виду очень походящего на прямоугольный гроб, ящика с откинутой крышкой. Но, самым странным было то, что его растрепанные, влажные от пота волосы, в отсутствии малейшего движения воздуха, шевелились сами по себе, на глазах наливаясь багровым сиянием.

При виде этой картины Олег не смог удержать эмоций, раздосадовано махнув рукой и сплюнув. Потом, боясь спугнуть Романа, зашептал Алексею в самое ухо:

– Беда, Леха… Похоже, опоздали мы. Однако, как бы там не было, давай мухой за отцом Матвеем, а я пока здесь, на всякий случай покараулю.

Участковый понимающе кивнул и, не заставляя повторять себе дважды, соскользнул вниз, повиснув на руках. Потом разжал пальцы, мягко приземлившись в позе лягушки на широко расставленные согнутые ноги и ладони, и стремительным, почти неуловимым для глаза рывком выскочил из дома.

19 августа 2007 года. 22 часов 16 минут. Ленинградская область. Волховский район. Деревня Юшково. Мост через реку Волхов.

Едва дождавшись девяти вечера, когда невидимое за плотной пеленой тумана солнце, наконец, закатилось за горизонтом, с утра не находивший себе места Сергей, привычно перекинулся в летучую мышь.

Изо всей силы работая крыльями, он моментально вырвался из белесого марева над подконтрольной территорией и, разогнавшись до максимальной для физического тела зверька скорости в шестьдесят километров в час, используя в качестве ориентира подсвеченную автомобильными фарами ленту шоссе, устремился на север.