Брайан Ламли - Мифы Ктулху

(1) КАК ПРИЗВАТЬ ЧЕРНОТУ

Этот способ предполагает использование облатки, приготовленной из [муки?] и воды… с начертанными на ней исходными знаками Шестой Сатхлатты… даваемой жертве, в непосредственной близости от которой читается заклинание вызова («Некрономикон», стр. 224, под заголовком «Хой-Дхин»), Так можно вызвать не Йиб-Тстла, но Черную его кровь, наделенную свойством жить отдельно от Него. Является она из вселенной далекой и чуждой, известной лишь Йиб-Тстлу и Йог-Сототу, сопредельной со всеми пространствами и временами. Жертва считается принятой, когда Черная кровь покроет его, подобно мантии, и удушит. Затем сок Йиб-Тстла вернется вместе с душой жертвы в тело Хозяина, в его собственный континуум…

(2) КАК УВИДЕТЬ ЙИБ-ТСТЛА ВО СНЕ

…можно использовать Шестую Сатхлатту… дабы лицезреть во сне Облик Хозяина, Йиб-Тстла, вхожего во все времена и пространства. Следует, однако, заметишь, что Заклинанием нельзя злоупотреблять — оно должно произноситься лишь единожды пред грядущим сном, иначе же Смотрящий наделит То, что лицезрит, Видением Врат своего Разума; входя же в эти Врата и возвращаясь чрез них, Йиб-Тстл может выжечь Разум и Врата и все прочее своими перемещениями… ибо Боль велика, а Смерть неизбежна. Более того, во время подобных перемещений Деяния Его в этой Сфере будут никому не подвластны; Аппетит Хозяина был хорошо известен адептам прошлого…

(3) КАК ВЫЗВАТЬ ЙИБ-ТСТЛА

Этот способ также предполагает использование Шестой Сатхлатты: ее должны трижды прочесть хором тринадцать адептов в полночь любого Первого Дня. Следует помнить, что Йиб-Тстл откликнется на призыв любых тринадцати взывающих, если хотя бы один из них является адептом. Но если по меньшей мере семь вызывающих не являются адептами и если до полуночи, когда будут вызывать Йиб-Тстла, они не запечатают предварительно души свои барьером Наах-Титха, они могут претерпеть ужасные превращения и понести кару.

В рукописи нашлась приписка красными чернилами, сделанная рукой Ларнера к уже имевшимся на полях заметкам: «Найти недостающие слова для снятия барьера Наах-Титха…» Очевидно, подумал Спеллман, этот человек, который в дальнейшем оказался в так называемой Преисподней, уже ступил на тропу безумия, когда делал последнюю запись.

Оставшуюся часть дня Мартин Спеллман не прикасался к страницам рукописи, обратившись к своим обычным изысканиям. Сделав в шесть часов перерыв, чтобы поесть, он вновь засел за книги. В восемь Мартин заварил себе кофе, однако напиток, вопреки ожиданиям, не взбодрил его, а, напротив, вызвал такую усталость, что наш герой был вынужден на несколько минут прилечь на кровать. Судя по всему, утомился он даже больше, чем полагал, ибо три часа спустя проснулся совершенно разбитым, причем разбудил его кошмарный сон, который, однако, не остался в памяти. Прежде чем снова приступить к работе — он планировал внести ряд изменений в текст будущей книги, — Спеллман зажег газовую плитку и сварил себе еще одну чашку кофе.

Затем Мартин основательно поработал часов до двух утра и только после этого опять лег, довольный тем, что текущая глава далась ему без особых усилий. Впрочем, пока сон еще не сморил его, он взял в руки несколько страниц с отрывками из «Хтаат Аквадинген» и попытался прочесть вслух зловещий, беспорядочный набор букв, называемый Шестой Сатхлаттой. Почему-то он надеялся, что на этот раз они прозвучат так, как им и полагается звучать. Однако не успел Мартин добраться до конца второй строки, как у него возникло необъяснимо зловещее чувство, и он умолк. По телу пробежала невольная дрожь.

Что же такого было в этом «заклинании»? Мартину вспомнились переписанные им же слова: «…можно использовать Шестую Сатхлатту… дабы лицезреть во сне Облик Хозяина, Йиб-Тстла, вхожего во все времена и пространства».

Мартин встряхнул головой, пытаясь отогнать ощущение дурноты и немного взбодриться. Хотя это помогло ему прийти в чувство, он тем не менее отодвинул в сторону бумаги и прилег на кровать. Очевидно, у него что-то не в порядке с нервами. Не иначе как виной тому клиника и ее обитатели. Пожалуй, следует почаще наведываться в деревенскую пивную с Гарольдом Муди…

Но тут его сморил сон, и он вновь увидел кошмарную картину…

Его взгляду предстали незнакомые травы и зловещего вида черно-белые цветы. Густые заросли экзотических папоротников тянули свои трепещущие, похожие на ветви листья к беззвездному зеленому небу, в котором летали фантастического вида птицы с пульсирующими, оплетенными венами крыльями. Рядом с адскими зарослями виднелась опушка, которая притягивала дух Спеллмана, как магнит. Он шагал в направлении поляны, и похожие на грибы кусты расступались перед ним в стороны. При его приближении с чашечек ядовитых на вид цветов срывались, зловеще жужжа, огромные насекомые. Мартин понял, что он чужой в этом чудовищном измерении сна. Более того, обитатели странного мира испытывали к нему ту же неприязнь, какую испытывал бы и Спеллман на их месте.

Вскоре он оказался возле прогалины, огромного пятна бледной и стерильной земли, по другую сторону которого вновь начинались заросли. В центре этого зловещего пространства стояло Существо. С разделявшего их расстояния оно казалось раза в три выше обычного человека. Приблизившись, он увидел, что Существо медленно поворачивается; правда, ноги его скрывал длиннополый зеленый плащ, который странным образом выпячивался, топорщился и колыхался, ниспадая складками до припорошенной пылью земли откуда-то сверху — оттуда, где находилась… голова? Подойдя еще ближе, Мартин почувствовал, что из горла вот-вот вырвется крик: исполинская фигура стала разворачиваться в его сторону, и он впервые разглядел ее лицо. Не продолжи она движения, случись так, что взгляд ее хоть на мгновение упал бы на нашего героя — Мартин Спеллман наверняка бы в ужасе завопил, но нет. Вопреки всему, существо продолжило свое, с виду бесцельное, вращение, и его объемистый плащ все так же колыхался и вздыбливался…

Когда же Мартин оказался совсем рядом с гигантом, всего в десятке шагов, то почувствовал, что больше не может идти. Существо продолжало отворачиваться от него, однако стоило Спеллману остановиться, как и движения гиганта словно бы обрели некую неуверенность.

А затем Существо замерло на месте.

На какой-то миг все застыло, лишь колыхались по-прежнему складки зеленого плаща. Затем, медленно и неумолимо, монструозная фигура начала разворачиваться к парализованному страхом юноше.

Вскоре она снова замерла, на сей раз обратив к Спеллману лицо. Мерзкий плащ заколыхался яростней обычного, а затем и вовсе распахнулся, и наш герой смог увидеть то, что скрывалось под его складками. От омерзительного зрелища Мартин безголосо вскрикнул. На отвисших, морщинистых черных грудях Древнего, облепив его со всех сторон, копошились, цепляясь за них, крылатые рептилии, лишенные лиц…