Виолетта Буренок - Блунквилль

— Просто отдыхаю! — отозвался граф таким мечтательным тоном, будто он и впрямь случайно заглянул сюда и решить на минутку присесть. — Здесь очень мило, правда?

— А где Мэтт? — воскликнула Виктория. Она вдруг испугалась, что он снова куда-нибудь исчезнет и ей опять придётся искать его по всему замку. — Где мой брат?

— О, он преспокойно спит у себя в комнате, — откликнулся граф. — Я просто подумал, что его присутствие может немного помешать нам. А мне бы не хотелось, чтобы нас что-то отвлекало, тем более в таком чудном местечке.

Он окинул рукой пещеру. Виктория огляделась, словно видела её впервые.

— Эта пещера… — медленно проговорила она. — Она точно такая же, как рисовала Даблъю…

— Ну, ты же хотела место, где можно быть счастливой, так, детка? В последнее время ты полна переживаний, вот я и решил дать тебе немного счастья!

Виктория вспыхнула. "Он знает всё, с ужасом подумала она, всё, что со мной происходило и происходит сейчас".

— Быть может, ты всё-таки присядешь? — снова предложил граф. Его притворно-ласковый голос журчал почти как этот ручей, пересекающий комнатку.

Виктория задумалась, но всё же решила последовать его совету. Она сделала шаг и села, скрестив ноги, на мягкую землю рядом с графом. Он довольно ухмыльнулся.

— Итак, что же ты здесь делаешь? — спросила девушка, в упор глядя на графа. — Ты скажешь мне правду или нет?

— А ты назвала меня на "ты"! — заметил граф, усмехнувшись. — Умница, милая, я полагаю, наше будущее само собой обязывает нас к неформальному общению.

Виктория, сама не обратившая внимания на то, как она назвала графа, смутилась и растерялась. На несколько минут мысли у неё в голове совсем перепутались, и она позабыла всё, что хотела спросить.

— Наше будущее? Вы…ты… О чём ты? — девушка, наконец, с трудом заставила себя вымолвить слова.

— Наше будущее? Разве я сказал "наше"? — вскинул брови граф. — Похоже, ты слышишь то, что хочешь услышать.

Виктория совершенно оторопела и с непониманием уставилась на мужчину. Она готова была поклясться, что слышала, как он говорил "наше будущее". Он что, играет с ней? Или она действительно ослышалась?

— Я вовсе не хочу слышать ни о каком нашем будущем! — покачала головой Виктория, придя в себя через несколько секунд. — И если уж на то пошло, то меня больше интересует будущее моё и Мэтта! А ещё прошлое!

— Прошлое твоё и Мэтта? — уточнил граф.

— Нет, прошлое Керина! — ответила Виктория.

Граф вдруг развернулся к ней и положил свою руку на плечо девушки. Виктория никак не отреагировала, продолжая так же прямо и невозмутимо смотреть на графа.

— Прошлое — это реализованное будущее, будущее — это прошлое, которое ещё не настало, — заговорил граф, и в голосе его больше не звучало ни капли насмешливости или притворства. — Прошлое и будущее взаимосвязаны, и связь, их скрепляющая, — настоящее. Потому что настоящее — это всё, что есть у тебя и у твоего брата. И у Керина. Какое бы оно не было, это единственная реальность, доступная вам. Другого не дано.

— Но я же знаю, что помимо этого есть что-то ещё! — воскликнула Виктория. — Что-то большее! Что-то, что стоит над всем этим!

Граф сильнее сжал её плечо.

— Если ты имеешь в виду не какую-то конкретную жизнь, а вообще, то да, — проговорил он. — Будущее — уже было, прошлое — ещё повториться. Души рождаются и умирают, чтобы потом родиться вновь. Всё идёт по кругу и рано или поздно возвращается на свои места. Ты удовлетворена моим ответом?

— Да… — заворожено произнесла Виктория, глядя на графа, но не замечая ничего вокруг себя. — Значит, всё так… И я была права. Мы с Керином действительно встречались…

— Верно! — подтвердил граф. Отчего-то Виктории показалось, что оттенок его голоса выражал едва скрытую досаду. — Встречались… Он попал сюда. Твоя душа — душа девушки по имени Вероника — умерла, но теперь она возродилась в тебе.

— И это ведь не случайность, что мы с Керином встретились опять, правда? — вдохновенно подхватила Виктория.

Граф ничего не ответил. Девушка вскочила с места.

— Ты куда? — резко спросил мужчина.

— К Керину! — отозвалась Виктория, не оглянувшись на него. Она уже бежала к выходу из пещеры. — Мне надо поговорить с ним!

Выскочив из комнаты, Виктория стремительно понеслась по коридору.

— Керин! Керин!

Её голос эхом отскакивал от стен и высоких зеркальных потолков, проникал в щели дверей и вился по винтовым лестницам. Девушка бежала, не разбирая дороги. Глаза её не различали ничего кроме мутных пятен и ярких вспышек — весь мир превратился в сплошную размытую пелену; Виктория не сразу осознала, что это оттого, что она плачет.

— Керин! Керин! Керин!

Он не отзывался. Виктория не замедляла шаг. Врезаясь в стены, оступаясь на лестницах, она продолжала бежать дальше, ни на что не обращая внимания. Сердце её бешено колотилась, она задыхалась от отчаяния, а желание увидеть Керина прямо сейчас разрывало её на части.

— Керин! Керин! Это я, Вероника!

Он возник перед ней так неожиданно, словно ждал именно этих слов. Виктория врезалась в его грудь и отлетела назад, но он удержал её в своих руках, притянул к себе и обнял. Она чувствовала, что его сердце бьётся так же взволнованно, как и её.

— Керин, милый! — обнимая Керина, Виктория никак не могла восстановить дыхание после бега, поэтому голос её срывался. Слёзы нескончаемым потоком лились из её глаз. — Керин! Я всё знаю… Я знаю, что я — Вероника!

— Нет! — покачал головой Керин. — Больше нет. Вероника — в прошлом.

— Граф сказал, что прошлое и будущее едины и что они соединены в настоящем. Я знаю, что я была Вероникой! — она подняла на него заплаканные глаза и коснулась его щеки рукой. — Я знаю, что мы были вместе… Почему ты мне не сказал? Ты ведь узнал меня сразу, да? Ты сразу понял, что во мне живёт её душа, так ведь?

Керин кивнул. В его глазах читалась грусть, но казалось, что губы его вот-вот должна тронуть улыбка.

— Я не мог тебе сказать… Я не должен был… — ответил он. — Но, конечно же, я узнал тебя. Как я мог иначе? Твои волосы теперь светлые и длинные, у тебя есть веснушки, а глаза — голубые, а не синие, как морская вода. Но твоя душа всё та же. Эта душа девушки, которую я любил, люблю и всегда буду любить больше, чем жизнь. Проблема только в том, Виктория, что я слишком поздно это понял, и теперь уже нам ничего не дано изменить!

— Но почему? — с отчаянием в голосе отозвалась Виктория. — Мы же можем попробовать! Если бы ты рассказал мне свою историю…

— Этого я не сделаю! — резко проговорил Керин и вдруг отстранил девушку от себя.

— Но тогда как же я узнаю, как тебе помочь? Как мне выяснить, для чего моя душа оказалась здесь, если ты даже не хочешь сказать мне, почему…