Юрий Бурносов - Чудовищ нет

— Да ты, братец, политик! — со смехом сказал Иван Иванович.

— Я, господин Рязанов, рассуждаю, как мне умом и образованием положено, — солидно отвечал Антон. — Лишнего мне не надо, но и то, что имею, никому не отдам, уж не обессудьте.

— Хорошо же, — чувствуя в себе некую неуместную лихость, продолжал Иван Иванович. — А вот, к примеру, придет новый царь и даст мужикам свободу. Плохо ли оно?

Антон довольно долго молчал, шлепая лошадь вожжами по лоснящейся спине, потом сказал:

— Не поверите, господин Рязанов, пользы в том немного вижу. Мужик чем жив? Работою. А скажи ему: не надо работать, не надо барина слушаться, живи, как самому тебе охота, — он и ляжет на полати и уснет. Все вокруг бурьянами порастет, изба завалится, только тогда разве вылезет… Да и то, уж поверьте, много кто не работать зачнет, но пойдет христарадничать по деревням.

Прибыв на станцию, Иван Иванович более всего опасался, что старого еврея, прослывшего среди соплеменников изрядным мудрецом, на месте не найдет. Однако Овсей сидел, где и обычно, и, как обычно, торговал мышеловками.

— Здравствуйте, Овсей, — сказал Рязанов, подойдя. — Меня зовут Иван Иванович Рязанов, и я хотел бы с вами побеседовать. Не пугайтесь, пожалуйста: беседа имеет вполне приватный характер, и я никоим образом не желаю вас обидеть.

— Я вас помню, господин Рязанов, — кивнул еврей. — Вы покупали у меня мышеловку.

— У вас отличная зрительная память! — похвалил Рязанов. — Если хотите, пойдемте в буфет.

— В буфете мне делать нечего, — сказал Овсей. — Но если вы так уж хотите со мною поговорить, не угодно ли поехать ко мне? У меня как раз возникла такая надобность, к тому же вы, вижу, по некоему важному делу, и мне, не исключено, понадобятся мои книги.

— Садитесь в пролетку, и тотчас же поедем, — согласился Рязанов.

Антон с явным неудовольствием оглядел еврея, влезавшего в его экипаж с кучей скарба, но ничего не сказал.

Обитал старик, как оказалось, на окраине, в полуподвальном помещении с одним небольшим, забранным решеткою окном, кое помещалось под самым потолком. Овсей отпер дверь и предупредил Ивана Ивановича, чтобы тот спускался по осыпавшимся кирпичным ступенькам как можно осторожнее.

— Вы живете один? — спросил Иван Иванович. — Мне говорили, что вы человек многосемейный…

— Моя старая Руфь умерла в прошлом году, а остальные живут в квартире чуть дальше, в сторону кладбища. А я — старик, мне хорошо и здесь. Что мне нужно? Читать книги, спать, есть — вот и все мои простые надобности… Да еще изготовление поделок наподобие той, что вы у меня любезно купили.

Старый еврей говорил совсем не так, как привык Рязанов, — не было в его речи никаких водевильных словечек, присвоенных евреям молвою. Если бы не засаленный лапсердак, испачканные штаны и неопрятные пейсы, Овсей казался бы образованным человеком сродни любому университетскому профессору из тех, что знал Рязанов в Москве и Санкт-Петербурге.

Первое, что сделал старик, спустившись в свое унылое обиталище, — зажег несколько свечей по разным углам, вполголоса бормоча:

— Да горят мои свечи ярко, чтобы отогнать злых духов, демонов, и губителей — порождения дочери Махаллат, и всех, повинующихся Лилит. И да обратятся они в бегство от огня, который я зажигаю, и да не причинят они вреда мужчине, женщине или ребенку Твоего народа…

— Простите, как мне будет уместно вас называть? — осведомился Рязанов, когда еврей закончил свой странный обряд. — Вы много старше меня, и называть вас просто Овсеем мне не совсем удобно.

— Овсей Цихес, к вашим услугам, — поклонился старик.

— Господин Цихес, вас мне рекомендовали как человека мудрого, однако вы зарабатываете изготовлением и продажей безделушек. Зачем же вы так живете? Я все понимаю, но ведь есть среди ваших соплеменников люди зажиточные и даже весьма богатые, уважаемые…

— Такова наша доля, такова доля моего народа, ноша, которую я несу вместе с ним… Меня не обижают, как могли бы обидеть, от жизни я требую совсем малого, потому я счастлив, как только может быть счастлив представитель всеми гонимого племени. Но скажите же, для чего вы обратились ко мне и чем я вам могу помочь?

— Я не уверен, что обращаюсь по правильному адресу, — начал Иван Иванович, присев на табурет, — но прежде всего прошу вас выслушать меня внимательно, полностью доверяя моему рассказу; он покажется вам странным и диким, но все это — чистая правда.

И он начал рассказывать, не утаивая ничего, начиная с самого приезда к Миклашевским. Не сказал лишь одного — что прибыл со специальною целью, не упомянул, само собой, и Лорис-Меликова с Миллерсом. Когда Иван Иванович закончил, старик Овсей глубоко вздохнул и погладил руками свою неопрятную бороду.

— Вы правильно сделали, что пришли ко мне, — сказал он. — Полагаю, этот арап в самом деле во многом разбирается, но знания его поверхностны. А я думаю, что смогу помочь вам.

— В самом деле?! — воскликнул Иван Иванович. — Я рад, что вы мне поверили… Что же мне делать?

— Не думайте, что помощь моя окажется такой уж действенной, — предостерег Овсей, — я лишь поделюсь с вами тем, что знаю. Судьба свела вас, господин Рязанов, с демонами. Такое случается сплошь и рядом, но далеко не всегда люди понимают это. В том нет ничего удивительного: простому человеку увидеть демонов можно, лишь совершив ряд магических действий — например, втирая в глаза пепел сожженного последа первородящей черной кошки, рожденной от такой же кошки. Однако делать такое сие неуместно: узрев истинный облик демона, человек может сойти с ума или упасть замертво. Только мудрецы с помощью особых заклинаний могли посрамить злых духов.

— В вашем лице я и полагал найти подобного мудреца, господин Цихес…

— Не уверен, что вам так уж повезло, господин Рязанов. Лучшее, что я могу вам посоветовать, — езжайте скорее в Санкт-Петербург и постарайтесь позабыть об увиденном в наших краях.

— Этот вариант мне не подходит, господин Цихес. И еще. Я заплачу сколько потребуется, — торопливо сказал Иван Иванович.

— Деньги мне нужны, этого я не скрываю, но речь не о них: я, господин Рязанов, чистый теоретик. Я прочел много книг, часто общался — особенно в молодости — со сведущими людьми, но никогда не приходилось мне применять знания на практике. И уж подавно не доводилось мне сталкиваться с демонами, хоть я и знаю, что обитают они на кладбищах и в отхожих местах, в заброшенных развалинах, в воздухе и воде, в домах и деревьях… Есть особый мир, не обладающий ни телесными, ни духовными свойствами. Этот мир населен ангелами и демонами, которые исчисляются десятками тысяч, но люди чаще сталкиваются с теми, кто живет в обычных земных укрывищах. Демоны, господин Рязанов, очень не любят, чтобы посягали на места их обитания, и мстят за это. Есть множество легенд о людях, попадающих в страну или город, населенные демонами. Последние почти ничем не отличаются от людей: едят, пьют, женятся, изучают Тору, но при этом обладают сверхъестественными свойствами, а похищенные или завлеченные обманом в те края люди, вкусив тамошней пищи или же вступив в брак, тоже превращаются в демонов. Спастись и вернуться домой человек может, только отказываясь есть, пить и принимать их подарки. Я знал лично одного молодого человека с несчастливою судьбой, который волею случая попал в пустынное место. Там он вошел в синагогу и благословил присутствующих именем Господа, но те в ответ благословили его именем царя демонов Ашмедая. Сей юноша, будучи человеком образованным, сразу же понял, куда он попал. Ему предложили выпить вина, однако молодой человек, зная, что оное заклято именем Ашмедая, отказался и вместо этого произнес молитву Шма. Силою этой молитвы демоны оказались скованными цепью, но юноша пообещал освободить их в обмен на помощь в обретении счастливой судьбы. И демоны выполнили свое обещание — когда я встречался с этим молодым человеком, он был на заглядение счастлив и богат, как хотел бы быть счастлив и богат я…